Зеленые глаза Робби Энн сверкнули.
Монтильон покраснел.
— В некоторых монархиях такое случается.
— Знаешь, чем больше я узнаю о королевской жизни, тем больше думаю, что прекрасно подхожу для нее! — Она засмеялась, задорно запрокинув голову. — Ой, не пугайся, я просто шучу! Ты провел со мной три недели, и я ни разу тебя не подвела.
— Твое поведение было образцовым, девочка. Ни одна королева не вела себя так безукоризненно.
— Ну спасибо, Монти. — Она погладила его по щеке. — И благодарю за то, что ты открыл мне тайну моего рождения. Ты не представляешь, каково жить, не зная, кто твой отец. Сколько раз я умоляла свою мать назвать его имя и адрес, но она всегда отказывалась. Однажды она только сказала, что он был красивым европейским правителем, в которого она была страстно влюблена.
— У нее не было выбора. Ее молчание было важной частью сделки, когда оговаривались финансовые условия.
— Теперь я понимаю. Она не могла ничего сказать мне. — Робби вздохнула. — А анонимные послания, которые я получала все эти годы… они шли от королевской семьи?
— Да. Их вручали через нашего агента здесь, в Америке.
— Да. И я всегда знал о тебе гораздо больше, чем ты думаешь.
Монти хмыкнул.
— Они больше не будут анонимными, и ты будешь обязательно получать их. И в качестве награды за прекрасно сыгранную роль ты можешь оставить себе изумрудное ожерелье, которое богач из Сан-Антонио, мистер Форестер, так великодушно преподнес короне.
Ее брови удивленно взлетели вверх.
— Знаешь, — ответил он. И оба рассмеялись.
Глава 41
День уже клонился к закату, когда Вирджил вернулся в дом Кэннона. Принцесса сидела на крыльце, нетерпеливо поджидая его.
Она поднялась, побежала ему навстречу и заговорила без всяких вступлений:
— Уилли спит, а я не могу спать, пока не докажу тебе, что я не та, за кого ты меня принимаешь.
Вирджил неторопливо привязал длинные поводья жеребца к столбу, а потом повернулся к ней.
— И за кого я тебя принимаю?
— За женщину, которую ты встретил в салуне Лас-Крусеса и которая завлекла тебя к себе в постель.
Вирджил хмыкнул.
— А если ты не она, то откуда ты об этом знаешь?
— Потому что, мой дорогой, — она обняла его за талию, — она и есть та женщина, которую Монтильон нанял играть мою роль во время турне. Рыжеволосая певица, которую он нашел в Лас-Крусесе в салуне под названием «Серебряный доллар». Эту женщину прозвали Королевой «Серебряного доллара».
Она увидела в его красивых голубых глазах облегчение, смешанное с отчаянием.
— Пойдем со мной, капитан. — Она взяла его за руку и повела за собой.
Вирджил последовал за ней, и они сели рядом на ступеньках крыльца. Марлена снова принялась доказывать ему, что она принцесса. Ей только нужно послать телеграмму Монтильону, чтобы он немедленно приехал в Эль-Пасо.
Вирджил пригладил черные волосы и, тяжело вздохнув, посмотрел на запад, где солнце уже начало клониться к горным вершинам.
— В этом нет необходимости, — наконец выдавил он из себя.
— Но почему? Все, что нужно, это послать… Что случилось?
Вирджил повернулся и посмотрел ей в глаза:
— Я только что был в штабе. Твой управляющий, Монтильон, прислал телеграмму моему командиру, сообщив ему об ужасной ошибке, которую я совершил. Там также говорилось, что королевский поезд прибудет в Эль-Пасо утром, чтобы… — он помедлил, — чтобы отвезти тебя домой.
— Так ты веришь мне? Теперь ты понял, что я говорила правду?
— Да, — ответил он.
— О Вирджил, как чудесно! — воскликнула она и обвила руками его шею.
Прижавшись лбом к его подбородку, она неожиданно пришла к выводу, что это не так уж и хорошо. Это означало, что сегодня ее последняя ночь с Вирджилом. Дрожь пробежала по ее телу, она подняла голову, заглянула в его глаза и увидела, как в них отразилось ее собственное отчаяние.
— Дорогой, — прошептала она, — поцелуй меня.
Он перевел взгляд на ее нежные, дрожащие губы, и уголки его рта дрогнули.
Но не успел он ее поцеловать, как на крыльце, позевывая, появился Уилли.
— Почему вы меня не разбудили? Я проспал целый день и теперь всю ночь не сомкну глаз.
Сидевшая на крыльце парочка обменялась разочарованными взглядами. Это была пугающая перспектива, им просто необходимо было побыть вдвоем, поговорить и попрощаться до наступления утра.
Принцессу охватило отчаяние. Она знала, что не вынесет, если им с Вирджилом не удастся побыть наедине. Принцессе так много нужно было сказать ему. И так много услышать от него.
Она очень страдала, а время тянулось мучительно медленно. Наконец наступил вечер, солнце скрылось за горами, и Уилли поднялся со своего кресла-качалки и попросил ее помочь ему приготовить ужин. Принцесса последовала за ним на кухню, а Блэк воспользовался возможностью привести себя в порядок.
Вирджил появился на кухне, когда ужин был почти готов.
На нем была чистая белая рубашка и джинсы, и он был так красив, что Марлена не могла оторвать от него взгляда.
Покончив с едой, Вирджил поблагодарил за ужин, отодвинулся от стола и закурил сигару. Потом расслабленно откинулся на спинку стула и вытянул ноги.
Он казался довольным и невозмутимым, и настроение принцессы совсем испортилось. Как может он быть таким спокойным, когда она не находит себе места? Завтра в это время она навсегда уйдет из его жизни, а он, похоже, ничуть не расстроен.
А вот она была так расстроена, что у нее заболело сердце. Несчастная принцесса поднялась из-за стола и потянулась за пустой тарелкой Вирджила. Она задрожала, когда он быстро схватил ее руку.
— Уилли, думаю, ты сможешь заняться грязной посудой?
— Думаю, что смогу, поскольку занимаюсь этим последние тридцать лет, — ухмыльнулся Уилли. Его серые глаза сверкнули. — А что? Вы придумали для себя что-то получше?
Вирджил молча бросил сигару в камин и осторожно повел принцессу к двери. Сердце ее забилось от волнения, но она ни о чем не спрашивала. Да это и не важно, раз она была с ним.
Он посадил ее на своего коня, и она была рада этому.
Вирджил все так же молча отвязал поводья и вскочил в седло к принцессе. Он погнал вороного жеребца галопом по узкой, пыльной дороге.
