Марш сказал:
— Продолжайте, миссис Фелтон.
— Ничего уже не имело значения. Мне не хотелось больше смотреть в окно и не хотелось больше ничего знать. Я пошла и легла на кровать, почувствовав сильное головокружение и слабость. Я не знаю, упала я в обморок, или уснула, правда не знаю. Я не слышала скрипа половицы, когда Сирил вернулся в дом, совсем ничего не слышала, пока часы не пробили пять. Думаю, я, должно быть, спала, потому что не слышала, когда он спустился запереть дверь.
— Он снова спускался после того, как вернулся в дом? Откуда вам это известно?
Она ответила:
— Он рассказал мне, — и издала глубокий вздох.
— Когда?
— Сегодня после обеда.
Марш всем телом подался вперед.
— Он рассказал вам, что случилось в ночь с четверга на пятницу?
— Да.
— Расскажите нам обо всем, ничего не пропуская.
Она начала спокойным и невыразительным голосом, а когда закончила, Марш проговорил:
— Он сказал вам, что он ее шантажировал, что она отказалась дать ему столько, сколько он просил, и предложила ему десять фунтов, и он ответил, что, в таком случае, им не о чем разговаривать, и ушел в дом, бросив ее там одну, но живую и здоровую?
Инна ответила:
— Да.
— Миссис Фелтон, вы думали, что он говорил правду?
Вид у нее был слегка испуганный. Голос изменился.
— Вначале нет — из-за шарфа. Кто-то внес его в дом, и кто-то закрыл дверь в кабинете и дверь в другой дом. Он сказал, что про шарф ничего не знает. Сказал, что шарф был на Хелен Эдриан, когда он ушел в дом. А она продолжала сидеть на скамейке, но он оставил открытыми обе двери, чтобы она могла войти и попасть на другую половину. А потом, когда он проснулся утром, то вспомнил, что у нее не было возможности закрыть после себя дверь на засов, поэтому он спустился вниз и сделал это. Он сказал, что тогда только начало светать.
— А когда он спустился, шарф был на своем месте?
— Я его об этом спрашивала, но он сказал, что не обратил внимания. В коридоре было темно, и он об этом не думал — он просто хотел запереть дверь и вернуться побыстрее в кровать. После того, как он рассказал все это, я ему поверила. Мистер Марш, он действительно говорил правду. Он не всегда был честен, но этот рассказ об уходе с террасы, об оставленных открытыми дверях и о том, что он спустился и закрыл их много позже — все это сущая правда. Я поняла это во время его рассказа. Я думала, что они поссорились, и он убил ее. А потом я поняла, что он этого не делал. Я сказала ему об этом, и он ответил... он ответил... — ее вдруг охватила дрожь. — Мистер Марш, он сказал: «Конечно, я не убивал, но я знаю, кто убийца».
Повисло недолгое напряженное молчание. Мисс Сильвер нарушила его:
— Боже мой!
Крисп и начальник полиции заговорили одновременно.
— Миссис Фелтон!
Инна, слегка задыхаясь, сказала:
— Так он сказал. Но он не сказал мне, кто этот человек.
— Он даже не намекнул вам?
Она отрицательно покачала головой.
— Он сказал, лучше мне не знать.
— Как вы считаете, ему и впрямь было что-то известно?
Ее голос понизился до шепота, и она сказала заговорщически:
— Думаю, да. Мне кажется... он видел... кого-то. Но он не рассказал мне. Он сказал, что хочет хорошенько выспаться и намерен сейчас пойти и поспать.
— И это все?
— Да.
— Дальнейшего разговора у вас не было?
— Не об этом.
— Миссис Фелтон, боюсь, я должен убедительно вас попросить. Кое-кто был в саду и нечаянно услышал часть вашего разговора с мужем. Было слышно, как вы сказали: «Нет, нет, я не буду. Тебе бесполезно меня уговаривать, потому что я не буду». Кажется, это как-то не вписывается в то, что вы только что нам рассказали.
Краска залила ее лицо. Она ответила:
— Да.
— Боюсь, я вынужден просить у вас объяснений.
Она сказала:
— Он хотел, чтобы я сказала, что в ночь с четверга на пятницу он был со мной.
— Понятно. Но ведь вы уже заявили, что его с вами не было.
— Именно это я ему и говорила. Я сказала, что ни к чему хорошему это не приведет, и потом, если он знает, кто убийца... — голос ее затих.
— Вы продолжали отказываться?
— Я сказала, что не стану этого делать, и он разозлился. Он ушел, разозленный, — она закрыла лицо руками.
Мисс Сильвер устремила на начальника полиции взгляд, который вполне можно было охарактеризовать как внушительный. Он встал и сказал:
— Мне очень жаль, что был вынужден причинить вам боль, миссис Фелтон, — и удалился, прихватив с собой инспектора Криспа.
Как только они спустились по лестнице, Крисп упрямо сказал:
— Итак, сэр, это немного меняет положение вещей, не так ли? Вы не арестовали Феликса Брэнда, потому что эта часть дома была закрыта с семи часов вечера до того момента, как он приехал утром из Фарна, и ни у кого из обитателей соседнего дома не было возможности войти сюда и оставить шарф там, где он был впоследствии найден. Но теперь выясняется, что дом был вовсе не закрыт. Дверь в кабинете, равно как и дверь между домами, стояли нараспашку с полуночи и до, скажем, пяти часов утра, когда мистер Фелтон, как он поведал своей жене, встал, спустился и закрыл их. Любой, кто убил мисс Эдриан, мог занести в дом шарф и повесить его на тот крючок. И Феликс Брэнд тоже, впрочем, и кто угодно. Никаких преград ни для него, ни для кого бы то ни было еще.
Глава тридцать пятая
Чуть позже мисс Сильвер спустилась в кабинет, оставив Мэриан наедине с сестрой, а Ричарда Каннингема — в его комнате напротив, дверь в которую была широко распахнута, чтобы он мог видеть каждого входящего и выходящего. Он перехватил мисс Сильвер на самом верху лестницы и отрывисто проговорил:
— Я хочу увезти отсюда девушек. Они не могут здесь оставаться еще одну ночь. Поблизости бродит какой-то сумасшедший маньяк, и это небезопасно. Зачем кому-то понадобилось убивать Фелтона?
Она рассудительно ответила:
— Он знал, кто убийца, — и, после паузы, — я иду вниз, чтобы поговорить с начальником полиции. Посмотрим, что он скажет насчет мисс Брэнд и миссис Фелтон.
Она стала спускаться по ступенькам, а Ричард вернулся к себе в комнату, оставив дверь открытой.
Рэндалл Марш стоял в кабинете, глядя в окно. Когда вошла мисс Сильвер, он закрыл окно и обернулся к ней, натолкнувшись на взгляд, полный понимания и одобрения. Она сказала:
— А, я вижу, ты об этом уже позаботился.
