у него были прекрасные. А вот у Тимура защитник оказался так себе. Мой бывший муж получил немаленький срок.
— Готова увидеть Тимура? — спрашивает Карим и глушит мотор.
— Готова, — выдыхаю и прямлю спину. — Это будет наша последняя встреча, — плотоядная улыбка сама собой лезет на губы.
— Малышка, ты его загрызть собралась? — хмыкает альфа.
— Желание есть, но нет. Пусть живёт и мучается. В тюрьме.
За железным забором с колючей проволокой нас с альфой ждут многочисленные проверки документов, обыск металлоискателем, и вот она — комната для свиданий с заключёнными. Пока здесь пусто.
Ряд стульев с одной стороны стены для посетителей этого «прекрасного» места и ряд с другой стороны за стеклом — для обитателей.
Присаживаюсь на стул и смотрю на Карима:
— Ты как?
— Бывало и лучше, — отвечает хмуро. — Ненавижу всё это… — окидывает тесную комнату недобрым взглядом.
Мне здесь тоже не нравится, но это другое. Альфа сам сидел за решеткой, и я сейчас чувтвую, как его воротит от этого места.
— Ты можешь уйти, если хочешь.
— Нет. Я останусь.
Карим встаёт у меня за спиной, готовый в любую секунду превратить бетон в пыль.
Громкий сигнал оповещает, что дверь открыта — на половину для заключённых заходит Тимур. Чертовски приятно видеть его в этих стенах. Мой бывший муж прекрасно вписался в тюремный интерьер.
Увидев меня и Карима, Тимур меняется в лице. Не ожидал. На суде он буянил в клетке — кричал какие-то глупости, угрожал всем и вся. Его вывели из зала, так что мы тогда не увиделись. Я приехала исправить эту ситуацию.
Бывший муж занимает стул напротив меня и снимает трубку. Я не тороплюсь делать то же самое. И вообще не уверена, что хочу говорить с ним. Просто смотрю. Осунувшийся, посеревший — Тимур сам на себя не похож. Он заставил меня пройти через ад, и теперь ему придётся искупить вину. Как я и хотела — по закону. Что будет с Тимуром, когда он выйдет на свободу? Только Луна знает об этом.
Снова у меня на губах плотоядная улыбка.
Смотрю Тимуру в глаза и снимаю трубку.
— Пришла… — хрипит зло. — Зверёныша своего привела, — бросает короткий полный ненависти взгляд на Карима. — Посмотреть на меня хотите? Ну так смотрите… — ухмыляется. — Только помните, что всё рано или поздно заканчивается.
Вместо ответа я демонстрирую бывшему мужу мои новенькие клыки. Рык сам рвётся из горла.
— Спокойно, малышка, — альфа кладёт руки мне на плечи. — Не место и не время.
— Ты теперь сама такая, как этот… — Тимур щурится. — И как оно? Нравится тебе быть животным? — спрашивает брезгливо.
Тянусь пальцами к ключице — там метка зверя. Да, я теперь совсем не та, кем была раньше. Я волчица. Но меня изменило не клеймо альфы. Нет. Меня изменил зверь, который сидит за стеклом и без стыда смотрит мне в глаза.
Я увидела всё, что хотела. Гештальт закрыт.
— Единственное животное здесь — ты, — говорю и вешаю трубку на рычаг.
* * *
Шесть лет спустя
— Мам, давай побегаем! Мам! — сын скачет вокруг меня, надеясь расшевелить.
О, милый, это будет непросто. Я на пятом месяце беременности всё-таки. Но это сложно объяснить четырёхлетнему малышу, у которого шило в одном месте.
— Жан, душа моя, давай подождём папу, — выдыхаю, устроившись на пеньке. — Он вернётся из города, и вы с ним побегаете. Ага? — глажу сына по рыжим, как солнышко, волосам.
Мне только чтобы обернуться надо корячиться минут десять. О пробежке вообще молчу.
— Динара Ильясовна! — по тропинке шагает Татьяна.
О-ой, нет… Только не это! Я специально сбежала с ребёнком в лес, чтобы немного отдохнуть. Суета с годовщиной свадьбы меня доконает.
— И как ты нас нашла? — вздыхаю.
— Наринэ подсказала.
Понятно. Значит, наша суперответственная домработница и Наринэ успела достать. У беты и без праздника полно работы в стае, ещё и лазарет на ней.
— Что опять случилось? — спрашиваю обречённо.
Татьяна достаёт из кармана маленький блокнот и карандаш:
— Надо решить, какими цветами украшать круг Совета. Розы или лилии?
— Мне всё равно, если честно, — пожимаю плечами.
— Ладно, — домработница хмурится, царапая карандашом на листочке. — Что с закусками? Вяленая оленина или запеченный на вертеле кабан? И какой соус подавать к мясу — брусничный или клюквенный?
Я выбираю минутку покоя. Можно? Видимо, нельзя. Я уже начинаю жалеть, что приняла Таню в стаю. Но как не принять? У них с Назимом случилась любовь. Не разделять же влюблённых.
— А можно без меня всё организовать? — жалобно сведя брови, смотрю на домработницу.
— В прошлом году у вас с альфой был юбилей свадьбы, но вы не захотели праздновать. Давайте хоть в этом году сделаем всё красиво. Мы уже гостей пригласили из других стай, — тараторит, размахивая блокнотом. — Приедут партнёры альфы по бизнесу. Будет куча народа, — делает большие глаза. — Мы должны провести праздник по высшему разряду.
Ох уж мне эти мероприятия… Я понимаю, что это важно, и в первую очередь не для нас с мужем, а для нашего бизнеса. Но я беременная волчица. Я хочу книжечку, чашку какао и тишину, а не вот это всё.
Набираю воздуха в грудь, чтобы сказать Татьяне, что думаю по этому поводу, но за её спиной как из воздуха появляется Карим. Эффектно появляться он умеет.
— Бу! — пугает домработницу.
— Господи! — она едва не подпрыгивает. — Зачем так пугать?!
— А зачем приставать к первой после Луны в стае, м? — альфа гнёт бровь, изображая строгого вожака. — Моей жене сейчас нужно больше отдыхать, — встаёт рядом, кладёт тяжёлую тёплую ладонь мне на живот.
— Но праздник же… — Татьяна пытается возмущаться.
— Все вопросы по празднику ко мне. Ясно?
— Ясно, — домработница с сожалением поджимает губы.
Мой альфа пришёл и всё разрулил. Обожаю такие моменты. Прячусь за спиной мужа и в шутку показываю Татьяне язык.
— Па-а-ап! — Жан замечает отца. — Давай бегать! Давай! Поохотимся, да?!
— Обязательно. — Зверь подхватывает сына на руки. — Только сначала скажи, кого ты хочешь — братика или сестрёнку?
— Сестрёнку, — не раздумывая, отвечает волчонок. — Буду её защищать. И маму.
— Защитник наш, — целую любимого рыжика в щёчку.
— Будет тебе сестрёнка, — альфа чмокает сына в другую щёку и опускает на землю. — Беги, найди норы бурундуков. Сейчас будем охотиться.
Моргнуть не успеваю, а Жан уже в волчьей ипостаси носится по поляне — норки бурундучьи ищет. Мой сладкий хвостик.
— Слышала? — Карим осторожно обнимает меня. — Дочка будет.
— Почему ты так решил? Жан просто сказал, что хочет сестрёнку.
— Если ты не знала, первенец определяет пол второго ребёнка, — шепчет альфа. — Так что можно покупать всякое
