— Мы поженимся, а пока ты будешь заниматься своей карьерой, я буду зарабатывать деньги. — По выражению ее лица он понял, что она им довольна. — А когда ты добьешься того, чего хочешь, я отойду в сторону, чтобы тебе не мешать.
У Мэри Глэдден глаза светились счастьем. Скоро, очень скоро она получит все, о чем мечтала, а этот молодой человек ей поможет.
Тони, ее постоянный поклонник, а в последний год еще и любовник, лежал с ней рядом. Тони только что сообщил ей о своем решении вместе с ней уехать из здешних мест, бросив ферму отца. Он был не в силах расстаться со своей подружкой.
— Ты можешь стать моим менеджером.
Тони хмыкнул:
— Конечно, могу.
Единственным источником света в комнате был экран телевизора, и все внимание девушки было устремлено на него. Прошла секунда, другая, потом Мэри нахмурилась.
— Тони, сделай-ка погромче.
— Зачем?
— Быстро!
Тони послушался, и в комнате зазвучал голос ведущей программы новостей. В руке она держала фотографию какого-то мужчины.
«Если вы когда-нибудь видели этого человека, позвоните в районный полицейский участок».
Тони посмотрел на экран, потом перевел взгляд на Мэри.
— Ты что, его знаешь?
— Вчера он меня подвозил. Помнишь, когда ты припарковал свой пикап у кафе, и я тебя встретила?
— Помню. А ты уверена, что это был он?
— Думаю, он самый. Правда, сейчас у него борода, но глаза точь-в-точь такие, как на снимке.
— По-моему, он смахивает на психа. Зачем ты села к нему в тачку?
Мэри пожала плечами.
— Мы тогда поругались, помнишь? Ну я и вела себя как последняя дура.
— Ты что, собиралась ехать с ним в Калифорнию?
— Никуда бы я без тебя не уехала. Просто тогда на меня что-то нашло. — Они замолчали. — Ну и что мне теперь делать? — спросила чуть погодя девушка.
Тони глубокомысленно наморщил лоб.
— Ну, если ты уверена, что это тот самый парень, звони в полицию.
— И что я им скажу?
— Слушай, а на какой машине он ехал?
— По-моему, у него был голубой «понтиак».
— Вот и расскажи им об этом.
Мэри потянулась к телефону.
Майк кивнул охраннику, стоявшему у входа на студию, и вошел. Его поразило обилие софитов, камер, кабелей и огромное количество отчаянно суетившегося и сновавшего во всех направлениях народа. Теперь, когда серия передач, которую вела Мэгги, закончилась, они собирались обратно в Грей-Блафф. Джип Майка был доверху набит чемоданами, кофрами и коробками с вещами Мэгги, которые она решила взять с собой. Сотрудники транспортной компании должны были доставить мебель и другой объемный и тяжелый груз в течение ближайшего времени.
Майк, ухмыляясь, разгуливал среди всего этого хорошо организованного хаоса и поглядывал на Мэгги, которая болтала со своими сотрудниками и приятелями. Она переезжала в Грей-Блафф на постоянное место жительства, а на студию в Эллингтоне собиралась лишь время от времени заглядывать. По этой причине Майк чувствовал себя именинником.
Когда он, вынырнув из толпы, неожиданно обнял ее, Мэгги перевела на него взгляд и просияла. Майк решил, что этот ее лучившийся счастьем взгляд ему очень даже по душе.
— Как это ты догадалась, что тебя обнял именно я?
— Просто Джен сказала мне, что ты только что пришел на студию. Ну и кроме того, никто не прикасается ко мне так, как ты.
— Приятно слышать, что мои прикосновения какие-то особенные. Ты готова?
Мэгги кивнула и стала прощаться с коллегами. Через десять минут они уже сидели в машине и ехали на ранчо.
— Когда мы доберемся до дома, придется сразу же позвонить отцу. Он, бедняга, ничего не знает, но скоро мои репортажи дойдут и до Калифорнии, и он с ума сойдет от беспокойства.
Майк выразительно на нее посмотрел.
— Не забудь ему также сообщить, что в субботу мы женимся.
— Ты, надеюсь, шутишь?
— Но это истинная правда. Под моим влиянием ты постепенно тоже научишься говорить правду, — сказал он с усмешкой.
— Как мило, что ты поставил меня в известность о свадьбе раньше, чем моего отца. — Голос Мэгги звучал суховато, и Майк сделал вывод, что он несколько погорячился, не согласовав предварительно с Мэгги дату бракосочетания. — Но не лучше ли решать такие вещи сообща?
— Ты была слишком занята.
С этим трудно было спорить. Выйти за него замуж ей хотелось больше всего на свете. От сознания этого она уже была счастлива, а все остальное она считала делом второстепенным, и в этом смысле ничуть не лукавила. Ей и вправду было все равно, когда состоится их свадьба. Тем не менее она, на радость Майку, проявила к этому вопросу известный интерес:
— Почему же именно в субботу?
— Потому что мои родители возвращаются из отпуска в среду. Разумеется, на свадьбу они приедут, но мне бы очень хотелось, чтобы ты познакомилась с ними еще до дня бракосочетания. Может, и твой отец тоже подтянется?
Мэгги расхохоталась: уж ее-то отца в такой день дома не удержит никто и ничто. Потом, сменив тему, она сказала:
— Тут мне звонили со студии города Рок-Спрингс.
— И что же? — поинтересовался Майк.
— Они предлагают мне работу.
Майк молча ждал продолжения.
Но Мэгги молчать ему не дала:
— Так что ты думаешь по этому поводу?
— Все зависит от того, что именно они тебе предлагают?
— Примерно то же, что и в Эллингтоне. С правом на самостоятельные репортажи, разумеется, — добавила Мэгги и, внимательно посмотрев на Майка, спросила: — Что-то ты все молчишь и молчишь. Тебе что, все равно, чем я буду заниматься?
— Нет, конечно. Просто не хочу за тебя решать, что тебе делать.
— И это после того, что ты назвал дату нашей свадьбы, даже не посоветовавшись со мной? — спросила со смехом Мэгги, глядя на его виноватое лицо. — Так что же ты все-таки думаешь об этом предложении?
— По-моему, идея неплохая. А ты как считаешь?
— Мне кажется, что все устраивается просто прекрасно. Во-первых, станут больше платить, а во-вторых, ехать до Рок-Спрингса не больше часа.
— Ты — чудо. Да и жизнь тоже прекрасная штука.
— За некоторым исключением.
— Что верно, то верно, — согласился Майк, тут же вспомнивший о Генри Коллинзе. Этот псих по-прежнему находился на свободе и сеял вокруг себя смерть.
Они не обратили никакого внимания на пролетевший мимо них на большой скорости голубой «понтиак», направлявшийся в сторону Эллингтона. Какое, казалось бы, он мог иметь к ним отношение? Между тем сидевший за рулем автомобиля озверевший маньяк имел к ним отношение самое непосредственное.
