без лишних расшаркиваний выразил желание закупить большое количество электроинструментов. Не сказав, а показав, какие конкретно. Отдел закупок уже приобрёл несколько экземпляров для испытаний, и товары с гордостью прошли его. Некоторые выглядели покоцанными, что неудивительно, учитывая пластиковые корпуса. Но это мелочи. При правильном обращении инструменты работали исправно. Хотя кустарные модификации уже виднелись невооружённым глазом. На корпуса большинства УШМ были натянуты носки. По всей видимости, пыль и стружка, попадающие в прорези воздушного охлаждения, налипали на поверхность электродвигателя, и приводили к быстрому износу щёток.
Дарья не могла поверить, когда вновь и вновь перечитывала готовый договор с сотнями позиций: сварочные полуавтоматы, краскопульты, полировочные станки, плазморезы, смесители, дрели, шуруповёрты, аппараты контактной сварки, дорогущие наборы ручных инструментов, спецодежда, электрические насосы. Всё в десятках и сотнях экземпляров.
В голове просто не укладывалось, что производителем всего этого был Павел, но что поражало больше всего, так это сумма, которую Николай обсуждал с невозмутимым здоровяком.
С четырех миллионов, запрошенных Павлом, Пугин умудрился сбить десять процентов, но это всё была огромная сумма, недоступная подавляющему большинству советских граждан. И всё это шло как будто обсуждение чего-то отвлечённого, не имеющего отношения к реальным деньгам.
Только сейчас Дарья поняла, к кому устроилась на работу, и какого масштаба он проворачивает дела.
— Такое себе, конечно. Я ожидал большего. — После подписания контракта, и нотариального заверения, Павел вместе с секретайм-менеджером, сел в машину Вениамина. Из-за габаритов начальника, девушке пришлось устроиться на переднем сидении, в то время как огромная задница занимала всю заднюю часть. При этом сгорбившись в три погибели и подпирая плечами высокий потолок. — В день прибыль с только рынка составляет полтора ляма. А тут три с копейками, и это один из крупнейших заводов страны. Стыд и позор.
Дарья не смогла ничего ответить, так как попросту не знала, что сказать. Три миллиона шестьсот тысяч рублей для ненасытного здоровяка были просто тремя миллионами с копейками. И он всё ещё не удовлетворён при том, что цены на квартиры варьировались от десяти до пятнадцати тысяч. Это даже не алчность, не жадность, а помешательство.
Не успела девушка толком перевести дух, Вениамин привёз их к следующему заводу — «Сокол», прославленный разработкой боевых самолетов. Здесь атмосфера была куда более напряженной. Директора на месте не оказалось, и Павлу приходилось беседовать не только с главой отдела закупок, но и специалистами, занимающимися сборкой самолетов. Они задавали вопросы о функциональности продаваемых инструментов в такой плоскости, в которой требовались знания не только сопромата, но аэродинамики и аэроэстетики.
Тем не менее, и здесь, обойдясь общими фразами, он сумел впихнуть товар. Хотя по большей части это заслуга самих инструментов, успевших себя зарекомендовать среди рабочего персонала.
На «Соколе» работало гораздо меньше людей, и, соответственно, инструментов им требовалось меньше. Сумма покупки даже не превысила два миллиона, отчего Павел, выжатый словно яйца партнёра нимфоманки, серьёзно загрустил.
Перед отправлением на последний завод — Красное Сормово, они заехали в столовую и подкрепились, отдохнув в полной тишине.
С готовностью к ещё одному сложному этапу переговоров компания отправилась в судостроительный завод.
Расположенный на берегу Волги, предельно простой бетонный квадрат со своими доками, тем не менее, выглядел по-настоящему впечатляюще. В первую очередь из-за огромных размеров, что неудивительно. Суда собирались внутри завода, а не делались по частям и вывозились наружу.
Ещё один Николай, только уже Ефимович, затянул общение с гостями чаеванием. Пряники, горячие пирожки из дома, всё как положено. И даже слова о том, что они уже отобедали, ничуть не разубедили пожилого директора.
Дарья нервничала, то и дело поглядывая на плотный график. Насколько она знала, Павел сегодня успел потренироваться только час, а к предстоящим экзаменам и вовсе не готовился. Так что свободного времени в обрез.
Девушке хотелось влепить ладонью по лысине старика, чтобы придать тому ускорение. После чаепития с отвлечённой беседой о жизни, и интересах многообещающих молодых людей, директор решил провести экскурсию по заводу. Кто бы мог подумать, что во время экскурсии дедуля начнёт говорить о серьёзных вещах.
— С твоими инструментами, конечно, всё в порядке. Мы их купим. — Сказал Николай, когда они осматривали конвейер, на котором собирался огромный двигатель атомной подводной лодки. — Но помимо них нам требуются товары более… Высокого уровня. Промышленные станки, гидравлическое оборудование, системы обработки, сборки и переноса многотонных изделий. Ты ведь можешь всё это сделать, Павел. Наши ребята были у тебя на даче, видели, какие станки ты делаешь. Ты ведь способен такое же сделать, только в десять раз больше, и из хорошей стали. Мы её дадим. Мы хотим полностью модернизировать производство. Приказ сверху.
Павел остановился, искоса поглядывая на хитрого старика.
— Бесплатного чая с пряниками не бывает, да?… — Паша спросил с иронией, вызвав добродушную усмешку директора. — Николай Ефимович, переход от лёгкой промышленности к тяжёлой… Это не просто увеличение размеров, это расчёты, эксперименты, неудачи, время, и колоссальная трата средств. На такие заводы, как Красное Сормово работает бюджет целого государства, а на меня — семь палаток местного рынка. Сами подумайте, насколько нелепы и саморазрушительны будут мои потуги на этом пути.
Перечисленные причины были полнейшей чушью. Две главные — промышленное оборудование, о котором говорил Николай, можно будет приобрести только с открытия категории товаров до десяти тысяч рублей. И то только самую мелочь. Вторая причина — совсем не хотелось делиться оборудованием, которое может оборвать его монополию.
Николай торжественно кивнул, прекрасно понимая сложное настроение юноши. Чтобы появились такие заводы как Красное Сормо, требовались десятилетия труда, огромные вливания средств, зарубежные специалисты с чертежами своего оборудования, и многое-многое другое. Но министерство обороны и флот в частности поставили сложную задачу: разработать класс новых быстроходных подлодок-носителей ядерных зарядов, и обеспечить их скорейший выход в моря. Начертить-то инженеры начертили, но вот когда дело доходило до сборки, всё остановилось немного сложнее.
Гибкости промышленного оборудования попросту не хватало для создания элементов, под которые это самое оборудование изначально не сконструировано. Большую часть неподходящих деталей приходилось делать и подгонять вручную. А заниматься этим в масштабах огромной подлодки, с персоналом, который помимо должен работать над другими объектами, мягко говоря, сложно. И тут вдруг объявляется гениальный молодой инженер, который, по словам его ребят, на даче собирает станки такой сложности, и такой универсальности, что всё это выглядело каким-то розыгрышем. Если бы не проверка КГБ…
Разумеется, Леонов не мог упустить подвернувшуюся возможность.
— Я всё понимаю, Павел, но и ты пойми. Страна сказала надо, значит надо. Красное
