выбрать иностранную песню.
— Правильно, правильно! — учителя заинтересованно закивали.
Я прочистил горло и, смиренно улыбнувшись решил спеть русскую частушку:
— Прошу прощения, я собираюсь петь…
Когда заиграла музыка, я начал петь. Мой голос с лёгкой хрипотцой идеально подходил к песне, и все погрузились в красивый и трогательный пейзаж.
На востоке есть страна,
Где сакура цветет.
Там традиций глубина,
Самурай в бой идет.
Рыбка фугу на столе,
Чайный ритуал.
В кимоно красавица
Светит, как кристалл.
Гейши там поют для нас,
Ветры с гор несут рассказ.
Япония — чудесный край,
Здесь найдешь ты дзен-рай!
Все присутствующие смотрели на меня с широко раскрытыми глазами. Цуёси почувствовал, будто у него в горле застряло куриное яйцо.
Музыка и мой голос погрузили всех в мелодичный и трогательный мир. Когда песня закончилась, все, кроме Цуёси, громко зааплодировали. У Цуруко даже глаза увлажнились, и она улыбалась от счастья.
Я был немного смущён и отказался петь ещё одну песню, сказав:
— Пение слишком утомительно.
На этот раз никто не думал, что я боялся быть униженным.
Вечер прошёл весело, но Цуёси, заставлявший себя смеяться, постоянно проклинал меня.
Поскольку на следующий день всем нужно было идти на работу, решили разойтись до десяти вечера. Когда все выходили, лица у всех были слегка покрасневшими от алкоголя, а голоса звучали громче обычного.
Я шёл рядом с несколькими учителями. Вдруг я заметил, как в комнату за углом вошла знакомая фигура.
«Что он здесь делает?» — подумал я.
Цуруко заметила, что я нахмурился и спросила:
— В чём дело, Синдзиро-сан?
— О, ничего особенного, — ответил я с улыбкой. — Мне просто показалось, что я увидел кого-то знакомого. Наверное, мне померещилось.
Когда Цуёси наконец расплатился за ужин, который стоил больше миллиона йен, мы покинули «Сакуру» и направились к парковке.
Несмотря на своё мрачное настроение, Цуёси не забывал о главной цели вечера.
Он быстро подошёл к Цуруко и элегантно улыбнулся:
— Цуруко, могу я подвезти вас домой? Я только что купил новую машину и буду рад вас прокатить.
Цуёси указал на свою новенькую черную Тойоту Камри, которая в свете уличных фонарей выглядела весьма впечатляюще.
Учителя завистливо перешёптывались:
— Эта машина наверняка стоит больше тридцать миллионов йен. Бензин нынче дорогой, а директор Цуёси всё равно купил новую машину. Несправедливо!
Несмотря на приличную зарплату, большинство из них ездило на более скромных автомобилях, стоимостью около десяти миллионов йен.
Цуруко смущённо улыбнулась и мягко ответила:
— Директор Цуёси, не стоит беспокоиться, я уже очень благодарна за сегодняшнее гостеприимство. Лучше я поеду домой на машине Синдзиро-сана, он отлично знает, где я живу…
Цуёси притворился удивлённым:
— О? У Синдзиро тоже есть машина? Я думал, вы приехали на такси. Где его машина?
Я отмахнулся от мыслей о знакомой фигуре и, услышав вопрос, достал из кармана ключи от БМВ и нажал кнопку разблокировки.
Все обернулись и увидели сияющий белый спортивный автомобиль с сине-белым логотипом БМВ. Восклицания удивления раздались вокруг.
— Боже мой, это же М4! — воскликнул один из учителей, разбирающийся в автомобилях. — Цена этой машины в Японии больше пятидесяти миллионов! Я видел, как на таких ездят сыновья богатых торговцев, а тут господин Синдзиро! И это новейшая модель!
Хотя остальные учителя не знали точное название модели, они поняли, что перед ними машина высокого класса.
Цуёси тоже был потрясён. Его лицо сменило цвет от зелёного до багрового. Он с трудом мог скрыть своё удивление.
Несмотря на это, он попытался сохранить дружелюбный вид:
— Господин Синдзиро, вы отлично скрываете свои достижения. Это было для меня настоящим открытием.
Я даже знал, что они все думали: «Черт возьми! Этот парень притворялся обычным служащим, а сам водит такую машину!»
— У директора Цуёси глубокие карманы, — ответил я с улыбкой. — Спасибо за гостеприимство. До свидания.
Я взял Цуруко за руку, и мы направились к моей машине. Однако никто не знал, что я одолжил эту машину у менеджера Хаято. Он только недавно купил её. Но так как я уже сотрудник внушающий доверие, то он дал мне ее на вечер.
Цуруко сидела рядом со мной в машине с счастливой улыбкой, будто это был самый прекрасный день в ее жизни. Даже более радостный, чем день её выпуска из университета.
Её лицо светилось от счастья, и мне было трудно сосредоточиться на вождении.
— Ты правда настолько счастлива? — не выдержал я и спросил.
Она кивнула, продолжая улыбаться:
— Да, но мне кажется, директор Цуёси не в восторге.
Я посмотрел на неё с удивлением и, не сдержав улыбки, сказал:
— Значит, ты всё понимала, но продолжала притворяться невеждой?
Цуруко рассмеялась и сказала:
— Я не знала всего, но догадалась о многом, наблюдая за тобой.
— Если Цуёси будет тебя запугивать или усложнять жизнь, дай мне знать. Я разберусь с ним, как с Хироси и его отцом, — сказал я серьёзно.
— Поняла, Синдзиро-сан, — ответила она.
Цуруко удивила меня своим умом. Она знала больше, чем я предполагал. Но вела себя как беззаботная девочка, которая тайно волнуется о других.
Когда мы приехали к её дому, родители Цуруко только что вернулись с прогулки. Увидев нас, они выглядели удивлёнными.
— Синдзиро! У тебя дорогая машина! — воскликнул старина Нагаи. — Я всегда знал, что ты непростой парень, но не ожидал, что всё так быстро изменится. Ты сменил работу и машину!
Тем временем его жена, увидев пакеты с одеждой в руках Цуруко, с волнением спросила:
— Цуруко, зачем ты купила столько одежды? Эти сумки выглядят очень дорогими!
— Мама… — застенчиво начала Цуруко. — Это Синдзиро-сан купил мне всё это.
На лицах её родителей появилось странное, но счастливое выражение. Они смотрели на меня с теплотой.
Цуруко знала о мыслях своих родителей. Если бы она сказала, что я женат, они бы запретили ей со мной общаться. Поэтому она быстро схватила сумки и убежала в дом, даже не попрощавшись.
Старина Нагаи искренне сказал:
— Синдзиро,
