Замок я вскрыл менее чем за полминуты.
– Шон, – сказал мой друг, – а ты хватку не утратил.
Мы оказались в выстеленном красным ковром коридоре, в дальнем конце которого имелась всего одна дверь. Сердце у меня бешено колотилось, ладони вспотели. Я подергал за ручку – заперто. Тогда я достал «Глок» и прошептал:
– Шоу начинается…
Удар ногой – и дверь распахнулась как крышка табакерки.
Взяв оружие на изготовку, мы вошли.
Под потолком вяло вращался орнаментированный вентилятор. На столе – ни бумажки. На кожаном диване я заметил кусочек чего-то белого. Присмотрелся – ноготь.
– Попробуем сличить ДНК, – сказал я, убирая ноготь в пакетик на застежке.
Мы проследовали в ванную: чистота, ни пятнышка, душевая кабинка сухая. Присев на корточки, я заметил крохотную трещинку на кафельном полу. Надавил пальцем – и трещинка пропала… зато к подушечке пальца прилипла ресничка. Целая, даже корневая луковица сохранилась.
– Попался…
– Что там у тебя?
– Ресница.
Пока я убирал волосок в пакетик, Рон подошел к унитазу.
– Посмотрим, что у нас тут, – сказал он, доставая из кармана карандаш. Ластиком на кончике подцепил нечто, плавающее в воде. – Похоже, ресница выпала у Сантаны, когда он снимал одноразовые контактные линзы. Бросил их в унитаз, но вот эта крошка не смылась. – Поднеся линзу к свету, он тихонько присвистнул. – Стриптизерша сказала: глаза у него зеленоватые, а линза-то голубая.
– Глаза у него, скорее, желтовато-золотистые, как у кошки. Если поверх желтых глаз надеть голубые линзы, то какой цвет получится в итоге?
– Зеленый.
Услышав за спиной шум, мы с Роном одновременно обернулись и вскинули пистолеты. В дверях стоял солдатик-менеджер. Вскинув руки, он закричал:
– Психи долбаные! Не стреляйте!
Улыбнувшись, я опустил «Глок» и подошел к нему.
– Кажется, знакомство у нас не заладилось.
– Да ну… Копы нас постоянно шмонают. Вы, смотрю, те еще кобели. – Ухмыльнувшись, он глянул на Рона.
Я только того и ждал: упер менеджеру пистолет в подбородок и усадил на диван.
– Слушай меня, парень: ты работаешь на самого страшного в мире кобеля. Хочешь знать почему?
– Чего-чего?
– Мигель Сантана – самый страшный в мире кобель потому, что уничтожает женщину. Сначала отнимает достоинство: бьет и насилует. Потом берется за ее разум и заканчивает духом. Он удушает женщину. Знаешь, что чувствует жертва? – Я приставил дуло пистолета к его губам и продолжил: – Сантана так сильно зажимает ей нос, что она умирает от удушья прямо под ним. Рон, передай трубку радиотелефона на столе.
Не убирая «Глока», я велел вышибале:
– Звони Сантане. Какая линия частная?
– Фефтая, – пробубнил менеджер.
– Номер мобильного Сантаны?
– Не внаю.
– Хочешь ощутить, каково это, когда тебе зажимают нос? Это даже хуже, чем когда тонешь. Ну, назови номер. Третий раз спрашивать не стану.
– Ва у него их фтук вефять.
– Набери тот, с которого он точно ответит. – Я бросил ему трубку. – Звони давай. Скажешь Сантане, что дело срочное, пусть приезжает: на парковке застрелили одну из ваших девчонок. Без хозяина никак. Понял?
Кивнув, вышибала начал нажимать кнопки.
– И да, – напомнил я, – пока набираешь, проговаривай номер вслух. Рон запишет.
– Громкую связь включить не забудь, – сказал мой бывший напарник.
После первого же гудка на том конце провода ответили.
– Да? – произнес голос едва громче шепота.
– Мистер Сантана, это Роб из клуба. У нас ЧП.
– Я зачем менеджера нанимал? С ЧП ты сам должен разбираться. В чем дело?
– Мокруха, сэр. Одну девочку убили: бывший парень приперся и застрелил ее. Без вас тут никак.
– Серьезно, Роб? Я слежу за клубом в режиме онлайн. Снаружи и внутри всё замечательно. И да, зачем ты включил громкую связь? Полагаю, тебя об этом попросили два детектива. Одного я даже узнал. Здравствуйте, Шон О’Брайен. Сколько лет, сколько зим… Я слышал, вы теперь на пенсии.
Глаза у вышибалы полезли на лоб, а я выхватил у него трубку и произнес в микрофон:
– Сантана, я узнал твой почерк. Ты снова убиваешь. Я даже пообещал одной из жертв выследить тебя.
– Детектив, – рассмеялся Сантана, – если мне когда и доведется опуститься до убийства, то первой жертвой станете вы.
Сказав это, он повесил трубку.
Глава 70
Рон отправился домой, а я условился со специальным агентом Лорен Майлз – встретиться за легким поздним ужином. Она сама выбрала место, ресторан «Отражения в бухте»: заведение, на мой вкус, модное и дороговатое, однако голод не тетка, к тому же правительство платило по счету. Чуть ранее я посвятил Лорен в курс дела: рассказал о визите в клуб, о разговоре с Сантаной и дал ей номер телефона последнего. Лорен связалась с телефонной компанией, чтобы установить слежку за сотовым Сантаны.
– Мобильным он больше не пользовался, – сказала Лорен. – Похоже, это был одноразовый аппарат. Кстати, хитро придумано – заставить вышибалу позвонить Сантане.
– Что-нибудь еще на него нашли?
– Не знаю, какова его доля собственности в клубе, но «Шанду» владеет – частично ли, полностью – компания «Шоу-биз продакшнз». У нее во Флориде еще с полдюжины клубов, один в Атланте и один в Далласе. Есть подозрения, что «Шоу-биз» связана со службой «Экзотик эскортс», фасадом для проституции. Все женщины в этой фирме работают под псевдонимами.
– Неудивительно. Что нашли по торговле органами?
– Мы полагаем, что Сантана возглавляет международную экспортную компанию «Орион био-лайф». На их сайте сказано, что они «осуществляют связь» между донорами органов и нуждающимися в пересадке пациентами. Прайс-лист очень гибкий: нуждающийся называет цену, и, если она устраивает «поставщика», ему отправляют орган, сердце там или почку. Экспресс-доставка. Директор какой-нибудь японской компании, скажем, может получить новую почку в течение двух суток.
– Не понимаю, при чем тут донорство, если органы продаются, да еще с молотка.
– Вот-вот. Правда, «Орион био-лайф» заявляет, что цены обусловлены административными расходами и логистическими издержками. Они говорят, что трансплантаты приходят от родственников больных: умирающие просят после смерти разобрать их на органы, чтобы покрыть расходы на похороны и помочь семье. Это, конечно, незаконно, как и проституция, – в обоих случаях торгуют частями тела.
– За доставку органов и прочее требуют, наверное, под полмиллиона?
