– А ты будешь приходить в парк?
– Буду. Хотя и не уверена, что твой дядя Кэл захочет со мной говорить. – По-моему, он человек хороший, – сказала Сара. – Добрый, покладистый. Мы его редко видим.
– Неудивительно, – ответила Мин, и тут в кухню вошел Кэл. – Привет. – Она помахала ему ложкой. – Оказывается, твоя мама потрясающе разбирается и в мороженом.
Кэл кивнул без всякого выражения.
– Ты идешь?
Мин взглянула на еще полную вазочку с мороженым и вздохнула.
– Иду.
На его месте она бы тоже отдала все, что угодно, только бы выбраться отсюда.
Кэл направился в холл, а Харри сказал:
– Можно съесть твое мороженое?
– Тебя же стошнит, – ответила Мин.
– От мороженого ничего не будет, – заверил мальчик. Мин подвинула к нему вазочку:
– Смотри не лопни. – Она встала. – Очень рада была познакомиться, Сара.
– Я тоже. Удачи вам.
Мин пошла к Кэлу. Он молча открыл перед ней дверь. Они уже спускались с лестницы, когда вслед им выглянула Бинк.
– Ну что? – спросила она Кэла.
Кэл в ответ покачал головой. Бинк улыбнулась Мин и сказала, вероятно, искренне:
– Рада была снова увидеться с вами, – и исчезла за дверью.
Кэл повернулся и пошел вниз. Мин следовала за ним в полной уверенности, что он злится на нее. Что ж, она ни о чем не станет жалеть.
Мин скользнула на переднее сиденье. Теперь придется обходиться без машины. И без вкусных обедов. Хотя… Она ведь может бывать у Эмилио и без Кэла.
Кэл сел за руль и захлопнул дверцу. Некоторое время он молчал, и Мин, глядя на его строгий профиль, подумала: «И тебя я теряю».
– Чего хотела Бинк? – спросила она, чтобы как-то разрядить напряжение.
Кэл повернулся к ней и сказал прерывающимся от волнения голосом:
– Я прошу у тебя прощения.
– За что? – Мин была ошеломлена.
– За мою семью. – Он закрыл глаза и добавил с озлоблением: – Обычно они очень вежливы с посторонними.
– Ну, просто мы с ними разные люди, – ответила Мин не очень серьезным тоном. – И потом, я же им нагрубила. Но тут есть и плюсы: во-первых, обед был потрясающий, а во-вторых, я их больше никогда не увижу. Ты пробовал мороженое? Оно бесподобно, хотя, подозреваю, очень жирное.
– Так ты не сердишься? – спросил Кэл.
– Из-за чего? Из-за того, что твоя мать – ведьма, а отец – высокомерный дурак? Что ж тут сердиться? На их фоне выигрывает даже моя семья. Как ни странно, выходит, мне повезло. А теперь насчет мороженого…
Он вдруг наклонился к ней и с жаром поцеловал. Мин взяла в ладони его лицо, и опять в жилах вскипела кровь, а перед глазами ярко полыхнуло. Ей было радостно от того, что она может прикоснуться к нему, почувствовать, как его рука зарывается в волосы, радостно оттого, что они вместе. Когда поцелуй прервался, она не отстранилась – так трудно было оторваться от него.
– Это за то, что я оскорбила твою мать? – спросила она немного удивленно.
Кэл улыбнулся, и Мин успокоилась, потому что он стал похож на себя прежнего.
– Нет, просто мне нравится тебя целовать.
– Ну слава Богу, – сказала Мин, воспрянув духом. – Только не надо было заканчивать так быстро. Мне стало легче, ведь я уже думала, что ты больше не захочешь меня видеть. Во всяком случае, твои родные точно не захотят.
Кэл включил зажигание, и машина тронулась.
– Смотря кто.
– Харри, конечно, захочет. – Мин откинулась на спинку сиденья и попыталась прогнать мысль о поцелуе. – Хотя бы потому, что я отдала ему свое мороженое.
Кэл сбавил скорость.
– Он съел еще и твое?
– Да. Сказал, что от мороженого не стошнит.
– Соврал. – Кэл остановил машину. – Ему вообще вредно сладкое.
– Мы возвращаемся? – встревожилась Мин.
– Нет, что ты. – Он достал телефон. Предупредив Бинк о возможных неприятностях с Харри, Кэл снова повел машину.
– Значит, я отравила ее ребенка, – мрачно сказала Мин. – Теперь и она меня возненавидит.
– Да нет, она знает своего сына. Ради сладкого Харри легко может смошенничать. Ты ей нравишься.
– А по виду не скажешь.
– Нет, правда, нравишься, – сказал Кэл, сделав поворот. – Она предложила мне сто тысяч долларов, чтобы я женился на тебе.
– Да ты что?! – расхохоталась Мин. – Вот не знала, что у нее есть чувство юмора.
– Есть, но в этом случае она не шутит. Она может себе такое позволить. – Кэл прибавил скорость и облегченно выдохнул. – Слава Богу, мы уже далеко от них.
– Минутку, – опешила Мин, – она что, действительно предложила тебе…
– Она десять лет обедает с ними по воскресеньям. И только сегодня ей было там сносно. Представь, моим родителям за пятьдесят, и, вероятно, они проживут еще лет тридцать, так что Бинк придется вытерпеть как минимум тысячу шестьсот таких воскресений. Добавь к этому праздники. Выходит по шестьдесят долларов за обед – для нее совсем недорого. – Он задумался. – И для меня тоже, хотя я ни за что в мире не соглашусь бывать у них каждое воскресенье.
– Господи!
– Да еще Харри постоянно напевает песенку, которую услышал вчера во время нашего ленча. Она сказала, что одно только выражение на лицах родителей стоит больших денег. – Кэл улыбнулся.
– С ума сойти, – сказала Мин.
– И не только от этого. – Они помолчали, затем он спросил: – Как ты узнала, что я дислексик?
– От Роджера и Бонни, а потом навела справки в Интернете. А еще ты не стал писать рецепт цыпленка-марсала, когда я попросила. Ты ведь мне ни в чем до этого не отказывал, и я подумала, что здесь какая-то проблема. – Мин положила голову на спинку сиденья, глядя на Кэла. – Ты расстроился?
– Нет. Это правда, что дислексики стремятся начать собственный бизнес?
– Правда. Все, что я говорила, правда. А как ты узнал о моем продвижении по службе?
– Бонни сказала Роджеру. – Кэл въехал на стоянку возле магазина.
Мин покосилась на витрину. Дорогой магазин.
– Я сейчас, – сказал Кэл и вышел.
Через пятнадцать минут он вернулся, неся в руках пакет с золотым тиснением. Сев в машину, он поставил пакет ей на колени.
– Что это? – удивилась Мин.
Пакет был тяжелый. Она заглянула вовнутрь и обнаружила там белые коробочки с золотыми ярлыками.
– То самое мороженое, которое покупает мать, – ответил он, выводя машину со стоянки. – Восемь видов. Потом пошлю тебе цветы, но сейчас прими это.
