и глупо хихикая, бегает за ним вокруг дивана. Лиан прикрывает супругу и сына магическим щитом, сквозь который пытаются прорваться бенгальские огни, искрящиеся яркими молниями и жужжащие, как растревоженный улей. Андрей распутывает Акари, которую по руками и ногам повязала мишура. А папа с Доржаном стоят, сложив руки на груди и расставив ноги на ширине плеч, завязанные одной мишурой на двоих, которая ласково поглаживает их обоих по мускулистым рукам, сжимает бицепсы и, кажется, даже томно вздыхает и пускает слюни.
— Аяла Афелия Мариса Нейрин!!! — затем раздался грозный рык отца.
— Беги, Аяла, беги. — прошептала Белка. — Я тебя пр-рикрою!
Она спрыгнула с комода и встала передо мной, распушив хвост и лапкой указывая на дверь, намекая, что пора рвать когти.
— Как встретишь Новый год, так его и проведешь. — промычала я и вымученно улыбнулась. — Это вышло случайно… У вас просто должны были появиться бантики… Видимо, я немножко не рассчитала с новой силой.
— Случайно? Немножко?! — раздались голоса.
— Жан, а может ты прямо сейчас заберешь ее в свой замок? Пусть лучше его крушит и твоих слуг распугивает… — с надеждой спросила бабушка, отряхивая туфли от оливье.
Тут со всех сторон раздался истеричный смех. Чей-то заливистый, чей-то басовитый, задорный и мурлыкающий.
— Я заплачу. — выдохнул папа, повернувшись к Дору, чтобы распутать мишуру.
— По крайней мере, если она разнесет Оскуро, у нас останется еще Кларо. — добавил дедушка.
— А мне вот интересно, какое она загадала желание. — препарируя меня взглядом, произнес Олег. И через мгновение в меня снова вперились 14 пар глаз.
Ой-ей… я стала озираться в поисках путей отступления, но родственники окружили меня, не оставив никакой возможности, чтобы сбежать.
— Говор-рила же, беги. А ты… Эх-эх.
— Какое ты загадала желание, Аяла? — спросил обманчиво елейным голосом Дор и сделал шаг вперед, не сводя с меня глаз.
— Открыть Обитель Света. — шепотом ответила я, опуская глаза.
— Что-о? — одновременно взревели Дор и Лиан.
— Ну мне не дает покоя скульптура, которую я видела в подземелье Гависта. Там был человек-феникс. И я подумала, что было бы здорово узнать, что спрятано за вратами Обители Света, существуют ли еще фениксы.
— Поздр-равляю, Аяла, ты дур-ра… — мурлыкнула Белка, закрывая глаза лапками и громко хрюкая, пытаясь сдержать, рвущийся наружу, смех.
Мама с бабушкой плюхнулись на стулья, Дор, Лиан и папа гневно на меня взирали, остальные ошалело смотрели, раскрыв варежки.
Ну а что? Вам разве было бы не интересно узнать, что стало с фениксами после того, как Боги их закрыли в Обители Света? Лично мне очень. Давно пора раскрыть 5000-летнюю тайну.
Спустя минуту молчания, всем по саллире пришло сообщение.
— Пророчество изменилось. “Открыть сокрытое сможет пятерка первых”. — прочитала вслух мама.
— Ну Аяла! Чтобы больше никаких желаний! — прорычал папа, устало потирая глаза.
— Зато мы теперь знаем, как открыть Обитель света… — сказала, уже предвкушая новые приключения.
— Забудь! Ничего открывать мы не будем! — ответил Доржан.
— Конечно-конечно. — соврала я, подмигивая Белке.
Я-то себя знаю, пока не разгадаю эту загадку, не успокоюсь.
Эпилог
—Знаешь, что я с тобой сделаю?! — рявкнула я, вытаскивая из Белкиной заначки новый украденный лифчик.
— Что? — фамильярно фыркнула она, даже не посмотрев на меня, а разглядывая свои наманикюренные лапки.
— Я сейчас… сейчас… буду гладить тебя против шерсти!
— Мур! Ты не посмеешь! — тут она уже вскинула на меня шокированный взгляд и встопорщила усы.
— Еще как посмею!
Белка попыталась изобразить обморок. Но на меня это уже давно не действует, я знаю все ее уловки. Ну сколько можно воровать? И почему именно лифчики?
— Это что такое? И это? И вот это??? — доставая с десяток самых разнообразных недоразумений всех возможных цветов, по ошибке названных лифчиками, поинтересовалась я.
— Заначка, ур? — то ли спросила, то ли ответила кошка.
— Какая заначка, клептоманка ты несчастная? Как мне после этого людям в глаза смотреть? Да и в который раз у тебя спрашиваю, зачем ты воруешь лифчики? Ты же кошка!
— В ду-ур-ше я женщина! — веско ответила Белка и демонстративно от меня отвернулась.
А мне же осталось только вздохнуть и закинуть эти непотребства поглубже в ящик. И как я с ней живу столько лет? Мысленно роптала я, продолжая собираться на концерт, который впервые устроила Акари, спустя длительное восстановление после заточения в темнице.
С тех пор прошло почти 2 месяца. Мы с Доржаном вместе осваиваем новые возможности и вторую ипостась. И уже неоднократно летали, что каждый раз приводит в щенячий восторг. Когда ты чувствуешь себя поистине свободным, ведь раньше Дор был ограничен Оскуро, а теперь волен путешествовать куда угодно.
И с высоты облаков наши миры кажутся такими волшебными и удивительными. Такими одинаковыми, но и такими разными одновременно. Инь и Янь, Свет и Тьма. Они противоположности друг друга, но неразрывно связаны и просто не могут существовать по отдельности.
Папа, Лукиллиан и Доржан сумели раскрыть всех зачинщиков переворота и приговорили их к пожизненному заключению и лишению магии. Хочется верить, что в дальнейшем наши миры будут только процветать.
Я заколола у лица пару локонов и отошла от зеркала, оглядывая себя с головы до ног. Концерт, на который меня пригласил Дор, был праздничным, отмечающий окончание зимы. По этому случаю я решила надеть короткое коктейльное платье нежного розового цвета. В котором я чувствовала себя прекрасным бутоном. Несколько слоев пышной юбки закручивались и подворачивались, как лепестки цветка, а грудь и талию плотно обтягивал кусок более светлой ткани, уходящий на правое плечо, затем на спину и спускающийся вниз почти до пола.
Волосы оставила распущенными и собрала одной заколкой и правого уха. А на ноги одела открытые босоножки на небольшом каблучке, но с тонкими ремешками, которые обхватили икры по всей длине до самого колена.
Я схватила небольшую сумочку, напоследок окинула Белку недовольным взглядом и вышла из своей комнаты в БАМ. Где в коридоре меня уже ждал самый прекрасный мужчина. Увидев его, мое сердце пропустило удар, упало в пятки, а потом снова вернулось в грудь, чтобы гулко биться об ребра. Он был прекрасен в светлых брюках и белоснежной рубашке, верхние пуговицы которой были не застегнуты и демонстрировали крепкую грудь, а закатанные до
