– А теперь, Фред Верной, думаю, нам с тобой пора поговорить о твоей дочери.
Дверь дома захлопнулась, и голоса стихли.
Роджер заглянул в студию Валери в центре города, затем снова заехал в свой отель, но нигде не застал ее. Тогда он стал колесить по городу в отчаянной надежде заметить где-нибудь ее малолитражку. Наконец он действительно увидел ее машину на автостоянке в начале Серебряной улицы, но Валери там не было. Роджер поставил свою машину рядом с ее и пошел пешком вниз по улице, ведущей в Натчез-андер-зе-Хилл.
Он нашел Валери в самой нижней части Серебряной улицы, на пристани. Девушка стояла и смотрела на реку, окрашенную лучами заходящего солнца в золотистые тона. Никогда еще Валери не казалась ему такой прекрасной. Ее темно-рыжие волосы были распущены по плечам, ветер лениво играл нежными локонами и шевелил подол очень женственного голубого платья с открытой спиной. Ее лицо было прекрасно, но в глазах, обращенных к воде, застыла печаль. Как же Роджер ненавидел себя за эту боль и грусть в глазах Валери! Он испытал острейшее искушение сгрести ее в объятия и зацеловать до бесчувствия, но он понимал, что сначала им нужно поговорить.
Валери не видела, что Роджер идет в ее сторону, и узнала, что он здесь, только когда он шепотом позвал ее по имени и положил руки ей на плечи.
– Роджер, – прошептала она в ответ, поворачиваясь к нему.
В ее глазах вспыхнула радость, но осталась и тень неуверенности. Роджер с нежностью улыбнулся ей:
– Привет, любимая. Я слышал, что ты меня искала.
– Вот как, слышал?
Валери снова отвернулась к реке. Роджер испытал приступ панического страха. Может, он опоздал?
– Знаешь, тебя оказалось не так-то легко найти, – продолжал он. – Я разыскивал тебя по всему городу.
– Ты меня искал? – прошептала она.
Несколько секунд они просто стояли рядом, слушая шелест листвы над их головами и голоса и смех, доносившиеся из ресторана, расположенного возле пристани.
– Я просто смотрела на реку и вспоминала, как мы танцевали с тобой на пароходе... Наш первый поцелуй. Роджер, где мы совершили ошибку?
Он вздохнул, непроизвольно сжимая ее плечи.
– Мы вернулись к истокам.
Валери шмыгнула носом.
– Я все думала, если бы можно было вернуться назад и начать все сначала, может, на этот раз мы бы сделали все правильно? Но потом решила, что нет, я бы ни за что на свете не отказалась ни от одной минуты, которые мы провели вместе.
Последние слова Валери перешли во всхлип, она заплакала. Роджер со стоном развернул ее к себе и крепко обнял.
– Любимая, не плачь. – Одной рукой прижимая Валери к себе, другой он стал гладить ее по голове. – Мне так жаль, что я причинил тебе боль. Я повел себя как последний мерзавец. И дурак. Прошу, постарайся меня понять. Эймори и Элейн так радостно щебетали насчет своего еще не родившегося внука, а рядом сидела ты, такая юная и прекрасная... У меня вдруг возникло ощущение, что ты от меня страшно далека, и по возрасту, и во многих других отношениях. Я почувствовал, что вынуждаю тебя отказаться от слишком многого.
– Нет, Роджер, я...
– Пожалуйста, не перебивай, выслушай меня, – хрипло попросил Роджер, глядя ей в глаза. – Когда Эймори стал расточать комплименты твоей работе, моя гордость была задета. Я сказал себе: «Она не только красива, но и талантлива. На кой черт ты ей сдался? Ты ей больше не нужен».
Валери недоверчиво рассмеялась:
– Не нужен? Да как тебе такое только в голову могло прийти?
Роджер взял ее лицо в ладони.
– Эймори сказал, что ты отказалась от его предложения. Говорит, у тебя теперь на первом месте что-то другое. Что это, милая?
Эмоции захлестнули Валери.
– Это ты, Роджер. Я тебя люблю.
– Ох, Валери, я тоже тебя люблю.
Роджер поцеловал ее, они прижались друг к другу, вкладывая в поцелуй все переполнявшие их чувства. Снова оказаться в объятиях сильных рук Роджера после разлуки, пусть и недолгой, было для Валери райским блаженством. Через некоторое время Роджер хрипло признался:
– Я понял, как сильно тебя люблю и как ты мне нужна, только когда возникла реальная перспектива тебя потерять. Может, с моей стороны это эгоизм, но мне плевать на разницу в возрасте. Я просто не могу тебя отпустить.
Валери порывисто обняла его.
– Это не эгоизм. И меня тоже не волнует разница в возрасте, так же как и все остальные различия. Я думаю, что если мы любим друг друга, то у нас все получится.
– Ты уверена? – Роджер немного отстранился и заглянул ей в глаза. – А вдруг я не смогу...
– Чего ты не сможешь, Роджер?
Он улыбнулся:
– Ты, знаешь ли, бываешь ненасытна в сексе.
– Это я-то ненасытна? – возмутилась Валери. – А кто хотел заниматься сексом по три раза на дню? Кто заставлял меня просто лежать, ничего не делая, а сам медленно доводил меня до безумия?
Роджер прижался лбом к ее лбу, и оба затряслись от смеха.
– Неужели я был так жесток, радость моя?
– Да, еще как! И мне это нравилось. – Валери посерьезнела. – Роджер, поверь, у нас все будет хорошо. Честно говоря, я беспокоилась, смогу ли я удовлетворить твои запросы.
– Ты шутишь!
– Нет, я серьезно. – Валери склонила голову набок. – Мне, знаешь ли, как любому смертному, иногда хочется и поспать немного.
Роджер поцеловал ее в щеку, затем прижался губами к шее.
– Ты прелесть! Но ты уверена? Ты не боишься, что лишаешь себя многих вешей?
– Чего, например?
– Например, возможности завести дюжину детишек.
Валери прикусила губу, помолчала и сказала неуверенно:
– Не знаю, как насчет дюжины, а против одного я бы не возражала. А ты?
Роджер улыбнулся.
– Ох, Валери... – Его голос дрогнул. – Думаю, с одним мы как-нибудь управимся.
– Так и быть, обещаю взять кормление в два часа ночи на себя, – быстро вставила Валери.
Роджер нежно отвел ее волосы от лица.
– Но будет ли тебе достаточно одного ребенка?
Валери кивнула.
– Я сама единственный ребенок в семье, ты тоже. Меня лично это вполне устраивало. А тебя?
Роджер снова привлек ее к себе и нежно поцеловал в висок.
– Признаться, я еще в лесу думал о том, как бы это было, если бы у нас с тобой родился ребенок. Эта мысль меня просто преследовала, я и хотел этого, и ужасно боялся. Наверное, дело в том, что я давно свыкся с мыслью, что детей у меня уже не будет. А теперь, как подумаю, что жизнь предоставляет мне второй шанс... – Его голос дрогнул, он помолчал и добавил уже со смешком: – Только сделай милость, дорогая, давай начнем поскорее, а то ведь я не молодею.
