из гоблинов ходил между молодняком и своими товарищами, и о чем-то тихо разговаривал. Кто-то согласно кивал головой, другие колебались, а некоторые зло смотрели в глаза зачинщику.
Но вот по невидимому сигналу через пару часов группа из десяти гоблинов собралась у коридора к комнате Сука. Небольшое выступление перед битвой, и толпа одобрительно загудела, а потом слепая ярость и желание вкусить крови.
– Давай-давай-давай, Ру, убей его, – скандировали гоблины на пути к комнате.
– Да, это я легко, – согласно кивал довольный зрелый гоблин.
Дверь резко открывается от движения Ру.
– Класс, вот он храпит, – довольно улыбнулся гоблин, – Справлюсь быстро, и возьму паучиху себе, а все будут приносить мне лучшую жратву.
Заговорщик делает первый шаг, второй, третий, равняется с дверным проемом, и… резко кричит от боли.
– А-а-а-а-а-а, – вопил тот, наступив со всего маху на когти зверя, вонзенные в земляной пол.
От такого ора мог подняться даже мертвый без проклятья Дэи, поэтому силуэт в дальнем углу комнаты резко вскакивает на одной ноге, держа наготове деревянную палку.
Вдруг он выкидывает вперед руку, и через мгновение камень размером с гоблинский кулак проходит сквозь тело Ру, оставляя зияющую дыру.
– Акх-х-ах, – захрипел Ру, неверя уставившись в страшную рану, а потом тело стало заваливаться вперед. Пришелец же вскинул вторую руку, и над ней появился небольшой огонек, что с каждым ударом сердца все увеличивался. Вдруг гоблин-маг направил его в дверной проем и маячивших там других гоблинов.
Пару секунд, и шар попадает в тело неудачливого темнокожего, вызывая у того дикий приступ боли. Другие, в шоке от происходящего, просто побросали свое оружие, и с воплями побежали в общую комнату.
– Идиоты тупорылые, только магию на вас трать, – устало произнес новый вождь, вытаскивая тело своего противника в коридор. А потом дверь резко закрылась.
***
Я понимал, что просто так мне не стать вождем – все же я подозрительный чужак, что только пришел и убил Сука, а потом занял его место и комнату. Молодые гоблины, в силу своего ума и желания побыстрее с кем-то подраться, на ура приняли версию о божественном происхождении (боже, что я там нес перед ними, чтобы меня не разорвали), а вот зрелая гобла, опора этого отряда, не так радостно восприняла новые кадровые перестановки.
Поэтому я загодя установил небольшую ловушку, проверил кольцо, и пару раз материализовал разные предметы из своего мешочка.
– Блин, только задремал, а тут этот мудак со своими «убью», «заберу себе паучиху», «стану вождем» и так далее, – зло прошипел я, снова укладываясь на вонючий топчан.
А что? Я сейчас был слишком усталым, чтобы куда-то двигаться, нога адски болела, поэтому лег там, где было чуть помягче.
Не знаю, сколько я проспал, только открыл глаза, и увидел, что рядом с дверь лежит большая кучка паучьих лап, что я до этого попробовал.
– Мда, похоже убить меня не получилось, поэтому решили задобрить, выбрав путь через желудок мужчины, – подумал я, аккуратно вставая на ноги, опираясь на палку.
Немного усилий, и я у еды. Живот неожиданно заурчал, поэтому особых вариантов не было – набросился на еду и сам не заметил, как проглотил последний желеподобный кусок плоти паука.
– Интересно, еще недавно я трахал паучиху, наблюдал за рабыней гоблинов с лапками, а сейчас я пожираю конечности ее сородичей, пусть и низших, – мысленно усмехнулся своему моральному и нравственному падению.
Да, я не питал особых иллюзий и уже давно стал замечать изменения в себе, но… ничего не мог поделать. Было ощущение, что сам мир толкает меня на тропу, что я сегодня (или вчера) нащупал.
Вот так, погруженный в свои мысли, я и сидел на земляном полу. Но вечно так продолжаться не могло.
– Так-с, это комната Сука. Значит, что-то ценное может быть только у него, – стал рассуждать я.
Поэтому с натугой поднялся, и стал обшаривать комнатку. Острое ночное зрение тут, конечно, решало. Поэтому через пару десятков минут (по ощущениям) в центре помещения появилась небольшая горка найденных вещей.
– Ну что, неплохие находки, – медленно проговорил я, рассматривая прямой кинжал по типу моего.
В общей куче нашлось несколько кожаных наручей, наверное, местного производства, какие-то куски вяленого мяса, тряпки, кошелек с золотыми монетами. Особое внимание привлек амулет с эмблемой Люмии. Он был немного больше, чем мой, да и инкрустирован какими-то камушками, подозреваю, что драгоценными. Сомнений, кому он мог принадлежать раньше, не было. Все вещи я тут же положил себе в хранилище.
В коридоре послышался какой-то шум, что быстро приближался.
Я поднялся на ноги, быстро перенастроил свою ловушку, отошел к краю комнаты, и приготовил несколько когтей. В замкнутом пространстве шансов попасть в цель у меня сильно больше.
И вот через прорехи в двери вижу любопытные глаза гоблюков, и невнятные шепотки. Никаких действий они не предпринимают, но этот гомон сильно раздражает.
– Чего хотели?!, – прокричал я.
Голоса смолкли, а потом, наверное, самый смелый открыл дверь и, немного понурив голову, двинулся ко мне.
– Стой!, – вскрикнул я, – Смотри под ноги, идиотина.
Тот вздрогнул, и только заметил острые когти, что торчали из земли. Чему-то кивнув, он переступил ловушку, и нашел в себе силы посмотреть в мою сторону.
– Хоз…вождь, – начал тот, – Долго спать и мы не знать, жив или сдох.
– Да-да, ага, точ…но, – послышался за его спиной одобрительные возгласы.
– Со мной все в порядке. Я ваш вождь и господин, сын Шэка. Вы думаете, что рана на лапе может меня убить?, – вскинул я бровь одновременно с жутковатой улыбкой.
– Не…нет, госпо… вождь, – замахал руками и головой гоблин, – Мы там жрать приносили… вкусно?
– Да, мясо пауков мне понравилось, – согласно кивнул, – Что еще?
– Ну… десять костров назад говорить, что лечить наша рана, – немного с опаской начал тот, – Болит, ай и хотим вылечить.
– Понятно… да, говорил, и сдержу свое слово, – грозно проговорил я, старательно играя полученную по глупости роль, – Пошли в общую комнату, там и посмотрим, что у вас.
Толпа, как по команде, бросилась обратно, а я поравнялся с ловушкой, забрал когти, решив их положить в мешочек, и избавиться от перевязи, которая уже знатно поистрепалась, да и метательное оружие часто выпадало в пылу боя.
В общей комнате мало что изменилось – по-прежнему было
