Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
— Тут у вас засели, видно, крутые ребята. Ничего не боятся! Даже милиции. За две недели четыре человека — как в воду! Это круто… — он покивал с каким-то зловещим одобрением.
— Почему четыре? — удивилась Алла Леонидовна. — Разве не два?
— Помолчите пока! — рявкнул Савватеев. — Отвечать будут все! Но только когда я спрошу.
Алла Леонидовна отпрянула, побледнев, да и вся съемочная группа испуганно переглянулась. Как не похож был этот старший следователь на вчерашнего вежливого участкового!
— Итак, что же у нас получается? — зловеще продолжал Савватеев. — Четвертого февраля Сорокина Вера Павловна выехала из своего райцентра Довольное для участия в передаче «Кушать подано». В передаче поучаствовала, но домой не вернулась. Неделю спустя Бесноватый Федор Константинович оделся понаряднее и на троллейбусе отправился на съемки той же самой передачи. Домой не вернулся. Жерехов Вадим, лаборант политехнического колледжа, пошел утром на работу и не дошел. Почему? Да потому что дорога его проходила прямо через территорию известной нам телестудии «Монитор»! — следователь с укоризной посмотрел на всех по очереди, как будто ждал извинений. — И, наконец, ваш родной участковый инспектор, капитан Колесников…
— Что с Колесниковым?! — изумленно воскликнул востроносый оператор Игорь Сергеевич.
— Тихо, я сказал! — Савватеев ударил каменной ладонью по крышке стола. Пирамида спонсорских колбас покосилась.
Следователь встал и обошел притихших телеработников, внимательно их разглядывая, словно посетитель музея восковых фигур.
— Это я должен спросить, что с Колесниковым, — мягко пояснил он. — И ответит мне на этот вопрос… — он сделал еще шаг и вдруг, резко повернувшись, положил руку на плечо Альберта Витальевича, — гражданин Щедринский!
Несчастный ведущий вскрикнул, как подстреленный заяц, и опал бессильно. Все смотрели на него с ужасом.
— А ведь я капитана предупреждал… — быстро заговорил маленький оператор, — этот наркоман на все способен!
— Не может быть! — Алла Леонидовна бросилась к Щедринскому. — Алька, ты что наделал?!.. Неужели, ради своей передачки?! … Господи!.. — она быстро повернулась к следователю. — Он болен, понимаете? Алкоголик он, и вообще… но совершенно безобидный человек! Его надо на экспертизу! Он не может отвечать за поступки!
— Вы закончили? — вкрадчиво осведомился Савватеев. — А теперь, если не возражаете, все-таки послушаем гражданина Щедринского, — он подошел к Альберту Витальевичу и взял его за пуговицу. — Так что же произошло на стройке, в подвале? Ты ведь был там… ни-ни, даже не вздумай отпираться! Истоптал весь снег вокруг своими «Катерпиллерами», так теперь уж колись! Ну?
Альберт Витальевич замотал головой.
— Я… ничего не видел, — пролепетал он, — только слышал… Это ужасно… Крик… Он кричал, как будто с него кожу… я… я ушел. Я испугался!
Илья Зимин нащупал позади себя стул и сел. Игорь Сергеевич, стоявший возле камеры, недоверчиво хмыкнул. Следователь похлопал Щедринского по спине.
— Ну, ну, дорогой! Неужели даже одним глазком не заглянул? Никогда не поверю! Наоборот, у меня есть все основания считать, что ты не только в и д е л того, кто убил Колесникова, но даже хорошо з н а е ш ь убийцу. Иначе, зачем бы тебе было рисовать его портрет?
Альберт Витальевич недоуменно поднял глаза на следователя.
— Вот смотри, какую любопытную тетрадку мы нашли на месте преступления! — Савватеев ловко, как фокусник, чуть ли не из рукава вытащил тетрадь в коричневом коленкоровом переплете и раскрыл ее на середине. — Вот подробное описание всех четырех преступлений. А вот и портрет убийцы!
Неожиданно для всех с места вскочил осветитель Илья Зимин.
— Где?! — в страшном волнении закричал он. — Не может этого быть! Я же вырвал…
Следователь, казалось, нисколько не удивился этому странному признанию.
— Пожалуйста! Можете посмотреть… — он подал тетрадку осветителю, но едва тот протянул за ней руку, как из-под коленкора блеснуло стальное ухо наручников и цепко защелкнулось на запястье Зимина.
— Иди сюда! — сказал следователь.
Уверенным борцовским движением он повалил Илью лицом в колбасы, заведя ему руки за спину, сцепил их наручниками, после чего толчком отправил его обратно на стул.
— Теперь поговорим!
Вся съемочная группа, включая Альберта Витальевича, ошарашено наблюдала за происходящим.
— Вы совершенно правы, гражданин Зимин, — продолжал, как ни в чем не бывало, следователь. — Рисунка нет. Вы его вырвали. Ведь это ваша тетрадь, верно?
Теперь все смотрели на Илью, но он лишь мутно озирался, видимо, сам еще не до конца сознавал, что угодил в расставленную следователем ловушку.
— Ну, быстрей соображай! — гаркнул Савватеев так, что все снова вздрогнули. — Какой смысл отпираться? Рисунок вырвал, а записи-то остались! — он взял со стола тетрадку и пошелестел страницами. — Интереснейшее, надо сказать, чтение! Прямо жуть берет, честное слово! Хотя, конечно, сразу понятно, что писал человек больной…
Он бросил тетрадь на стол и вплотную приблизился к Зимину.
— Будем смотреть правде в глаза, Илья Петрович! Вы — сумасшедший. И это — ваш единственный шанс попасть не в камеру смертников, а в санаторий для психов. Держитесь этой линии, колитесь охотно и весело — тогда вам ничто не грозит.
Осветитель покосился на него снизу вверх, но промолчал.
— Я ведь вас и поймал так просто, только потому что вы псих, — втолковывал Савватеев, — Конечно, можно было дождаться результатов графологической экспертизы, но я, знаете, привык работать быстро!
Следователь оглянулся на Щедринского.
— Альберт Витальевич простит меня за маленький наезд. Ведь правда, Альберт Витальевич, вы не сердитесь?
Щедринский поспешно закивал. Савватеев улыбнулся ему поощрительно.
— Вы действительно не могли видеть того, что происходило в подвале, потому что близко к нему не подходили, — сказал он. — А вот вы, гражданин Зимин, не только подходили, но и внутрь лазили! И не один раз! В связи с этим у меня к вам деликатный вопрос: Илья Петрович, а где тела?
Следователь навис над Ильей, как скала, готовая обрушиться на голову. Все, кто был в студии, тоже пристально смотрели на бывшего, теперь уже каждому ясно, что бывшего осветителя. Игорь Сергеевич, как истинный телеоператор, на всякий случай незаметно нажал на камере кнопку записи.
— Так я вас слушаю, — пророкотал Савватеев.
— Ну… вы же читали дневник, — Илья казался довольно спокойным, — Оно их поглотило…
— Оно! — с досадой повторил следователь.
Он жестом согнал со стула Щедринского и уселся напротив Ильи.
— Конечно, это дело не мое, с психами разбирается судебная медицина, — Савватеев сочувственно развел руками, — Но, если хотите, я не хуже любого Фрейда могу объяснить вам, откуда взялось это ваше «Оно»…
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 82
