Китти на испуганные вопли лишь забавно мурлыкала, а иногда и грозно рычала на особо ретиво сопротивляющихся.
Одна лишь Альма сохраняла гробовое молчание и позволила унести себя Китти без криков и воплей.
— Куда это она их понесла? — поинтересовалась я у мужа.
— В городскую тюрьму, — кратко ответил он. — Посидят там до суда.
Я бы, конечно, прямо сейчас их поубивала всех, без суда и следствия, но мужу было видней. Все-таки он правил государством подольше моего.
Аида он оставил.
— С тобой разговор будет особый, — угрожающе сообщил Уильям министру магии, когда тот остался один без своих приспешников.
Аид только испуганно втянул голову в плечи. Больше я его не видела.
Следующие несколько дней мы наводили порядок в резиденции. Кроме того, Уильям допрашивал Аида и ездил на суд. В результате все заговорщики, включая Альму, были осуждены на каторжные работы.
— На север поедут, лес валить, — сообщил Уильям один поздним вечером спустя примерно неделю после злоключений с ритуалом.
— И Альма?
Я плохо себе представляла такую девушку, как Альма, в ватной телогрейке валяющую лес.
Уильям молча кивнул.
— А… Оливер знает?
К этому времени я уже была в курсе, что после колдовства Альмы всех унесло на юг, в зоны где жили дикие племена. Посох у Матильды исчез, а без него она не могла ничего наколдовать толком. А крылья Уильяма оказались предусмотрительно обрезанными ведьмой, так что он тоже не мог обернуться драконом. Надо было ждать, когда нарастет новое оперение.
Дикари держали пленников связанными и вначале собирались сожрать их сожрать. Затем заставить работать. И только после того, как фея, вспомнив несколько простых заклинаний, научила их жарить мясо на костре, а Уильям — стрелять из лука, развязали и предоставили относительную свободу. Люси, по слова Уильяма, так понравилась вождю дикарей, что тот даже готов был даровать пленникам полню свободу, с условием, если девушка станет его женой.
Оливер такой наглости не стерпел и дал вождю в глаз, чем изрядно напакостил всей компании. Их снова обездвижили и бросили в яму, сообщив, что вскоре состоится смертная казнь.
— Если бы не твоя Китти, — вздохнул Уильям, заканчивая свой рассказ. — Даже не знаю, как бы все обернулось…
Китти же, по ее словам, поняла о том, что мне требуется помощь, ощутив над резиденцией зловещее присутствие чего-то мрачного. Демонская сущность, вызванная чернокнижниками, оказывала по уверениям кошечки такое воздействие на тонкие материи, что не заметить она это просто не могла. И поняв, что дело нечисто, а меня нигде нет, сделала все, что могла в такой ситуации.
— Я мысленно настроилась на драконью волну, — призналась она, почесывая лапкой подбородок. — Ну, мало ли… Вдруг найдется помощь. И нашла! Вот его, — Китти указала на Уильяма, смотревшего на нее с улыбкой. — И его!
Второй раз Китти указала мне на живот. Я недоуменно на нее уставилась, а потом как поняла! Замер и Уильям, а затем схватил меня в охапку, принявшись покрывать поцелуями.
Довольная Китти продолжила:
— Да, у вас растет дракон, я его чую. Но помочь мне тогда он не мог, к сожалению. Мал еще и стеснен в передвижениях чуток… Да и пробраться сквозь магию Аида в алтарную я не могла, слишком силен демон оказался. Поэтому отправилась на первый отклик — и нашла Уильяма.
Фунтик лежал рядом и горделиво поглядывал на возлюбленную, словно говоря: Ну полюбуйтесь, какова! Затем котейки, обнявшись и уткнувшись друг в друга, мирно замурчали, как два маленьких трактора.
После чудесного спасения из лап дикарей Матильда отправилась к себе домой в горы. По словам Уильяма на прощание она произнесла что-то вроде:
— … Все, пи-дец, хватит с меня этих долбаных приключений! Чтоб я духу вашего больше не видела! Ни о чем больше знать не желаю и просьб не исполняю!
Люси и Оливер отправились во дворец. Эта парочка решила начать жить вместе, не дожидаясь больше никаких свадеб.
— А то мы еще так и не… — смущенно пробормотал Оливер, обнимая Люси, перед тем, как отбыть восвояси. — В общем, отец, ты меня понимаешь.
Уильям его понимал. Еще бы, ведь он сам не слезал с меня почти все свободное время. А я была не против, потому что за это время успела понять, насколько люблю своего старого мужа.
Портал в подвале мы на всякий случай пока закрыли.
— Если Оливер захочет приехать, открою. — решил Уильям.
Еще несколько месяцев он проводил радикальные перестановки в министерстве и вообще во всем управленческом корпусе. Как оказалось, на стороне Аида было немало чиновников и видных представителей знать. Но и сторонников Уильяма было много, гораздо больше предателей.
Насчет черной магии его мнение не поменялось.
— Не будет этой пакости, пока голубые драконы Стоуны у власти, — убежденно заявил муж своим военачальникам и министрам на одном из заседаний. — Так что кто желает придерживаться «древних традиций», лучше сразу покиньте свои посты.
Несколько человек ушло. На их место тотчас были взяты новые, не столь закостеневшие в древних верованиях. Тут-то мне и пригодились навыки ассистентки — я проанализировала множество анкет, собрав внушительный каталог резерва будущих государственных служащих.
Я была уже на восьмом месяце беременности, когда появившиеся в хрустальном шаре изображения Оливера и Люси пригласили нас с Уильямом на свадьбу.
— Пожалуй, верхом лететь тебе сейчас опасно, — погладил муж мой вздыбившийся живот.
— Да уж, — я положила свою руку на его и вместе мы прислушались к толчкам малыша.
Тот не заставил себя долго ждать и толкнулся так резво, что едва не оставил синяк на папиной ладони. Уильям был страшно этим доволен и без конца смеялся, утверждая, что сына ему, пожалуй, будет в воздухе не догнать.
— Тогда через портал? — посмотрела я вопросительно на мужа.
Другим глазом я косила в шкаф на развешанные нам роскошные наряды. Мне нужно было что-то свободное, потому что со своим животом я уже ни во что, кроме домашних халатов, не влезала.
И спустя три дня мы с одетым в строгий черный костюм мужем стояли в портале нашей резиденции. В руках Уильям держал подарок, завернутый в блестящую черную с золотом бумагу. Мы решили преподнести молодым настоящий раритет — магическую вазу старой работы, которая, по преданиям, могла предсказывать будущее. Вот только как она это делает, никто не знал, — слишком уж древним был раритет.
Я, наряженная в свободный ниспадающий наряд из легкого голубого муслина и с головой, украшенной цветами и кристаллами, сама себе тоже казалась невестой. Живот был скрыт, выглядела я отлично, муж рядом, подарок в руках — все было отлично. Наконец-то!