Эль'Хирн медленно отходил назад, Гелентиан заносил данные на информационную панель, висящую у него на шее, а Таллин стоял, сложив руки на груди, словно вызывая Копье на бой.
Четвертый барьер защиты оказался покрепче, а энергия, мечущаяся по интерфейсу между Вайеном и артефактом, вырубила местные системы подачи электричества. Свет в лаборатории потускнел, заботливые серво-руки безжизненно повисли на стенах.
Рухнула пятая защита, и первый раз за тысячу лет Копье Души активировалось.
По всему Корден Тертиусу завыли сирены тревоги — Станции наблюдения купались в пульсирующем янтарном свете, а обслуживающий персонал был тут же переведен в состояние повышенной готовности. Каждый искусственньш мир постоянно находился под угрозой тотальной индустриальной катастрофы из-за величия сил, задействованных в производстве, и количества энергии, потребляемом планетой. Бдительность только усиливалась во время регулярных смертельных штормов.
Поначалу магистры предположили, что защита каким-то образом дала сбой и кислотный дождь разъел важные компоненты электрической сети или молния ударила где-то в стороне от башен заземления, попав в важную контрольную систему. Первые поспешные диагностические ритуалы показали огромный выброс энергии на экваторе, в зоне исследовательской и теоретической инженерии, находящейся под управлением архимагоса Хоботова.
Привели в действие ближайший гарнизон техногвардейцев, торопливо собрали спасательно-карательную экспедицию. В истории Коден Тертиуса не раз случались индустриальные катастрофы и редкие потери живого состава рабочих и даже техножрецов, причем довольно часто они происходили не из-за случайности, а из-за халатности или откровенного саботажа. Сектор окружили, техногвардейцы заняли оборонительную позицию вокруг источника возмущений, не позволяя выйти из зоны аномалии никому, пока не будут получены хоть какие-то ответы.
Они спешили по улицам-туннелям, по гигантским подъемным мостам, протянутым над безднами генераторов, пока четыреста человек не окружили лабораторию техножрицы Сасии Коралот.
Когда Сасия пришла в сознание, то тут же увидела лабораторный стол, разрезанный надвое, его края расплавились, стекая обжигающими каплями. Оборудование, находящееся в комнате, явно не выдержало перегрузки, и все вокруг заволокло едким черным дымом.
Одну стену полностью забрызгал черный охладитель, фонтаном бьющий из рассеченной гидравлической линии. Он смешивался с кровью, сочащейся из тел членов ее группы, разбросанных по комнате.
— Таллин? Кто-нибудь?
Коралот потеряла сознание максимум на пару секунд, но за это время лаборатория успела превратиться в руины. Сасия попыталась встать на ноги, но боль оказалась слишком сильной. Кости одной руки превратились в труху от ужасающих вибраций, когда Копье Души пыталось вырваться из объятий защитного поля. Техножрица закашлялась и попыталась осмотреться в чаду горящего пластика.
Гелентиан, похоже, умер мгновенно. В его груди зияла чистая круглая дыра. Вайен продержался подольше, руку и плечо парня срезало начисто, когда Копье принялось дико раскачиваться в руках Коралот после сбоя электромагнитного поля. По всей лаборатории были разбросаны обрубки столов, оборудования, куски стен.
— Эй, девочка! — окрикнул ее Таллин. Оставшись в душе солдатом, он сразу же рухнул на пол, как только артефакт заработал, и тем самым спас себе жизнь. — Кажется, наш эксперимент оказался даже слишком удачным?
— Омниссия нас спаси… — прохрипела Коралот, с содроганием глядя на однобокий труп Вайена. — Ты видел это?
Оно было… великолепным. Два одинаковых лезвия чистой тьмы, два разрыва реальности вырастали с обоих концов Копья. Как и подозревала Сасия, артефакт генерировал вихревое поле, как вихревая граната или ракета, но он мог поддерживать его целостность, вместо того чтобы испепелять все вокруг в едином взрыве. Если только им удастся понять внутреннее устройство Копья… Только подумать о тех чудесных открытиях, которые их ждут…
— Возможно, со временем, — раздался зловещий шипящий голос. — Но сейчас, техножрица Коралот, у нас не столь возвышенные цели. Нам нужно бежать.
Эль'Хирн поймал ее за неповрежденную руку и потянул на пол с удивительной для старика силой.
— Техногвардейцы уже идут сюда. Если они выяснят, что вы работали не одна, то Хоботову станут известны наши истинные намерения. Вы понимаете, этого не должно случиться.
Таллин поднялся на ноги.
— Куда нам идти? Они нас уже окружили.
— Есть места, — заверил его Эль'Хирн. — Я уже некоторое время живу на этой планете и знаю множество темных закоулков, где может спрятаться беглец.
— Не просто спрятаться, — встряла Коралот, ее лицо побледнело и блестело от пота из-за ужасной боли. — Нам нужно закончить исследование. Мы знаем, что может делать Копье. Мы все эти годы искали это, именно поэтому я собрала здесь вас, Вайена и Гелентиана. Мы услышали подлинное слово Омниссии и должны предложить жертву в обмен.
Эль'Хирн направился к выходу из лаборатории.
— Да, должны. Омниссия тоже явился мне под маской Инженера Времени и рассказал все те вещи, в которые вы верите. И я знаю, он потребует доказательств преданности, прежде чем допустить нас к истине. Мы предложим ему Копье Души, но сначала нам надо выжить.
Эль'Хирн взял артефакт и повел уцелевших из лаборатории. В коридоре стоял гулкий топот сапог приближающихся техногвардейцев. Старик откинул панель на стене, обнажив шелестящую пустоту шахты охлаждения, и молча скрылся во тьме. Таллин последовал за ним. Коралот, едва не падая в обморок от боли, но полная решимости продержаться до конца, замыкала шествие.
Если они смогут найти подходящее убежище, если смогут выжить, то сумеют завершить задачу, которую доверил Сасии Коралот Инженер Времени, явившийся ей в снах и рассказавший истину. Он объяснил ей, насколько бездумными и закоснелыми стали Адептус Механикус, не видя целой вселенной сложнейшей технологии, которая только и ждет под покровом реальности, умоляя какой-нибудь открытый разум найти ее. Когда Сасии дали Копье Души, ее решимость только укрепилась, она поняла, что ей надо сделать.
Она предложит Копье Души Инженеру Времени и увидит истину сама.
Поначалу сенсоры принялись выдавать странную, противоречивую информацию. Неизвестная планета обращалась по дальней орбите вокруг почти мертвой звезды и тем не менее была теплой и кишела жизнью, ярко сиявшей на биосканерах даже на максимальном расстоянии. Атмосфера оказалась теоретически пригодной для человека, но практически — по всем параметрам токсичной. То, что в воздухе присутствовал кислород, само по себе было аномалией, так как поверхность планеты оказалась сплошным океаном, где изредка попадались разрозненные архипелаги и цепочки островов. Там не росли растения, у этого мира отсутствовали легкие. Чем ближе подходил «Сломанный хребет», тем яснее становилось, что на планете есть процветающая цивилизация, только вот полчища живых организмов к ней не принадлежат. На датчиках периодически появлялись незначительные всплески искусственной энергии, отсутствовали какие-либо коммуникационные связи, а две или три орбитальные установки, вращавшиеся вокруг странного мира, выглядели холодными, древними и заброшенными.
