Сарпедон и Варр увидели друг друга одновременно. Опаленный языками огня, рвущимися из его машины, генерал стоял, обнажив клинок — богато украшенную саблю, которую, скорее всего, забрал у погибшего ванквалийского артиллериста, чтобы заменить оружие, сломавшееся под стенами Райтспайра.
— Отходим! — закричал Варр людям за своей спиной, не отводя своего взгляда от командора. — Отдайте приказ! Всем отступить и удерживать берег!
Вокс-оператор, тащивший свой тяжелый ранец через всю эту грязь и темноту, передал распоряжение остальным отрядам 901-го. Но сам Варр не последовал за своими людьми, когда те побежали прочь от приближающихся гигантов, закованных в энергетическую броню.
— Варр! — окликнул его командор.
— Сарпедон, — ответил генерал, — цепочка командования поменялась. Теперь мы стали врагами.
— Знаю.
— Будь у меня хоть какая-то возможность все исправить, я бы воспользовался ею. Надеюсь, вы верите мне. Но я служу Империуму, а на Ванквалисе это предполагает подчинение лорду Мерчано.
— Я верю, Варр. И если это хоть что-то значит для вас, то знайте, я и сам бы хотел этого избежать.
Генерал принял боевую стойку, высоко подняв саблю.
— Покончим со всем быстро, — произнес он.
Сарпедон выхватил силовой посох. В считаные секунды библиарий преодолел разделявшее их расстояние, и его оружие встретилось с клинком Варра.
— Воющие Грифоны? — спросил Евмен.
— Да, герб был именно таким, — ответил сержант Гекулар. В полумраке архива Испивающих Души лицо его казалось еще более худым и жестоким, чем обычно.
Евмен развернул установленный на подвижном креплении пикт-экран. Большую часть библиотеки ордена по-прежнему составляли те дата-стеки, которые удалось забрать с потерянного флота, оставленного Сарпедоном после первой Войны Ордена. Их разместили на мозаичном полу вдоль украшенных потускневшими фресками стен корабельной церкви.
На экран была выведена история Воющих Грифонов.
— Наследники Ультрамаринов, — пробормотал Евмен себе под нос. — Кровь Жиллимана, примарха, как раз и придумавшего всю эту затею с Империумом. Очень надеюсь, что его сыны понесут серьезные потери, прежде чем доберутся до Сарпедона.
— Никогда особенно не увлекался историей Империума, — произнес Гекулар.
Евмен развернулся к нему.
— Тогда начинай прямо сейчас, — посоветовал командир мятежников. — Врага надо знать в лицо. — Он снова посмотрел на экран. — Грифоны — всего лишь очередные домашние собачонки. По приказу Терры на задних лапках прыгать готовы. К моменту, когда они покончат с Сарпедоном, нам стоит убраться как можно дальше.
Краем глаза Евмен заметил, что к нему приближается еще один Испивающий Души — Паллас, чье лицо все еще было багровым от ожога. Апотекарий пришел в себя после взрыва буквально за минуту и перерыл все летные палубы в поисках Лигриса, но тот сумел уйти.
— Пристыковался последний «Онагр», — доложил Паллас. — Все, кто верен тебе, теперь находятся на борту.
— Хорошо, — откликнулся Евмен. — Что насчет раненых?
— Есть несколько, — ответил Паллас, — но ничего такого, с чем не справится апотекарион, если мне выделят помощников.
— Лигрис?
— Все еще скрывается.
— Он сбежал от тебя, Паллас, — произнес Евмен.
— Не спорю, — сдержанно согласился апотекарий. — Он сумел победить меня.
— Ты подвел меня, — сказал командир мятежников. — Я ожидаю большего от своих офицеров.
— Я найду его, Евмен.
— Разумеется, рано или поздно так и будет. Но этого мало. Мне нужна его голова, и срочно. — Евмен выключил пикт-экран и активировал вокс. — Тидей? Весь орден уже на борту. Сколько тебе еще нужно, чтобы вывести нас в варп?
— Еще сутки как минимум, — ответил Тидей.
В переговорном устройстве отчетливо слышался шум моторного отделения. Многие корабли, сплавившиеся в «Сломанный хребет», имели функционирующие варп-двигатели, соединенные вместе таким образом, чтобы «скиталец» мог перемещаться между системами.
— Сутки? — Лицо Евмена стало еще более мрачным, чем прежде. — Изволь объясниться.
— Лигрис повредил соединения между плазменными генераторами и катушками накопителей. Все можно починить, но это требует времени. Остановить нас ему не удастся, но вот задержать — вполне.
Евмен злобно покосился на Палласа, чья оплошность позволила технодесантнику свободно перемещаться по всему «Сломанному хребту».
— Время становится решающим фактором. Мы должны уйти в варп, как только будут исправлены двигатели.
— И куда прыгнем? — спросил сержант Гекулар.
— Не имеет значения, — ответил Евмен, выключая вокс. — Главное, подальше от этой проклятой системы. А там уже продумаем наш следующий шаг.
Евмен знаком приказал Гекулару следовать за собой и направился обратно к мостику, чтобы подготовить системы «Сломанного хребта» к отправлению.
Апотекарий Паллас еще несколько минут продолжал стоять, окруженный дата-стеками, хранящий память обо всем, что он предал. Он повернулся спиной к старому ордену, объединившись с Сарпедоном, а теперь отрекся и от него самого. Во всем архиве не осталось ничего, что Паллас мог бы назвать своей историей.
Затем он тоже покинул зал, направившись в апотекарион, где его ждали боевые братья, пострадавшие при обороне лесной крепости. Их связывало общее предательство, и теперь Паллас был обязан помочь им… ведь они были его боевыми братьями. Сарпедон же, как и другие Испивающие Души, оставшиеся на Ванквалисе, должен был быть забыт навсегда.
Драться Глейвана Варра учил отец. И именно это позволило урокам хорошо запомниться. Отец сражался в составе 31-го полка Локразийской легкой пехоты — славного древними традициями подразделения, относившегося к своим мечам с не меньшей серьезностью, чем к огнестрельному оружию. Боевой стиль локразийцев, текучий и стремительный, сочетал в себе элегантность со смертоносностью. Варр-старший был человеком добродушным, но прекрасно понимал, сколь опасной может быть Галактика, и особенно для его сына, собиравшегося, как и он, делать военную карьеру. Каждое неловкое парирование, каждый непродуманный выпад богато награждались синяками, и уже к совершеннолетию будущий генерал владел искусством меча не хуже ветеранов Локразийской легкой пехоты.
Однажды отцовский полк отправился на подавление мятежа и так и не вернулся. Но в памяти Варра навсегда сохранились все эти выпады и блоки, финты и добивающие удары.
Но сейчас от них практически не было толку. Сарпедон был огромен и обладал настолько молниеносной реакцией, что даже отец Варра не смог бы сейчас ничего поделать.
В очередной раз отразив удар психосилового посоха, генерал оценил состояние своей сабли — она была помятой, зазубренной, согнутой и вряд ли пригодной для использования в качестве оружия. Он пошатнулся, и тут же рукоять посоха врезалась в его спину, вынуждая распластаться в грязи. Варр едва не выронил саблю. Он нырнул, нашел ногами дно и рывком распрямился. Его глаза залепила вонючая жижа, и генерал даже не мог видеть своего противника.
