Фейт засаду в подвале с помощью сумасшедшей Мередит.
— Возьми конверт. Оставь его на потом, — произнесла Мередит.
— Пока они не пришли, я бы хотела задать вопрос.
Фейт наклонилась и взяла в руки конверт. Мередит не подала виду, готова она отвечать или нет, поэтому Фейт перешла в наступление.
— Сколько здесь таких, как мы?
Мередит слегка опустила подбородок, мягко улыбаясь.
— Я не знаю, сколько их там.
— Их? Что значит «их»?
Мередит проигнорировала вопрос.
— Не всё так просто.
— От тебя невозможно добиться прямого ответа.
— Мне часто это говорят.
В дальнем конце комнаты открылась дверь. Тяжёлая дверь протяжно скрипнула, и этот звук раздражающе разнёсся эхом в пустоте. Фейт не могла заставить себя обернуться и посмотреть на приближающихся родителей. Вместо этого она закрыла глаза и напомнила себе, что должна извлечь из ситуации максимум пользы. Она твёрдо решила не вступать в конфликт, даже если почувствует, что ею манипулируют или унижают. Она не станет винить их в том, что они бросили её. Она будет утешать себя мыслью, что они любят её по-своему. Она не станет повторять ту же ошибку, что и с Лиз, потому что кто знает, когда кого-то заберут в Западный Штат и какая встреча станет последней?
Фейт открыла глаза и встала. Она чувствовала, что её родители приближаются, и, приняв стойкий вид, она развернулась к ним с протянутыми руками.
— Мама? Папа? — позвала она, но даже в столь тусклом свете она видела, что это не они.
Это были не её мать и отец, а Дилан и Ястреб. Эти двое молча уселись по обе стороны от Фейт. Ястреб принёс матерчатую сумку, которую положил на пол рядом с собой.
— А где мои родители? — спросила Фейт. Она опустилась на свой стул и послала быструю улыбку Ястребу. Она была рада его видеть, но в то же время растерялась.
— Можете начинать, — сказала Мередит. — Но сначала закройте дверь. На замок.
Дилан даже не взглянул на дверь, в которую они вошли, но Фейт услышала, как прокрутился механизм, со щелчком возвращаясь на свое место. И тут её осенило, что дверь была красной — деталь, которая до этого не имела значения.
— В ту ночь, когда ты была с Уэйдом Квинном, — начал Дилан, не сводя глаз с Фейт, — он дал тебе два бисерных кода, потому что не хотел, чтобы ты помнила, что произошло. В том здании был отряд скитальцев, следивший за всем, чтобы убедиться, что ты в безопасности. У некоторых из этих скитальцев был первый пульс, и один из них случайно что-то сдвинул.
— Ага, понятно, — ответила Фейт. — А какое это имеет отношение к моим родителям?
— Они были в том отряде. Они были там в тот вечер, когда вы с Уэйдом вошли в закрытое крыло.
Первой мыслью было: «О нет, они видели нас вместе. Это не приведёт ни к чему хорошему».
— Я не единственный, у кого есть второй пульс, — продолжал Дилан. — У Уэйда он тоже есть. Он знал, что там были скитальцы.
В голове Фейт вспыхнули образы скитальцев, разлетающихся по стенам; их мозги, стекающие по шкафчикам… Она тряхнула головой, и образы исчезли.
— Нет, только не говори мне, что… — произнесла Фейт. Она коснулась тайной татуировки в виде раненого ястреба на её шее.
— В ту ночь Уэйд Квинн убил десять скитальцев, — сказала Мередит, не желая или не смея перекладывать на Дилана самую тяжёлую часть. — Двое из этих скитальцев были твоими родителями.
Руки Фейт задрожали, взгляд впёрся в бетонный пол. Конверт упал, она вскинула голову и посмотрела на Ястреба, но тот отвёл глаза. Он был таким маленьким и юным, как младший брат, которого ей хотелось защитить. И всё же в этот момент она могла думать только о том, как бы швырнуть его в стену.
— Понимаю, тебе сейчас тяжело, — продолжила Мередит. — Но постарайся сдержать свой гнев. Не позволяй ему возобладать. Ты только пожалеешь об этом.
Фейт сжала кулаки и попыталась привести мысли в порядок. Её родители мертвы. Их убил Уэйд Квинн. Она должна злиться на него, а не на Ястреба. Ястреб — её друг. Она снова посмотрела на него и увидела, что его рука была погружена в сумку, которую он принёс с собой, а на лице застыло встревоженное выражение. Он держал что-то, но Фейт не видела, что именно.
— Они понимали риски, — сказала Мередит. — И их смерть не была напрасной. Этот конверт — он от них.
— Мне очень жаль, — произнёс Дилан. — Так не должно было случиться.
Фейт была так рассержена, что не знала, что сказать. Ей хотелось наброситься на всех присутствующих за то, что они втянули её семью в то, чего они не понимали. Ей хотелось вернуть то, что она чувствовала к своим родителям. У неё был шанс поговорить с ними и всё исправить, сказать то, что она должна была сказать. Но теперь у неё никогда не будет такого шанса.
— Она достаточно спокойно это восприняла, — отметила Мередит. — Давайте расскажем остальное.
— Хватит морочить мне голову! — закричала Фейт. — Я ненавижу тебя!
— Сейчас ты ещё больше меня возненавидишь, — сказала Мередит, и впервые Фейт услышала сочувствующие нотки в её голосе. — Сегодня Ястреб получил сообщение из Штата. Твоя подруга Лиз тоже умерла. Я не собираюсь стелить соломку, потому что ты всё равно узнаешь, и будет лучше, если ты сделаешь это в безопасном месте. Во время Игр в неё прилетел молот. Он был брошен девушкой, и это никак не связано с нашей… ситуацией.
Это не могло быть правдой. Слишком много бед за слишком короткий промежуток времени. И всё же разум Фейт был настолько переполнен гневом, что доброте и здравому смыслу не осталось места. Ястреб достал из сумки, которую принёс с собой, большой кусок красной ткани.
— Была ли Клара Квинн на поле, когда это случилось? — спросила Фейт.
Мередит и Дилан не ответили. Они просто смотрели, как Ястреб накидывает красную ткань сверху на свои плечи, словно укутывается в одеяло.
— Скажите мне! — закричала Фейт. Она
