Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
Скорее всего эти таблетки действительно пыталась принимать мама Лики – дама она пышная, в ресторане отчаянно считала калории, нет ничего удивительного в том, что для снижения веса она прибегала к специальным препаратам и заказывала их у всяких проходимцев – многие сильные мира сего не избежали этой участи. Так как последствия от употребления капсул были чересчур тяжелыми, она, вероятнее всего, отказалась от них, пожаловалась дочери на симптомы и убрала отраву до лучших времен. Лика запомнила симптоматику действия капсул и, для того, чтобы окончательно подавить волю подруги к сопротивлению бедам, свалившимся на нее, посоветовала ей принимать эти таблетки в неограниченном количестве.
Скорее всего Олю никто не толкал с тротуара на проезжую часть, она просто не понимала, куда идет, что делает и что происходит вокруг нее. Ей очень хотелось спать, дезориентация в пространстве была полная, возможно, она просто потеряла сознание в неудачное время и в неудачном месте. Наверное, так и было, но обвинение в покушении на убийство предъявить некому.
* * *
– Оля, вы должны подать заявление на Лику в милицию. Она целенаправленно травила вас, прикидываясь добрым самаритянином. Сколько этих капсул в день вы глотали?
– Как только меня начинало трясти, а трясло меня практически постоянно.
– И все же?
– Ну, штук пять-семь, иногда больше.
– Вы понимаете, что она пичкала вас наркотиком? Если бы вы не попали под машину и не пролежали в коме почти месяц, вы вообще стали бы наркоманкой! Хорошо, за это время организм очистился, а если бы нет? Вы понимаете, что такое наркотическая зависимость?
– Я не буду подавать никакого заявления. Лика достаточно наказана.
– Это вам так кажется. Для нее все, что произошло за последнее время, уже не имеет никакого значения. Отец разорен, с карьерой певицы покончено навсегда, фамилия их в городе теперь вызывает лишь злорадные усмешки, мужчина, которого она пыталась завоевать, смотрит на нее, как на раздавленную крысу – с отвращением и жалостью. А самое главное, соперница – на коне. Другая давно бы ушла в монастырь, а эта только румянее становится. Месяц исправительных работ на плантации мог бы сломить самую сильную волю, а Лике – все нипочем.
– Вы просто не знаете Лику, – упрямо повторила Ольга. – Для нее самое страшное наказание – забвение. Она всегда старалась быть в центре внимания, и даже сейчас, когда о них весь город говорит гадости, она по-своему счастлива. Скоро о них поговорят и забудут, а представляете, сколько разговоров пойдет по городу, если Лику посадят? Она как-то говорила мне, что мечтает о славе княжны Таракановой. Только до княжны ей далеко, но и слава простой уголовницы ее вполне устроит.
– Ты так считаешь? – задумалась я.
А что, в словах Ольги была изрядная доля здравого смысла. Для меня стало полной неожиданностью то, что сбор хлопка не поверг Лику в тоску и уныние. А оказалось, что для нее все равно, где быть в центре внимания. Для тихих трудяг с плантации ее появление было подобно тайфуну, цунами, урагану, и как бы несладко ни пришлось самой Лике, свою порцию славы она получила. Может, и правда для нее самое страшное – забвение?
Ну, этого избежать ей уже не удастся. Папаша ее теперь вряд ли выберется из рядов среднего класса, значит, не сможет спонсировать увлечения дочери. Пройдет время, и эту шумную историю забудут. Вернее, забудут про Шлейко, но не про Ольгу. Она, несомненно, станет звездой. Талант, трудоспособность, деньги мужа и покровительство волчицы шоу-бизнеса Ольги Ильиничны гарантируют успех. Любой государственный праздник, который так или иначе сопровождает выступление звезд эстрады, будет для Лики испорчен. Какой бы канал телевидения она ни включила, на какую бы волну ни настроила радио, всюду будет преследовать ее голос знаменитой, успешной, богатой соперницы. А Ольга действительно пойдет далеко. С таким тонким пониманием психологии...
Кстати, по поводу психологии, психотерапевтов, психиатров. Помнится, я вышла на эти капсулы только из-за того, что Олег сомневался в психическом состоянии своей будущей жены. Интересно, каково будет ему узнать, что она вменяемее всех нас, вместе взятых?
В первый раз я видела, чтобы этот молодой и успешный господин вышел из себя. Даже когда Катерина Ивановна на глазах у всего города обсыпала его проклятиями, даже когда он узнал о виновнике всех Ольгиных бед, даже накануне операции, которая должна была решить, будет жить его любимая или нет, он был предельно корректен и спокоен. Какая муха укусила его на этот раз?
Когда Олег дослушал до конца историю с капсулами, он весьма затейливо выматерился и ударил кулаком по крашеной стене больничного коридора.
– Придушу гадину, своими руками придушу! Сяду, но и она жить не будет!
Больших трудов стоило мне привести его в чувство и попросить обсудить вопрос удушения «гадины» с Ольгой. Ее он выслушает, ей он поверит и поступит так, как прикажет ему она. У меня просто не хватало аргументов в защиту жизни обвиняемой: наверное, я не обладала великодушием Ольги.
– Олег, я рассказала тебе об этом вовсе не для того, чтобы ты загремел в тюрьму, – успела сказать ему я перед тем, как он вошел в палату Ольги. – Просто меня смутило твое желание показать Ольгу психиатру на предмет суицидальных наклонностей. Теперь ты понимаешь, что она более адекватна, чем мы все вместе взятые?
– Понимаю, – остановился он, – и отдельно благодарен тебе за это дополнительное расследование. Оля тонко чувствует мысли и настроения людей, теперь я представляю, как оскорбило бы ее это обследование.
Окрыленная нехитрой похвалой, я решилась еще на одно предложение:
– Понимаю, что со стороны это выглядит несколько старомодно и сентиментально, но мне кажется, это очень поможет Ольге. Она еще не пробовала свой голос в полную силу, и, хотя спазм прошел, она до сих пор в душе не уверена, сможет ли петь по-прежнему. Проверить это можно только перед зрителями, а зал она соберет не скоро. Да и кто знает, вдруг при виде полного, не всегда дружелюбно настроенного зала она вспомнит все, что с ней произошло, и испугается?
– Я думал об этом. Как только она выйдет из клиники, мы сразу пойдем на студию, попробуем что-нибудь записать.
– Нет, ей необходимо проверить себя перед залом, перед слушателями.
– Может быть, может быть. Давай сделаем так: я арендую небольшое помещение, пригласим всех знакомых Ольги, всех, кто хорошо к ней относится и сможет поддержать ее.
– И сколько ты будешь собирать этих знакомых? Все можно сделать гораздо проще. Пусть она уже перед выпиской устроит небольшой концерт в отделении. Здесь ее любят, у нее много друзей, публика неприхотливая, если что-то пойдет не так, никто не будет кривиться и требовать назад деньги. Олег, она очень скучает по сцене, а этот концерт станет небольшой благодарностью медперсоналу: ты подумай, многие звезды, повернутые на благотворительности, дают небольшие концерты в детских домах и клиниках. А Ольге явно захочется сделать для них что-нибудь приятное, не деньгами же и конфетами расплачиваться ей с людьми, которые помогли ей выжить. Платить деньгами – участь близких.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
