небе напротив особняка парила группа кораблей. Эсминцев не осталось ни одного — а по прикидкам князя должно было остаться не меньше сорока. Значит, Владимир Долгорукий, второй Маг Заклятий этого Великого Рода, всё же услал их, не став гробить в этой безумной битве… Что ж, это радует — после этого сражения у всех боярских Родов на некоторое время возникнет острый дефицит боевых кораблей.
Легких и обычных крейсеров тоже видно не было, и их тоже должно было остаться около десятка. Что ж, Леонид лишь надеялся, что среди этих, отправленных подальше из этого боя кораблей окажется как можно больше судов их Рода. В конце концов — среди шести броненосцев, что всё ещё держались в воздухе, не было их «Секача». Ну хоть линкор цел, и то хлеб…
Шесть броненосцев, пять линкоров и пять тяжелых крейсеров — всё, что добралось до особняка, в котором находились вражеские Маги Заклятий. А ведь, помнится, на Совете, обсуждая этот план, он был против того, что бы корабли были набиты лучшими артефактами, получили благословения языческих богов и ещё ряда мероприятий, что обошлись им едва ли не столько же, сколько стоит тройку новых линкоров заказать.
И вот, пожалуйста — он был неправ. Потому что если бы не потраченное на подготовку громадное состояние, если бы не собранные отовсюду, даже с самых ответственных и жизненно важных направлений Старшие Магистры и Архимаги, которых распихали по линкорам и залили самыми дорогими и мощными допингами по самые брови — сейчас над особняком не было бы ни одного корабля, а бояре были бы разбиты. Возможно, даже навсегда…
— Князь, всё готово, — напомнил о себе Федор.
Леонид молча развернулся к своим спутникам и под непроницаемыми взглядами двух других князей отдал булаву и княжескую корону Федору. Ритуал, что позволит Старейшине полноценно использовать регалии князей Шуйских, он провел ещё вчера. И теперь, пусть и временно, вынужден был наблюдать, как родич воодружает на голову корону и перехватывает покрепче булаву — с таким видом, как будто каждый день подобными артефактами пользуется. Отведя взгляд от Федора, Леонид невольно зацепился взглядом за другую корону. Тоже княжескую, но выглядящую прямой противоположностью той, что сейчас красовалась на его родиче.
Корона Долгоруких была массивнее их собственной. Отлитая из золота, усыпанная драгоценными каменьями, она была воплощением кричащей, показной роскоши — как и сам их Род, вечно нагло лезущий в любое дело, жадный, как иудейский банкир и сверх всякой меры плодовитый. Да у них высокоранговых магов в Роду больше просто по причине того, что они плодятся аки кролики!
Словно что-то почувствовав, князь Долгорукий бросил на него острый, пристальный взгляд, и Леонид оборвал глупые мысли. И даже сам подивился — что на него нашло? Последние месяцы князь Шуйский действительно чувствовал, что меняется, причем не в лучшую сторону — однако времени заниматься самокопанием у него не было. На нем Род, в данный момент причем воюющий.
Земля под ногами ощутимо дернулась — ещё два броненосца разом рухнули на землю. Дымящиеся, с ободранными боками, перебитыми турелями последние два тяжелых крейсера отчаянно пытались убраться подальше от проклятого особняка — а в небе меж тем открывался натуральный портал в несколько километров диаметром. Портал, из которого бил поток невероятного жара, готового в любой миг ворваться в эту реальность и превратить всё на десяток километров вокруг в озеро лавы. Попутно разом закрыв вопрос с изрядно потрепанными линкорами, которым подобного явно не пережить…
Леонид не раз видел, как чародеи восьмого ранга пускают в ход свои истинные силы. Особенно в бою — это непременно нечто грандиозное в своем могуществе, сопровождающееся непременными эффектами вроде грома, вспышек света, ударных волн огромной силы — а то и всем набором сразу, что бы в окрестностях сотни километров каждый смог понять, что именно произошло.
И сейчас он подспудно ожидал того же. Даже больше того — Федор сейчас использовал не просто свою магию, а силу регалий Шуйских и у него на подхвате было два других чародея восьмого ранга. Причем сильных и умелых по любым меркам…
— Ну, всё, — спокойно сообщил Федор.
— Как всё? А гд…
Там, где секунду назад стоял особняк, оказалось озеро кипящей магмы шагов на триста в поперечнике. Остатки флота бояр спешно летели назад, туда, где три десятка Архимагов и Морозов гнали прочь остатки драконьей стаи.
— Только троих прикончили, — цыкнул Федор. Остальная четверка во главе с Вильгельмом успела ноги унести.
— Там ещё десятка три с половиной Архимагов богу душу отдали да почти сотня Старших Магистров, — добавил Долгорукий. — Слушай, Федя, а что это сейчас было? Откуда такая скорость и сила в плетении?
— Любопытной Варваре, Андрюша, на базаре нос оторвали, — отбрил Старейшина, с кряхтением оседая на землю. — Что-то я, братцы, кажется перестарался…
А ещё в ста километрах от бывшего Аугсбурга князья Нарышкин, Салтыков и совсем недавно и неожиданно для всех взявший восьмой ранг Шувалов, во главе своих родовых дружин устроили засаду на предполагаемом пути немецкой воздушной эскадры из почти полутора сотен судов. В том числе линкора, трех броненосцев, одиннадцати крейсеров и тридцати шести эсминцев — одна из крупнейших эскадр Рейха на данный момент, которая по замыслу Кайзера должна была прибыть в разгар битвы и ударить в тыл русским.
Теперь же боярским Родам достались в виде трофеев два броненосца, пять крейсеров и тринадцать эсминцев. А остальное, кроме линкора и двух крейсеров, весело догорало на поле близ деревушки Рютте.
* * *
Писал её 16 часов подряд. Если там найдутся логические несостыковки — сообщите мне, я поправлю.
Глава 17
Горели села и города. Рушились стены могучих замков и крепостей, сходились в кровопролитных, отчаянных сражениях гвардейцы и дружинники русских бояр, громя раз за разом отступающие рати немцев. Никто не мог упрекнуть армии Кайзера Вильгельма в трусости, слабости и недостатке боевой выучки — дисциплинированные потомки древних тевтонов огрызались изо всех сил, бились как могли — и гибли, гибли, гибли…
Четыре сотни дружинников Шуйских, выстроившихся тремя шеренгами в шахматном порядке, постепенно набирая ход двигались навстречу тяжелому клину рыцарской конницы — семь сотен закованных в зачарованные латы всадников-чародеев из числа германской аристократии шёл в последнюю, решающую атаку. Вражеский генерал предпринял последнюю, отдающую отчаянием попытку исправить почти безнадежную ситуацию на поле боя.
От Учеников до десятка Младших Магистров, со скачущим в центре строя
