и не нашли, а Кёрнер утверждает, что видел своими глазами как ее накрыло гиганстким огненным шаром, от такого тело точно не сохранится, — Николас говорил медленно, глядя на мою реакцию.
Я мрачно улыбнулась.
Чудесно. Нерушимый магический контракт. У Маля, по-сути, не было выбора, — подытожила я.
Верно, — согласился он, — Ты слишком хорошо осведомлена обо всем этом, откуда?
Ты меня не слушаешь, — я недовольно покачала головой.
Волна его силы омыла мне пальцы, заставив подняла глаза на моего собеседника. Он не скрывал своего интереса к моей загадочной для него личности.
Мы здесь за этим и собрались, Дейдре Деверо, услышать друг друга.
Мне стало жутко грустно, что я пропустила столько всего в этом мире, коронация Маля, сближение с союзниками, мои похороны. Я тяжело вздохнула. И есть хочется просто невозможно!
Я с наслаждением впилась в мягкий бок большой булочки, начиненной мясом, сыром, зеленью и овощами. Это было божественно вкусно, я жмурилась от удовольствия.
Только проглотив всю булочку без остатка, я смогла продолжить разговор.
Твоё имя — не сарацинское, да и на сарацинца ты не похож, слишком … светленький, — заметила я.
Верно, — Николас ухмыльнулся, — Меня украли и продали в рабство ещё ребёнком, но мне повезло, меня выкупил кто-то из дворца… — он замялся, было видно, что тема для него щекотливая, — А дальше уже дело характера.
Куда не глянь, трагическая история детства, — пробурчала я себе под нос. Николас удивленно на меня посмотрел.
Прости, — осеклась я и взяла ещё одну булочку, которая тут же нагрелась у меня в руке, — Наколдуй воды… Пожалуйста.
Твоя вежливость — песня для моих ушей, — улыбнулся Николас и у меня перед носом материализовался бокал с водой, — Я бы, конечно, выпил вина.
Азхар тебя с потрохами сожрет, — теперь улыбнулась я.
В ответ загремел его смех.
Ты права! Обожаю его доводить, — он встал и реально налил два бокала вина.
Ну, нет, — я отрицательно покачала головой, — У меня-то магии нет! Как я буду от него защищаться?!
Как хочешь, — Николас пожал плечами и сделал внушительный глоток.
Мои щёки запылали от его развязного поведения, я даже стала забывать, что я тут пленница, настолько обходительно он вёл со мной беседы, даже ухаживал будто это официальный ужин.
Кто ты такая, Дейдре Деверо? — серьезно спросил он, делая ещё один ощутимый глоток красного вина.
Я не могу сказать ему все, хоть он и расположил меня к беседе, но умолчать кое о чем легко.
Полутёмная комната, блики свечей на столе дрожат, освещая наши серьёзные лица. Я помню его на балу, с каким надменным лицом он выхаживал по бальному залу. Сейчас же передо мной был совершенно другой мужчина: простой, без капли фальши и раздутого эго. Хорошо ли я разбираюсь в людях? Сколько раз интуиция подводила меня, а я была не в курсе? Я молчала, а он меня не подгонял, послушно ждал, пока я соберусь с мыслями.
— Я всю жизнь прожила в замке, Николас, училась, готовилась вступить в ряды колдунов, защитников, Аркерона, но… — я замялась, подбирая слова, — Но кое-что что произошло и меня перенесло очень далеко отсюда, вчера я смогла вернуться, со своими друзьями, а тут вы. Меня действительно не было здесь много месяцев, — со дня нападения и я не могла ни с кем связаться, сказать что жива. Я не думала, что меня впишут в список погибших…
— Стоп-стоп, — Николас остановил мой рассказ рукой, — Куда тебя перенесло? И каким образом?
— Я не могу тебе сказать, — отрезала я.
Наместник через стол наклонился ближе ко мне и сказал:
— Ты хоть понимаешь, как я рискую, выпуская из темницы неизвестную колдунью, да ещё и такую сильную. Да, Дейдре, я видел, как ты колдовала у реки и, поверь, мои люди так просто тебя не отпустят по своим личным делам.
— Послушай, Николас, — уверенно начала я, — Маль Кёрнер мой лучший друг, а Александр Галлиган должен был стать моим наставником. Я не прошу верить мне на слово, ты просто можешь узнать все у них.
Повисла гнетущая тишина, я слышала, как догорали поленья в старом маленьком очаге, они редко потрескивали, почти не даря тепло. По ногам прошёлся сквозняк. Я поежилась от холода, кожей ощущая, что этот разбор не на долго останется приватным.
— Что на счёт морглов? — с нажимом спросил он.
— Ты о чем?
— Почему они покинули деревню и не стали преследовать вас?
— Испугались? — криво ухмыльнулась я.
— Ты не договариваешь что-то очень важное.
— Это не только мой секрет, — резко сказала я.
Мы услышали шаги, даже топот нескольких пар ног и все они шли сюда.
— Ты связался с Галлиганом? — нервно спросила я, ерзая на стуле, ожидая выпадов в свою сторону от людей Николаса.
— Что-то в этом роде, — скривился Николас, — На разговор он был не настроен, сказал только, что направляется сюда.
Внутри что-то зашевелилось. Кажется, это была Надежда. Приятное чувство, похожее на безопасность. Кроткое и такое желанное.
— Зачем? Он сказал? — мой голос задрожал.
А я только сейчас осознала, как мне не хватало его поддержки, силы и уверенности. Рядом с ним у меня будет завтра. Рядом с ним становится так спокойно.
Моя ледяная маска дрогнула и на мгновение обнажила душу Николасу.
— Ты не лжёшь, — подытожил он.
— Не лгу.
— Вот это номер, Николас! — прогремел голос в проходе у меня за спиной.
Я сидела прямо, не шелохнувшись. Пятеро мужчин за моей спиной. Без магии у меня обострились какие-то иные чувства. Я ощущала их волшебство, она пульсировала вокруг их тел, стекала на пол и снова собиралась, фонтаном плескаясь вокруг.
Снова шаги, медленные. Острый взгляд сверлит мою макушку, затем этот мужчина встаёт за спиной у Николаса, пока тот, сложив руки на столе, обдумывает нашу беседу. У мужчины резкие черты лица: острые скулы, высокий лоб, тонкие губы, короткая чёрная борода. Смуглая кожа, чёрные глаза. Кафтан бежевый, на голове дурацкий тюрбан. Руки сложены на груди. Сильный колдун. Очень сильный и бескомпромиссный.
— Не уж то Галлиган здесь? — прохрипел мужчина, не сводя с меня глаз.
— Нет, будет не раньше завтрашней ночи, — голос у наместника спокойный, его обстановка точно не напрягает.
— I çmenduri!
— Расслабься, Азхар, девушка безобидна, уж тем более в оковах.
О, Азхар! Сторонник радикальных методов. Если бы не он, я бы сбежала. И разминулась бы с Александром.
И острое, мучительное желание увидеть его сдержанную улыбку, услышать холодный смех ударило меня так, что стало больно.
— Duke luajtur me zjarr!
Я закатила глаза. В языках не была сильна и его речь была
