— Господин желает воду погорячее?
— Всё равно, — буркнул ярл, забираясь в бочку, и окунулся с головой.
— Вина? — не отставал слуга.
— Неси. — Хельги махнул рукой. — Да, и этот ваш, черный, мне что-то обещал.
— Черный? А, Мехмет! Сейчас позову, господин.
Черномазый банщик возник почти сразу же после ухода слуги. Войдя, поклонился, задернул за собой плотную штору. Сквозь слюдяное окно сверху просачивался дневной свет.
— К сожалению, девочек-славянок сейчас нет, господин, — сказал негр. — Все разобраны. — Он виновато развел руками, но тут же улыбнулся: — Есть сирийки, опытные в любовных делах. Господину очень понравится.
— Они понимают по-славянски или по-норманнски?
— Боюсь, что нет, господин. Да и зачем им понимать? — Банщик вполне резонно пожал плечами.
— Так совсем нет никого, кто бы понимал? — не отставал Хельги.
— Гм… — Негр задумался, помолчал немного, потом вдруг снова радостно улыбнулся: — Есть мальчик! Хороший, красивый. Из славян. И говорил, что знает варяжский.
— Отлично! — хлопнул в ладоши ярл. — Давай его сюда.
— Как скажешь, господин! Только это… — Банщик замялся, и Хельги недовольно посмотрел на него:
— Что еще?
— Это очень дорогой мальчик, мой господин! Один молодой варяг в прошлый раз, когда узнал цену, больно побил Войшу — так зовут мальчика.
— Молодой варяг? — Хельги задумался. — Ну, что стоишь, веди скорей своего мальчика, да не сомневайся — серебра у меня хватит.
Банщик ушел, и Хельги с головой опустился в воду.
Мальчик пришел почти сразу. Светловолосый, сероглазый, щуплый, с тщательно припудренным синяком под левым глазом. Поклонился, не говоря ни слова, сбросил тунику и сразу полез в бочку.
— Эй, не так быстро, парень! — возмутился Хельги. — Посиди пока там. — Он кивнул на узенькую лавочку под самым окном.
— Да, но там холодно, мой господин, — возразил мальчик на языке людей фьордов. Говорил он вполне чисто, лишь чуть смягчая согласные.
— Холодно? Так оденься. И подай сюда вина.
Войша тут же исполнил всё, что приказано. Хельги хлебнул вина и, взглянув на скромно сидящего в уголке мальчика, поинтересовался, кто его побил.
— Не знаю, какой-то варяг, — пожал плечами Войша. — Мало, вишь, монет с собой взял, ублюдок. А мне-то до того какое дело? Еще и стукнул, собака. — Пацан вдруг хитро прищурил глаз: — А ты, господин, говорят, не беден?
— Не беден, — кивнул ярл. — И хорошо заплачу, не сомневайся.
Услыхав последние слова, Войша оживился и снова принялся скидывать тунику.
— Стой, стой, не торопись, — замахал руками Хельги, и мальчишка обиженно засопел:
— Господин желает, чтобы я раздевался медленно?
— Господин желает, чтобы ты вообще не раздевался! Лучше скажи — зачем тебе деньги? Видно, хочешь выкупиться и вернуться на свою родину?
— Да щас! — усмехнулся Войша. — Делать мне больше нечего, как только возвращаться! Жить в глуши, в дикой, нищей деревне, тем более что и родичи мои давно померли. Нет уж, лучше здесь. Скоплю серебра, открою баню — уважаемым человеком стану!
— Хорошая мысль, — оценил идею Хельги и тут же осведомился, как к ней отнесется ребе Исаак.
— А ты откуда знаешь про ребе, господин? — волчонком взглянул на него парень.
— Плохой человек этот Исаак, — тут же словил ситуацию ярл. — Очень плохой.
— Не то слово, — кивнул Войша и улыбнулся. Видно, ему очень хотелось выговориться, да не с кем было. — Между нами говоря, гад, каких мало!
— Вот. И Езекия мне то же говорил.
— Так ты знаешь Езекию, господин? Это мой приятель! — Глаза Войши оживленно блеснули. — Ради такого случая могу тебя бесплатно обслужить, даром!
— Не-не-не… Не надо даром… То есть, тьфу… Вообще не надо. И не лезь ко мне в бочку, кому сказано! Лучше поведай мне об одном молодом варяге…
— А, о Лейве? Тоже собака та еще… Ходил, ходил, задолжал за три дня, а как я ему напомнил про должок, так рассердился, вон, треснул мне под глаз… А дня три назад пришел, гад, мириться. Долг, правда, не принес, но обещал скоро отдать. Всё допытывался, не знаю ли я тут кого из печенегов, — и зачем ему эти печенеги, придурку?
— Печенеги? — переспросил ярл. — Какие печенеги?
— А такие… Вина можно испить? Благодарствую…
Войша выпил почти всё вино и даже не заметил этого. Всё болтал, болтал, болтал без удержу. Как потом пояснил — язык норманнов в каганате практически никто не знал, и он совсем не опасался чужих ушей — пускай себе слушают, всё одно ничего не поймут. Что же касается уважаемого ярла — тут Войша цинично прищурился, — то пусть он, ярл, потом попробует доказать, что ему там наговорили в бане.
— А вообще, я с варягов неплохо имею, — выпив вина, разоткровенничался Войша. — Язык их, почитай, я один здесь и знаю, по-хазарски говорю, немного на языке халифата. Многие варяги ко мне приходят, правда, жаль, мало их здесь, а то б я на баню давно заработал, ни Мехмета помочь просить бы не стал, ни Езекию.
— А этот Исаак… Он тебе не помешает?
— Может, — серьезно кивнул пацан. — Но я про него кое-что знаю. Да такое, за что тудуны по голове не погладят. Нет, не буду говорить что, не спрашивай. Неделю назад что было? Хм… Шум какой? Да нет, вроде ничего такого. Нет, если б у коновязи что видели, я б знал. А кого должны были видеть-то? Молодого варяга и красивую девку? Угу… Девка — варяжка? Славянка… Ну, это всё рано, по виду не отличишь. Волосы золотые? Гм… Нет, никто ничего не видел, но… Есть на подобный товар охотник! Ты уже догадался? Верно — Исаак! Раз украли где-то красивую девку — у него спрашивать надо. Правда, он не скажет. Девок Исаак ромеям сдает или багдадским купцам… Но сейчас ни тех ни других. И до весны, скорее всего, не будет. Значит — печенегам. А что ему еще делать? Краденый живой товар до весны держать — не утаишь, сбыть надобно сразу. Печенеги, конечно, не дадут настоящую цену, но тут уж как сторгуешься, а Исаак торговаться умеет.
Вода в бочке Хельги давно остыла, но ярл не обращал на это никакого внимания, поглощенный важной беседой. Нет, всё-таки не зря он зашел сегодня в баню, не зря.
— Жди у входа, получишь дирхем, — вылезая наконец из бочки, сказал ярл Войше. Тот кивнул и исчез за занавесью.
Облачаясь в одежды, Хельги расплатился с банщиком, осмотрелся и, стараясь не очень спешить, направился к выходу. Там у коновязи его уже поджидал Войша.
— И нравится тебе заниматься… тем, чем ты занимаешься? — незаметно передав парню монету, поинтересовался ярл.
— Да не очень, — честно признался тот. — Но что делать — деньги очень нужны. Ничего, куплю баню, гарем заведу.
