Снова задаю себе все те же вопросы. Чего стоит жизненный опыт? Какова его истинная цена?
Мой жизненный опыт стоит следующего: теперь я понимаю, что такое секс и власть, как они связаны друг с другом. Понимаю то, чего некоторым людям не дано узнать за всю свою жизнь. Я еще молода, но с этим знанием мне жить до конца моих дней. Не могу сказать, что это меня радует. Если быть до конца честной, это малоприятное знание. Потому что я знаю, что нахожусь всего в шаге от Девилля.
Я могла бы рассказать Джеку о том, что случилось. Если бы захотела, я бы сделала так, чтобы об этом узнали все. Но у всех нас только одна жизнь, и я мечтаю о том же, что и все остальные люди. О безопасности, семье, счастье, любви. Я не знаю, что принесет мне будущее, есть только одна роль, в которой я себя не вижу. Роль разоблачителя-правдолюба.
Инстинкт самосохранения намного сильнее желания спасти мир. Я бы могла сыграть роль героя, если бы захотела, но разве я хочу оставаться героем до конца дней моих? Разве я хочу для себя проблем? А что тогда будет с Джеком? Что будет с нами?
В таком случае мне придется все рассказать Джеку. Но на это я пока не готова. Кое-какие вещи придется утаить. Секреты на то и секреты, чтобы их хранить. Этот секрет останется со мной. По крайней мере, пока. Однако я оставляю за собой право в любой момент передумать.
А как бы вы поступили на моем месте?
Подумайте хорошенько. Нелегко, верно? Нет ни простого решения, ни очевидного плана действий.
Это не голливудские фильмы, где в финале все благополучно разрешается. Плохие парни получают по заслугам, силы зла и хаоса разгромлены, порядок восстановлен, а герои остаются живы и возвращаются к обычной жизни. Они возвращаются домой, к женам, детям, любимой собаке.
Конечно, не стоит и говорить, что в реальной жизни все обстоит иначе.
Голливудские хеппи-энды происходят только в голливудском кино.
То, как заканчивается эта история, больше напоминает финал годаровского «На последнем дыхании». Персонаж Жан-Поля Бельмондо, мелкий преступник Мишель, отдается во власть судьбы, после того как его американская подружка, которую играет Джин Сиберг, сообщает, что его не любит. Более того, она признается, что сдала его полицейским. Она делает это лишь затем, чтобы его позлить. Делает это из эгоизма.
Гангстер в гангстерском фильме, Мишель, узнавший о ее шаге и будучи умнее прочих, уже знает, к чему это приведет и чем все закончится. И мы тоже знаем.
Помните, что я сказала?
Сюжет подчиняется персонажу.
Поэтому Мишель получает пулю в спину. Спотыкаясь, он бежит по улице и, добравшись до перекрестка, падает. Это конец, именно такой он предвидел. Впрочем, конец этот чересчур банален, да и сам Мишель скорее похож на жертву дорожного происшествия, чем на матерого преступника, получившего пулю в перестрелке со служителями закона.
Прежде чем он встретится с вечностью, с его губ слетят последние слова: «Ну ты гадина». Такова его сардоническая реплика, адресованная миру, который никогда его не любил и которому он платил взаимностью. Для героя это судьбоносный момент. Но вместо того, чтобы, стоя одной ногой в могиле, произнести нечто пафосное, он ограничивается фразой, которая неверно услышана – мы так и не узнаем, что он сказал на самом деле – и неверно понята как «Ну ты гадина». Упрек, брошенный не миру, а любимой женщине, которая предала его. Она, его роковая женщина, его ахиллесова пята, склонилась над ним в мгновения, когда он шаржирует сцену собственной смерти.
Но когда эти слова слышит героиня Джин Сиберг, французский, который до этого момента был вполне сносным для молодой американки, внезапно ее подводит. Она не понимает французского слова dégueulasse, «гадина» и даже вынуждена спросить, что оно значит.
На этом фильм заканчивается.
Героиня же не только остается жить дальше с осознанием чудовищности случившего, причиной которого стал ее необдуманный эгоизм, но и до конца своих дней терзаться неизвестностью, полагая, что Мишель умер, ненавидя ее.
Если бы все фильмы так заканчивались! Если бы все фильмы заканчивались, как это бывает в жизни. Без ответов.
Потому что начиная с того дня, как мы появились на свет… нет, даже раньше, начиная с момента зачатия, наша жизнь – сплошная череда нерешенных проблем. Любовных, сексуальных, профессиональных, семейных и, возможно, каких-то других. Потребуется каждая частичка нашего «я», чтобы не дать им задушить нас.
Некоторые люди всю жизнь проживают, одержимые вечными вопросами: «что было бы, если?», «что было бы?» или «что будет?».
Сейчас я – единственная проблема Девилля. Я единственная, кто способен его изобличить. И Девилль это знает и может избавиться от меня, если пожелает. Ему это ничего не стоит. Достаточно щелкнуть пальцами, чтобы я исчезла навсегда. Как Анна. Он может заплатить тем, кто без лишних хлопот от меня избавится и ловко заметет следы, как в случае с Дейзи и другими девушками. И никакие последствия его не коснутся, расплата никогда не наступит. Он будет и дальше сиять с телеэкрана своей колгейтовской улыбкой – и, как говорится, концы в воду.
Знать буду только я.
Но меня он пальцем не тронет, я уверена. И я не собираюсь провести остаток своих дней, озираясь по сторонам и вечно оглядываясь через плечо, ожидая, когда кто-то придет по мою душу. Я не боюсь. Девилль наверняка просчитал все риски и решил, что я не представляю для него опасности.
Почему я так уверена?
Ну, вы же знаете крылатую фразу.
Знание – сила.
Девилль кое-что обещал Джеку. Сказал, что если выиграет выборы, то даст ему место в администрации. У Джека нет оснований ему не верить. Но я намерена проследить, чтобы Девилль не пошел на попятный. Хотя вряд ли он изменит слову, потому что ему нужны в его команде такие умные люди, как Джек, нужны для того, чтобы самому выглядеть благопристойно.
Но кто я такая, чтобы лишать Джека такой возможности? Кто я такая, чтобы препятствовать его амбициям?
В любом случае, меня Девиллю бояться не стоит.
Джека – пожалуй.
Как он поведет себя, если узнает…
Вот так обстоят дела. Вам не помешает это знать.
Вряд ли кто-то захочет предавать это дело огласке. В этом никто не заинтересован.
Такова истинная природа власти. Ее оккультная природа. Она скрыта от всех. Была и будет скрыта.
Поэтому «Общество Жюльетты» будет существовать и дальше. Девушки вроде Анны как исчезали, так и будут исчезать. Или их будут находить мертвыми.
А какой-нибудь болван, вроде Банди, неизбежно получит срок. Потому что он – одноразовый материал и, кроме своих сайтов, знает слишком мало, чтобы испортить карьеру кому-то еще. Но самое главное, он – всего лишь звено цепи, которое легко заменить. Всегда найдутся девушки, готовые раздеться, и парни, готовые им в этом помочь. Так было, и так будет.
