– Вот, посмотри, Дженел. – Эдвина протянула ей зеркало.
– Я не интересуюсь такими вещами. Я бы лучше прогулялась немного. Не будете вы так любезны составить нам компанию, сэр Ли? Разумеется, если это вас не затруднит.
– Я был бы счастлив. Мне и в самом деле надо немного размять мои старые косточки. А прогулка в таком очаровательном обществе – настоящее удовольствие.
Когда они подошли к озеру, Эдвина повернулась к старику:
– Вы любите рыбачить, сэр Ли?
– Безумно люблю. Нет ничего более волнующего, чем забросить удочку, а через некоторое время получить богатый улов.
Дженел бросила на Эдвину выразительный взгляд. Это замечание сэра Ли можно было истолковать двояко. Может быть, в этой фразе скрыт какой-то подтекст?
– Однако, к моему величайшему сожалению, – продолжал сэр Ли, – я очень часто засыпаю на рыбалке и пропускаю момент, когда начинает клевать.
У Эдвины отлегло от сердца. Маловероятно, что этот человек причастен к шантажу.
– Мой дядюшка любил повторять, что нигде так хорошо не высыпается, как на рыбалке.
– Мне кажется, мы бы нашли общий язык с вашим дядюшкой, – улыбнулся сэр Ли.
– Ах вот вы где! – раздался сзади них знакомый бархатный голос.
Эдвина оглянулась. У нее просто камень с души свалился. Она не скрывала радости оттого, что снова видит Прескотта. Ради Бога, для чего ей это скрывать? Ведь все думают, что они помолвлены.
Прескотт догонял их. Его отливающие медью волосы блестели на солнце, а его кожа отливала золотом, словно в нем текла кровь римлянина. На нем был галстук цвета слоновой кости, пиджак цвета морской волны поверх темно-синего жилета и светлые облегающие бриджи.
Сердце у Эдвины учащенно забилось. Прескотт был так красив, что она боялась на него смотреть.
Блаженно улыбаясь, она повернулась к стоящему рядом с ней пожилому господину:
– Сэр Ли Дивейн, разрешите представить вам моего жениха мистера Прескотта Дивейна.
Прескотт приподнял шляпу и поклонился:
– Приятно познакомиться, сэр Ли.
Эдвина оторвала взгляд от Прескотта и посмотрела на старого джентльмена.
Она не поняла, почему его изрытое морщинами лицо так побледнело, а рот открылся, как будто ему не хватало воздуха. Он слегка покачнулся, и его шляпа упала, обнажив редеющую седую шевелюру.
Прескотт бросился к сэру Ли и подхватил под руку.
– Вам нехорошо, сэр? Что вас беспокоит?
Эдвина была в панике и не знала, что делать. Она раскрыла свой веер и принялась обмахивать им лицо старика.
– Ему нужен воздух!
– Вон там есть скамейка. Давайте отведем его туда, – предложила Дженел.
Они отвели сэра Ли на серую каменную скамью и осторожно посадили его.
– Надо развязать ему галстук.
Прескотт поспешил это сделать, но сэр Ли жестом остановил его. Он сам потянул за галстук и освободил тугой узел. Его дыхание постепенно приходило в норму, и лицо обретало прежний цвет.
– Вот что… бывает, когда старый человек старается угнаться за модой.
Эдвина перевела дух. Они с Прескоттом переглянулись – кажется, со стариком все обошлось, приступ прошел.
– От моды еще никто не умирал, – пошутил Прескотт.
Эдвина покачала головой:
– Никто? А корсеты? Для женщины это медленная смерть.
Вынув из кармана платок, сэр Ли приложил его ко лбу, а затем к губам.
– Извините, что напугал вас. Но уверяю, со мной все в порядке. – Он шумно выдохнул, и Эдвина увидела, что его щеки покрывает румянец. Когда старик посмотрел на Прескотта, румянец стал еще ярче.
– Вам нечего смущаться. – Эдвина присела рядом с сэром Ли. – Обмороки время от времени случаются со всеми.
– Со мной такое впервые, – покачал головой старик, все еще не до конца придя в себя от потрясения.
Заметив шляпу, которая слетела с головы сэра Ли, Прескотт встал, поднял ее и, отряхнув от земли, протянул старику.
– Вот, сэр. Ваша шляпа не пострадала.
– Пострадало только мое самолюбие.
Он поморщился – видимо, от боли.
– У вас что-нибудь болит? – с тревогой спросила Эдвина.
Сэр Ли взял у Прескотта шляпу и надел ее.
– Я в порядке. Правда. Просто… кое-что вспомнил.
Он поднял взгляд на Эдвину. Его зеленые глаза были печальны.
– У вас бывало когда-нибудь, чтобы от воспоминаний на секунду останавливалось дыхание?
Эдвина молча покачала головой, охваченная сочувствием к старому человеку.
– Наверное, это были крайне неприятные воспоминания.
– Нет, – сказал он очень грустно. – Напротив.
Вокруг слышалось пение птиц, и пчелы роились над бело-кремовыми соцветьями липы.
Шумно вздохнув, сэр Ли поднялся, опираясь на свою трость. Казалось забавным, что старик не выронил ее из рук, даже когда чуть не упал в обморок. Он протянул руку Прескотту:
– Рад был познакомиться с вами, мистер Дивейн.
Прескотт пожал сэру Ли руку.
– Я тоже. Не могу избавиться от ощущения, что я произвел на вас скверное впечатление.
– Вам показалось. Вы приятный молодой человек, и фамилия у вас красивая и звучная. – Мужчина стал пристально всматриваться в Прескотта. – Вы, случайно, не родственник Дивейнам из Чешира?
– Нет, сэр. Я сирота, и Дивейн – мое вымышленное имя. Так что мы точно не родственники. – В его глазах загорелся озорной огонек. – Разумеется, если только вы не ищете подходящего наследника для своего огромного состояния.
Сэр Ли улыбнулся, но не так весело, как раньше.
– К сожалению, мне не посчастливилось сколотить крупное состояние. Однако у меня есть несколько солидных счетов в банке, которые я буду рад кому-нибудь передать.
– Благодарю вас, но мне достаточно моих собственных счетов.
Эдвина внезапно почувствовала, что в словах сэра Ли заключен какой-то скрытый смысл, но решила, что это следствие нервного напряжения, которое он пережил.
– О нет! – в ужасе воскликнула Эдвина и бросилась к зеркалу Клода, которое валялось, разбитое, на белом гравии. – Мне так жаль, сэр Ли! Наверное, я его нечаянно выронила. О, извините меня, ради Бога! Вы говорили, что вам его подарили.
– Я сам виноват. Зачем только мне вздумалось падать в этот дурацкий обморок! Осторожней! Не трогайте осколки. Вы порежетесь! – закричал пожилой человек. – За мою долгую жизнь по моей вине пролилось немало крови. Я не хочу добавлять к ней еще и вашу.
