Люси: Ну, тогда я не до конца понимала, где нахожусь и что делаю, – из-за травмы головы. Если б я ее убила, зачем мне было спрашивать, где она? Я бы, наверное, говорила что-то вроде: «Я ее ударила» или: «Прости». Ну, раз я была не в себе? Наверное, я говорила бы что-то, что указывало на мои действия… Не знаю. Может, это я просто пытаюсь себя успокоить.
Бен: Успокоить – убедить себя, что ты ее не убивала?
Люси: Да.
Бен: Потому что ты не знаешь наверняка?
Люси: Я не знаю наверняка. Я не помню ту ночь. Я знаю, что любила Савви, и не могу представить, как делаю ей больно, но все вокруг так уверены, что это была я… Трудно не задаваться вопросом: а вдруг я все-таки взорвалась? Вдруг у меня случился психоз? Люди осознают, когда у них психоз?
Бен: Я… не знаю.
Люси: Это был риторический вопрос, Бен.
[смех]
Бен: Как ты можешь объяснить царапины на своей руке и частички твоей кожи под ногтями Саванны? Синяки у нее на руке, совпадающие по форме с твоей рукой?
Люси: Никак. Я не помню.
Бен: Вы с ней когда-нибудь дрались?
Люси: Конечно, нет.
Бен: Но у тебя бывали агрессивные стычки. Например, история Росса… Были ли еще подобные случаи?
Люси: Нет, только тогда с ним. И я все еще считаю, что это было заслуженно.
Бен: А Саванна? Ты не знаешь, бывали ли у нее драки или нечто подобное?
Люси: Нет, насколько мне известно. Да мне даже трудно такое представить. Савви была очень добрым и уравновешенным человеком. Ну, это тебе уже многие рассказали… Все очень ее любили. Она никого и пальцем не тронула бы.
Глава 41
ЛЮСИ
Бена будто вовсе не волнует, что я могу его убить. И даже не удивляет. Он склоняет голову, совершенно не меняя выражение лица.
– Ты думаешь о том, как меня убиваешь.
Это не вопрос. Он просто спокойно повторяет мои слова.
– Я все время это делаю. – Не знаю, почему я вдруг решила выдать все свои секреты человеку, которому опаснее всего их выдавать, – но что есть, то есть. Он ведь сказал, что хочет от меня правды. Это та правда, которую я могу ему сказать. – Со всеми. Я представляю, как убиваю их.
– Как… – Бен ерзает на стуле и замолкает, на секунду переводя взгляд на сумку у двери, где лежит его микрофон. Он хочет спросить, можно ли это записать. Но не спрашивает. Он достаточно хорошо во всем этом разбирается, так что знает – ответом будет «нет».
– Как навязчивая мысль. Остановить я это не могу. Выбираю оружие и представляю, как кого-то убиваю.
– Выбираешь оружие, – медленно говорит Бен.
– Что угодно поблизости. Подхожу к этому творчески.
Его губы дергаются. Может, он сдерживает улыбку, может – страх. Не знаю, чего мне хотелось бы больше.
– Какое оружие ты выбрала здесь?
– Сначала стакан, – указываю на него. – Но он тебя не убил бы. Так что – нож, – касаюсь собственной шеи. – Потом лампа.
– Лампа?
– Разбить тебе голову.
– Мне кажется, она слишком тяжелая, чтобы ты смогла так размахнуться.
– Фантазии не всегда реалистичны.
– Ну да…
– А еще задушить тебя подушкой. Потом. Когда уснешь.
Тут его нейтральное выражение лица меняется. Бен медленно вздыхает.
– Это реалистично, – напряженно говорит он.
– Не обязательно. Ты же можешь проснуться и сбросить меня.
Бен приподнимает бровь.
– Может быть.
– Зависит от того, как быстро проснешься.
– И насколько ты сильная.
Он смотрит на меня взглядом, который я не могу разгадать, но как только он принимается ерзать, я сразу понимаю. Он возбужден.
Встаю и подхожу к нему. Приподнимаю платье и опускаюсь ему на колени, лицом к лицу. Обхватываю руками его шею.
– Или я могу задушить тебя прямо сейчас…
Он смотрит мне в глаза. Прерывисто дышит.
Одной рукой отпускаю шею и расстегиваю его брюки. Отодвигаю в сторону свое белье. Он шумно вдыхает, когда я приподнимаю бедра и опускаю, вводя его в себя. Снова обеими руками обхватываю его шею, на этот раз сжимая крепче. Наклоняюсь ближе, мои губы касаются его уха.
– Ты забрал ключ у Пейдж. Как скоро твое тело смогут обнаружить?
Бен сдавленно выдыхает. Сжимаю его шею сильнее, двигаю бедрами, прижимаясь к нему.
– Это было бы хорошее завершение истории, да? Подкастера убивает женщина, чье имя он должен был очистить? Тебя запомнят навсегда. Мужчина, раскрывший дело, убит во время секса с убийцей.
Отклоняюсь назад, чтобы увидеть его лицо. Он весь красный, подбородок задран кверху.
«Сжимай, сжимай!» – радостно кричит Савви.
Бен весь содрогается, снова сдавленно выдыхая. Застывает.
Медленно отпускаю его шею.
Он шумно выдыхает. Следующие несколько секунд не отрывает взгляд от потолка, тяжело дыша. Наконец, все еще красный, переводит глаза на меня.
Наклоняюсь вперед и говорю ему в губы:
– Может, я убью тебя позже.
Бен улыбается.
Глава 42
ЛЮСИ
Когда я следующим вечером спускаюсь вниз, мама сидит за кухонным столом; ее костыли рядом, прислонены к стене. Лучи солнца просачиваются через заднюю дверь, но свет мама не включает, поэтому на кухне мрачновато; единственное светлое пятно – ее телефон. Она смотрит вниз, из телефона доносится голос Бена.
Мама поднимает на меня взгляд и быстро ставит подкаст на паузу. Снимаю свою сумочку с дверного крючка.
– Куда ты уходишь каждую ночь? – спрашивает мама.
– Тебе лучше не знать.
Она поджимает губы и обдумывает мои слова. Затем кивает.
– Ты правда опубликовала три книги, не сказав мне?
– Ты никогда не умела хранить секреты.
Мама выдает громкий короткий смешок. Видимо, так показывает, что не согласна.
– Они бы тебе не понравились, – говорю я.
– Почему?
– Ты – литературный сноб. А это – не литература.
Она шмыгает.
– Я вообще почти уже не читаю, но, когда нахожу на это время, предпочитаю качественную литературу. И ничего плохого в этом нет.
– Я и не говорила, что это плохо. – Но мне хотелось это сказать. Мама прищуривается, показывая, что прекрасно это понимает.
– Ты слушала выпуск про Нину? – спрашивает она.
– Да.
– Нельзя так поступать с этой бедной женщиной… – У нее надламывается голос.
– Я никак с ней и не поступаю. Бен не спрашивает меня, что добавлять в подкаст. – Это, конечно, не так, но про Нину он и правда ничего не спрашивал.
– Он намекает, что это была она.
– Он намекал, что
