Пролог Германия Западное предместье Мюнстера. Местечко Хафиксбек «Зона SS12-01» 2 апреля 1945 г
Ничего не изменилось вокруг за эти сорок минут. Та же темень, те же слепящие прожектора с пулеметных вышек и с высоких воротных столбов. Та же холодная промозглая погода. Пожалуй, только звуки канонады, доносившиеся с запада, стали немного ближе и громче, чем прежде.
Томиться в ожидании сменившихся фрицев не пришлось — видать, в фанерном домишке, спрятанном за мешками с песком было жутко холодно. Не прошло и трех минут, как на дороге показались две семенившие легкой трусцой фигуры с поднятыми воротниками шинелей. Руки в карманах, висящие на длинных ремнях автоматы качаются и хлопают хозяев в такт коротким шагам по задницам…
Долговязый солдат, подбежавший к воротам первым, дважды ударил кулаком в темное железо. Щелкнул засов, отварилось круглое оконце.
— Neun, — донеслось с той стороны.
— Zwei, — тут же парировал долговязый.
И, подталкивая в спину напарника, исчез за приоткрывшейся калиткой.
— Благодарите Бога, Фарид Салихович, если веруете, — широко улыбнулся белый генерал.
— Почему?
— Потому что они пользуются так называемым «плавающим» паролем. Это когда начальником караула заранее устанавливается некая «сумма», которую должны составить пароль с отзывом.
— Ага… — наморщил лоб Ахметов, — там было «семь» и «четыре», что в сумме составляет одиннадцать.
— Точно. А сейчас позвучало «девять» и «два».
— Опять выходит одиннадцать! Значит, сумма всегда должна составлять одно и то же число?
— Вряд ли всегда. Скорее, только сегодня. Или до определенного часа. Впоследствии новый начальник его переменит, назначив свою «сумму».
Командир шмыгнул носом и уважительно посмотрел слегка раскосыми глазами на Василия Авраамовича.
— Вот шайтан!.. Хорошо, что не сунулись раньше.
Капитан «СМЕРША» промолчал, но скривился, словно возражая с едкой насмешкой: «И откуда у господина генерала такие глубокие познания? Ведь в царской армии грамотных солдат-то было — раз два и обчелся! А тут арифметика, сложение, суммы…»
— Внешний патруль сам меняться не придет — негоже ему оставлять периметр без присмотра, — внезапно догадался Ахметов.
— Тогда надо дожидаться выхода смены, — нашелся старшина-подрывник.
— И по пути к забору перерезать глотки, — низким голосом завершил мысль капитан контрразведки.
На что пожилой генерал резонно заметил:
— Я уж много лет не солдат и многое подзабыл из батальных тонкостей. Однако с высоты давешнего опыта уверяю: производить смену наружного патруля удобнее у домишки с пулеметом и шлагбаумом. Под прикрытием поста спокойнее, да и маршрут проходит вблизи.
— Логично, — подумав, согласился командир. И решил действовать — до рассвета оставалось очень мало времени: — Серега, перехвати-ка наших у колючки. Пусть потихоньку снимут тех двоих из домишки и ждут сменщиков. Да чтоб ни единого звука!
В плане проникновения внутрь «Зоны» имелось гораздо больше искрометной дерзости, нежели холодного расчета. Троица во главе с лейтенантом Гришиным беззвучно расправилась с пятью фрицами и второй собакой; сержанта Николаева на случай визита незваных гостей оставили у домишки с пулеметом; двое в немецкой форме спокойным шагом вторглись на хорошо освещенную прожекторами площадку перед воротами и калиткой. Остальные, пока небо хранило бездонную черноту, отыскали мрачную прореху в освещенных прожекторами подходах и юркнули к забору; осмотревшись и выждав пару минут, переместились вдоль него к воротам. Дьяконов спрятался за спины переодетых в немецкие шинели товарищей и приготовился «беседовать» с часовым.
Гришин дважды стукнул кулаком по выкрашенному в черный цвет железу аккурат под огромной белой надписью «ACHTUNG!».
Лязгнул засов, круглое окошко открылось. Кто-то бегло посмотрел наружу — на людей приплясывающих от холода и прячущих в поднятые воротники лица. Все буднично. Ничего подозрительного.
Уставший голос отрывисто произнес:
— F;nf.
— Cechs, — тотчас добавил генерал недостающую до «одиннадцати» цифру.
Опять заскрежетал металл. Прямоугольник калитки подался назад, пропуская «отдежуривший свою смену патруль»…
* * *
Начало операции складывалось превосходно. Настолько превосходно, что у новичков родилась и окрепла иллюзия близкого успеха.