Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
– Ну, ясно: имена вымышленные. На чем она туда приезжала?
– В коляске, на извозчике.
– Ох, людей маловато… – в который раз пожаловался Зыбин Марго. – Но попробуем извозчиков поспрашивать, авось до дому ее довозил кто-то из них. А ты, голубчик, вот что сделай нынче ночью: попытайся пробраться в дом – сам знаешь, в какой. Возьми с собою Пискунова и… кого сам выберешь. Ты у них за старшего будешь, впрочем, я лучше сам им скажу.
– Половой Оська каждый день туда ходит с корзиной, может, взять его и допросить? – предложил Кирсанов.
– Повременим покуда. Но, коль нужда настанет, хватай этого Оську и делай с ним, чего пожелаешь. Тут у меня… – Зыбин выдвинул ящик стола, покопался в нем. – …вот, план нарисовал Пискунов, ты изучи его хорошенько, в светлое время осмотрись там, а глубокой ночью попробуй проникнуть в дом.
Взяв план, Кирсанов высказал свои опасения:
– Двери-то на ночь запирают, как же туда проникнуть?
– Верно, нас там не ждут.
Начальник следственных дел задумался, потирая ладонями живот. Правда, выход Зыбин нашел тотчас же: обмакнув перо в чернильницу, он быстро настрочил на листе бумаги несколько слов, говоря при этом:
– Есть у меня один человечек, должок он передо мной имеет, зовут – Савлык, татарин он. Бери извозчика и поезжай по этому адресу, скажи – Виссарион Фомич тебя, мол, к себе затребовал, помощи просит. Поторопись, голубчик, поторопись!
Взяв адрес, Кирсанов умчался, а Марго поинтересовалась:
– Кто такой Савлык?
– Вор, сударыня, обыкновенный вор. Ну-с, не пора ли нам навестить князя? Ох, крутит ноги, кости ломит… быть дождю.
Марго лишь улыбнулась: ведь он долдонил про этот дождь уже неделю как минимум. Видимо, в старости кости ломит уже просто так, а не на смену погоды.
В карете графини Шембек Анфиса отправилась на прогулку в парк. Значительно потеплело, но в воздухе пахло дождем, хотя ни туч, ни ветра не было, при всем при том в этой безмятежности природы чувствовалось преддверие скорых перемен.
Идя по аллее, Анфиса не забывала следить за походкой, держать спину, собственно, в неудобном и тесном корсете спина сама выпрямлялась, только вот плечи отчего-то поднимались вверх, как будто пытались вырвать тело из этих тисков. Девушка порядком волновалась: ей предстояло сдать экзамен на мастерство, помимо этого, барыня приказала ей надеть украшения, и за них Анфиса переживала больше всего, украдкой трогала серьги, будто бы поправляя волосы, а затем пальцы ее ненароком задевали шею с тонким изящным колье.
Неподалеку она заметила прохаживающихся дворецкого с садовником, оба были одеты как господа, хотя рожи-то у них вовсе не господские. Невольно Анфиса вообразила свое отражение в зеркале – не так ли глупо и она сама выглядит? Она тряхнула головой – ведь лучше об этом не думать, желательно отвлечься.
А кругом – дух захватывало от великолепия! В ярких солнечных лучах зеленые листочки просвечивались насквозь и трепетали, словно капли светлого меда. Мягкие тени падали на аллею бесформенными пятнами, между ними в землю врезались стрелы солнечного света. Запахи так и вовсе одурманивали ее своим разнообразием. Редко выдавалась минута оглядеться кругом и увидеть привычные вещи по-новому, словно до этого они были другими, но вот нечто произошло – и все преобразилось. А что же произошло? Просто – прогулка, когда не надо никуда торопиться, не надо помнить о множестве мелочей, касающихся дел и вещей барыни.
Анфиса прошлась два раза туда и обратно, никто к ней не подошел, не заговорил, и она свернула на боковую аллею, более узкую и извилистую. Присела на скамейку, положив рядом зонтик от солнца, подняла лицо – там ветки и кроны деревьев смыкались, но высокое небо, которое бывает таким слепяще-синим только весной, сквозило в зазорах между ветвями.
– Тяф, тяф! – вдруг напугала ее какая-то собачонка».
15
Первыми на квартиру Усманова приехали Артем, София, Вовчик, пожелавший своими глазами увидеть и ушами услышать все, что там произойдет: в конце концов, он тоже немало приложил сил к этому делу. София, попав на территорию совершенного недавно убийства, мгновенно почувствовала душевный дискомфорт: в атмосфере висело нечто, давившее на сознание. Может, такое ощущение возникло у нее, потому что она знала, какое жуткое событие здесь произошло, а ее фантазия живописала ей в подробностях образы жертв и злодеев.
Опаляя пальцы огнем, Вовчик зажигал свечи, а их было огромное множество – на полках, в подсвечниках, на полу, на подставках, на столах… Предстояло воссоздать всю атмосферу полностью.
– Какие сволочи здесь все убрали? – пробурчал Артем, остановившись над вновь вошедшим в моду японским столом.
– Какие! – хмыкнул Вовчик. – Наши. На экспертизу все забрали.
– Вовка, не помнишь, что стояло на столе?
– Шампанское, но такое… элитное, как говорят.
– В смысле дорогое?
– Именно. Потом… бокалы! Два. И конфеты лежали в коробке. Одна была надкусана… одна – развернута, но та была целой…
– Поищи на кухне все, что помнишь. Там бар есть, шампанское возьми.
– А открыть его можно? Я бы выпил.
– Бррр! – передернула плечами София. – Я ни за что здесь пить не стала бы, а есть – тем более. Артем, слышишь, какой тут смертельный холод?
Он обнял ее за плечи, чмокнул в щеку:
– Писательница! Холод не слышат, он молчит, холод ощущают.
– А я его слышу. В этом молчании живут звуки…
– Для меня, простого мента, это слишком сложно.
Она подняла на него глаза, словно что-то проверяла, и шутливо толкнула Артема в лоб пальцами, сказав:
– Врешь, мент! Все ты видишь и понимаешь, у тебя чутье покрепче моего, писательского. – И вдруг она взвизгнула: – Вовка, фу!
– Я тебе не собака, – отхлебывая из бокала шампанское, которое с шипением лилось на пол, произнес тот. – И не кричи. Не пугай здешних призраков.
Артем вдруг рванулся в прихожую, открыл дверь и впустил Маркела Кузьмича, который со всеми поздоровался и проверил, как ребята воспроизвели атмосферу.
– Неплохо в общем-то, – похвалил их он. – Свечи не сгорят до их приезда?
– Они долгоиграющие, – сказал Артем.
Чувствуя некий подвох, София спросила Маркела:
– А зачем это все?
– Видите ли, София, – замялся Маркел Кузьмич, садясь на стул. – За свою многолетнюю практику я впервые столкнулся со случаем, который… м-м… выбил из меня некоторые мои представления.
– Алина? – догадалась София.
– Да. То ли над ней усердно потрудились, то ли в результате сильных потрясений произошла блокада участка ее мозга, отвечающего за память. То есть ее мозг не хочет вспомнить то, что нанесет вред организму в целом.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80
