Общество, пренебрегающее правилами поведения, принятыми во Внешнем мире, обрекает себя на жизнь в постоянной осаде.
Мимека сидела в гостиной, ожидая прибытия «блюстителей закона», когда первый взрыв потряс помещение. Кусок металла пробил стену над ее головой и, дымя, вонзился в противоположную. Со двора донеслись выстрелы, крики, новые взрывы.
Пригнувшись, Мимека бросилась в кухню. Она знала, что миссис Найлс держит там свой жезл-шокер, которым чистит двор между домом и амбаром. Пролетев через вращающуюся дверь, Мимека немало удивила повариху, но лишь мельком оглядела кухню. Ее собственная жизнь, жизнь в роли Фэнси, была крайне важна для Термитника, а потому она просто обязана была спастись. Дверь за спиной миссис Найлс выходила на массивную каменную лестницу, ведущую в бывший подвал дома. Мимека распахнула дверь и бросилась вниз. Сзади раздались выстрелы, грохот, звон разбитого стекла. Протиснувшись между бутафорскими шкафами, за которыми скрывалась дверь в туннель, она рванулась туда. Навстречу ей с противоположной стороны туннеля спешили рабочие с жезлами-шокерами наперевес. Мимека промчалась мимо них и выбежала в подвал амбара. Туннель позади нее был уже свободен от рабочих, и его с шипением заполняла затвердевающая растительная слизь.
Перед Мимекой открылся небольшой коридор, выходящий в зал, где происходило то, что у незнакомого с порядками Термитника вызвало бы удивление. Взад и вперед бегали рабочие, они несли пакеты и свертки ко входу в галерею. Слева у стены была установлена временная ретрансляционная станция, и возле нее уже стояла охрана.
Вбежав в зал, Мимека увидела, как на потолке, над аварийной лестницей, открылся секретный люк и оттуда появились Хеллстром и Сальдо, сопровождаемые вооруженными рабочими. Через люк в подвал доносился грохот, и вдруг все стихло. Последний взрыв, последний выстрел – и тишина, прерываемая лишь гудением жезлов-шокеров.
Увидев Мимеку, Хеллстром знаком подозвал ее, а сам направился к ретранслятору. Один из наблюдателей доложил ему:
– Мы остановили всех, кто прорвался сюда, но есть еще двое, у северной ограды. На этом расстоянии жезлами нам их не достать. Может, взять их сзади?
– Подожди, – произнес Хеллстром. – Насколько безопасно подняться на крышу амбара, на командный пункт?
– У тех двоих есть, по крайней мере, один автомат.
– Я пойду, – сказал Сальдо. – А вы оставайтесь здесь. Не рискуйте собой, Нилс.
– Нет, – покачал головой Хеллстром. – Пойдем вместе.
Он жестом велел Сальдо отправляться и обратился к Мимеке:
– Я рад, что ты спаслась.
Та кивнула, стараясь восстановить дыхание.
– Подожди нас здесь, – велел Хеллстром. – Ты можешь понадобиться.
Он повернулся и двинулся к Сальдо, который в окружении вооруженных рабочих ждал его на лестнице. Скорость и жестокость, с которой их атаковали, ошеломила Хеллстрома, и он все еще не мог оправиться от шока. Да, они попали в огонь.
Студия пострадала незначительно – была пробита северная стена, и кое-что из оборудования валялось на полу, сокрушенное взрывом и беготней. Среди поврежденных вещей был небольшой улей с молодыми пчелами-стражниками. Выжившие насекомые сердито жужжали, но рабочих не атаковали – отличный тест на проверку мер адаптации. Хеллстром отметил: нужно похвалить директора проекта и обеспечить его дополнительными ресурсами.
Студийный кран не был поврежден. Когда Хеллстром появился на лестнице, Сальдо уже направлялся к клети крана. Двигаясь к нему, Хеллстром окинул взглядом помещение. Уборщики быстро уносили тела погибших рабочих. Сколько жертв! Чертовы убийцы! Хеллстрома охватила ярость – естественная реакция для того, кто принадлежал Термитнику душой и телом. Ему хотелось махнуть рукой и бросить рабочих на тех двоих, что остались у ограды – пусть бы разорвали их на части, чего бы это им ни стоило. Тем более что это его желание совпадало с намерением рабочих, чьи тела были переполнены адреналином, а души – злостью. Одно движение руки, и они последуют за ним. Здесь не было больше ни операторов, ни актеров, ни техников, ни специалистов по связям с Внешним миром, с помощью которых Термитник черпал энергию и ресурсы Внешнего мира, в том числе и денежные. Все они были разгневанными рабочими-воинами – все и каждый!
