Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
Приемлемо ли для вас положить таблетки в заварочный чайник бабушки, чтобы подшутить над ней?
Рис. 7.1. Психопаты менее привередливы в моральном отношении — но только если ставки в игре высоки (Ermer et al., 2011)
Прогноз был простым. Если психопаты меньше обеспокоены внешними тяжелыми эмоциональными моментами и более хладнокровны, чем прочие люди, когда приходится выбирать между жизнью и смертью, то наиболее выраженные различия в показателях между психопатами и непсихопатами будут проявляться в случае высококонфликтных (личных) дилемм — когда все накалено до предела, а проблема уже стучится в дверь вашего дома.
Именно это и показали результаты эксперимента.
В высококонфликтных сценариях психопаты на самом деле демонстрировали более высокий показатель «моральной приемлемости» утилитарных решений, чем непсихопаты. Они чаще были готовы задушить ребенка или по крайней мере справиться с болью от такого поступка, чем более разборчивые в моральном отношении непсихопаты. Психопаты выбирали сценарий, позволяющий остаться в живых и сохранить жизнь всех, кто спрятался в подвале.
Но был еще один момент. Точно так же, как в случае с «Уильямом Брауном» (глава 3), Киль с коллегами выяснили, что у психопатов (по сравнению с непсихопатами) было не только меньше проблем с моральной гигиеной; они тратили значительно меньше времени на то, чтобы оценить поставленную перед ними задачу. Они быстрее принимали решение, как следует действовать. Это сокращение времени реакции сопровождалось снижением активности в передней поясничной коре, как и в слунае состояния «потока», описанного Мартином Класеном.
Но — в этом-то и загвоздка — все это происходило только в тех случаях, когда речь шла о «высококонфликтных» сценариях. В случае «низкоконфликтной» дилеммы различия в процессе размышлений исчезали. У психопатов было точно такое же вето на подмешивание таблеток в чай бабушке, как и у непсихопатов.
Вывод кажется довольно очевидным. Когда ставки высоки и вы загнаны в угол, хорошо, когда рядом окажется психопат. Но если игра не стоит свеч, а вокруг все спокойно, ситуация меняется. Психопат выключается, и ему требуется столько же времени для того, чтобы приступить к делу, как и непсихопату.
И действительно, исследования с помощью ЭЭГ выявили соответствующие этим предположениям различия в том, как мозг психопата и непсихопата реагирует на задачи и ситуации, которые являются либо крайне интересными, либо чрезвычайно мотивирующими. Когда речь идет о неизбежном зловещем событии, психопаты в отличие от непсихопатов демонстрируют активацию левых префронтальных областей головного мозга (участков, расположенных непосредственно за левой передней частью): церебральную асимметрию, связанную со значительным снижением тревожности, усилением позитивного аффекта, фокусировки внимания и ориентацией на вознаграждение.
А также, как оказалось, с возвышенным духовным состоянием. Невролог Ричард Дэвидсон из Висконсинского университета выявил точно такой же паттерн у самых продвинутых буддийских монахов, настоящих олимпийцев духа из высокогорья Гималаев, когда они погружались в состояние медитации.
«Существует множество доказательств, [позволяющих предположить] что лучшие спортсмены вырабатывают навыки, позволяющие им концентрироваться и контролировать тревожность», — объясняет Тим Рис, спортивный психолог из Эксетерского университета. И добавляет: «Существует масса доказательств того, что как только человек достигает определенного уровня мастерства, в его психологическом подходе возникают характерные черты, отличающие тех, кто поднялся на самый верх».
Умонастроение, отличающее великолепное от хорошего (и, как продемонстрировал Кент Киль, в определенных экстремальных ситуациях жизнь от смерти), изначально психопатично по своей природе.
И в равной степени изначально духовно.
Пусть смолкнут все колоколаСвязь, установленная Михаем Чиксентмихайи и его коллегами между «пребыванием в текущем моменте» и отсутствием тревожности, трудно назвать чем-то новым. Практика «правильного осознания (правильной психологической вовлеченности»), например, составляет седьмой этап Восьмеричного пути, одного из основных учений Сиддхартхи Гаутамы (Будды), жившего две с половиной тысячи лет назад.
В книге «Восьмеричный путь: Способ покончить со страданиями» Бикку Бодхи, монах, принадлежащий к учению Малой колесницы, описывает, что именно включает в себя эта практика:
«Ум произвольно удерживают в состоянии пустого внимания, отрешенного наблюдения за тем, что происходит внутри и вокруг нас в данный конкретный момент. В практике правильного осознания ум обучен пребывать в настоящем, быть открытым, спокойным и настороженным, размышляющим о том, что происходит сейчас. Следует отложить на потом все суждения и интерпретации; если же они всплывают в сознании, нужно просто отметить их и отпустить».
В соответствии с Махатсатипатхана сутта одним из главных текстов канона традиции Малой колесницы на языке пали, если постоянно применять подобные тренировки, то в конечном итоге можно прийти к «рождению озарения и таких качеств, как бесстрастие, отсутствие привязанности к чему-либо и освобождение».
Этими качествами, как мы видели, психопаты обладают с рождения.
Но сходство между западной психопатической ментальностью и трансцендентальным умонастроением Востока на этом не заканчивается. Совсем недавно психолог Марк Уильямс из Оксфордского университета — с которым, если вы помните, мы встречались в прошлой главе — и уже упомянутый выше Ричард Дэвидсон начали инновационный, интеграционный, хотя и эмпирически сложный процесс воспроизведения буддийских практик медитации в рамках более систематизированной, психотерапевтической и клинически ориентированной парадигмы.
Пока что это прекрасно работает. Психотерапевтические интервенции, базирующиеся на психологической вовлеченности, как мы видели ранее, оказываются крайне эффективной стратегией метапознания, когда речь идет о симптомах тревожности и депрессии — двух состояний, к которым психопаты обладают странным иммунитетом.
Фундаментальные принципы этого метода терапии, как и следовало ожидать, являются производной от уже упоминавшихся буддийских учений. Но эта терапия включает в себя дополнительный ингредиент, некую наивную, детскую пытливость, которая напоминает о базовом факторе «открытости опыту», входящем в Большую пятерку факторов структуры личности, которую мы рассматривали во второй главе. Как вы помните, у психопатов показатели по этому ингредиенту были очень высокими.
«Первый компонент [психологической вовлеченности] включает саморегуляцию внимания, чтобы оно сфокусировалось на непосредственном опыте, — объяснял психиатр Скотт Бишоп в одной из самых известных своих статей, посвященной этому предмету, опубликованной в 2004 году. — Это позволяет усилить распознавание психологических событий, происходящих здесь и сейчас. Второй компонент включает в себя принятие конкретной ориентации на опыт текущего момента — ориентации, которая характеризуется любопытством, открытостью и принятием».
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 66