Хеллстром заставил себя как можно спокойнее пересечь зал и приблизиться к клети, в которую уже забрался Сальдо. Глубоко вздохнув, он присоединился к нему. Никогда еще Термитник не подвергался столь серьезной угрозе, и сейчас от его ведущих специалистов требовались грамотные и продуманные решения.
– Возьми громкоговоритель, – сказал Хеллстром, когда они поднимались на командный пункт, – и предложи тем двоим сдаться. Или они будут убиты. В любом случае попытайся взять их живыми.
– А если они станут сопротивляться?
Сальдо дрожал от нетерпения. Эмоции переполняли его, он рвался в бой.
– Запомни: только живыми. Оглушите их шокерами. Попробуйте подобраться к ним по галереям и достаньте их снизу. Это – единственный способ.
Клеть мягко подняла их на чердак. Хеллстром вышел, вслед за ним – Сальдо. Звукоизоляция была снята, снизу доносились возбужденные голоса.
– Рабочие в моменты кризиса должны больше полагаться на язык знаков, – заметил Хеллстром. – Меньше шума и неприятностей.
– Конечно, Нилс!
Сальдо восхищался выдержкой и спокойствием Хеллстрома. Это была отличительная черта настоящего лидера – способность к рациональной оценке, точному и четкому анализу.
Войдя в командный пункт, Хеллстром приказал:
– Немедленно привести все в порядок! Восстановить звукоизоляцию! – И спросил: – Телефон работает?
Шум немедленно стих. Рабочие молча поспешили выполнить его распоряжение. Специалист по обеспечению безопасности, стоявший на дальнем конце изогнутой консоли, к которой крепились ретрансляторы, протянул телефон Хеллстрому.
Взяв трубку, тот продолжал отдавать приказы:
– Вернуть все оборудование на место. Пошлите наблюдателя в лабораторию Проекта-40. Он не должен вмешиваться. Пусть лишь наблюдает. Как только поймет, что результат получен, немедленно докладывает. Понятно?
– Да! – ответил Сальдо и отправился выполнять приказы.
Хеллстром поднес телефонную трубку к уху. Тишина. Он вернул аппарат специалисту.
– Линия не работает. Позаботьтесь восстановить.
Тот доложил:
– Минуту назад телефон был в нормальном состоянии.
– А теперь – нет.
– Кому вы хотите звонить, Нилс?
– Я намерен позвонить в Вашингтон и выяснить, не настало ли время для главного хода.
Из дневника Тровы Хеллстром
Жизнь, наполненная делом, когда все хорошее дается в свое время, конструктивная помощь соплеменникам приносят высшее удовлетворение, а после кончины тебя ждут чаны для переработки – вот в чем смысл истинного сосуществования. Вместе в жизни, вместе в смерти.
Кловис решила сесть в первый фургон, отвергнув возражение Миэрли, пробурчавшего, что там «нет места для женщин». Она объяснила, куда он может засунуть свое мнение, и он усмехнулся:
– Я все понимаю, крошка. На ферме нас ждет много крови, а ты не хочешь, чтобы твой Коротышка получил свою порцию свинца. Все-таки лучше тебе остаться. Если ему не повезет, я вернусь и сообщу тебе.
Значит, ему тоже все известно, подумала Кловис.
И она плюнула ему в лицо, после чего подняла левую руку, чтобы отбить его удар. Вмешались другие, и ДТ крикнул:
– Черт побери! Не время драться! Что вы тут затеяли? Двигаться пора.
Покинув город, при первой возможности они остановили головной фургон и, связав Крафта, заткнули ему рот кляпом, после чего бросили на заднюю скамью. Он пытался сопротивляться, но Кловис показала ему пистолет. Теперь Крафт тихо лежал с открытыми глазами, внимательно изучая то немногое, что ему было видно.
Кловис села рядом с ДТ, который крутил руль. Она смотрела по сторонам, но ничего не замечала. Значит, вот так все и заканчивается? Люди с фермы убьют Эдди в самом начале атаки. У Кловис было время подумать об этом, и теперь она понимала: вариантов
