умирало. Это были ее надежды, которые она строила. Разрушалось совместное будущее с графом, которое она представляла. Уничтожались мысли о счастье.
— Его больше не станет? — неверующе переспросила Анна, и на глазах ее выступили слезы. — Он… исчезнет?
— Да, — старуха своим ответом словно пронзила сердце Анны острием раскаленного кинжала, — его не станет, и он обретёт сокровенный покой, о котором так долго мечтал.
Анна дрожала. Она больше не могла говорить. Лицо побледнело, а глаза потухли разбитой вдребезги надеждой.
— Он идет, — сообщила старуха, медленно вставая. — Ты должна решить, готова ли отпустить Эмирсона, чтобы душа его, разорвав все цепи, вырвалась на свободу?
Старуха исчезла, а сразу за ней появился граф. Анна встала с земли и повернулась к нему.
— Я все не мог переместиться, как будто что-то мешало, блокировало мои силы, — подходя к Анне оправдывался граф, — извините, что так долго.
— Вы мне лгали! — со слезами на глазах произнесла она. — Все это время лгали!
— О чем вы?
— Вы говорили, что станете, как прежде, — напомнила ему Анна, — говорили, что исцелитесь.
— Так и есть.
Граф Эмирсон хотел подойти к ней, успокоить, но она отстранилась.
— Но не упоминали, что, если я это сделаю, то вы умрете! — закричала Анна и голос ее сорвался. — Не говорили, что вас больше не станет.
— Откуда вам…
— Почему вы от меня это скрыли? — не обращая ни на что внимания, продолжала Анна. — Разве я не достойна знать этого? Я думала…
— Что думали? — подхватил граф, подняв на нее глаза.
— Это уже неважно, — Анна вытерла слезы и прошла мимо графа, — я возвращаюсь к себе домой.
Она сказала домой? Но дома у нее нет! Куда ей идти — Анна не знала. Но она шла, потому что оставаться рядом с графом не могла. Каждый раз видя его, она разрушалась изнутри.
— Постойте, — граф Эмирсон побежал за ней. — Вы забыли, что комнаты у вас уже нет.
— Я найду, где переночевать.
Он хотел ее остановить, схватив за руку. Но она грубо выдернула руку из его хватки. Однако графа это не остановило. Он пошел за ней, догнал и преградил путь.
— Постойте, вы никуда не пойдете…
— Потому что я вам нужна? Нужна, как вещь, чтобы добиться своего! — обиженно воскликнула Анна.
— Потому что я о вас беспокоюсь, — поправил он и его руки коснулись ее лица, — и все это время следил за вами, за вашей жизнью только потому, что переживал. Поскольку вы мне дороги, очень дороги.
Анна не взглянула на него.
— Посмотрите на меня, — попросил он, — пожалуйста, взгляните на меня, Анна.
Но она не поднимала глаз. Потому что, глядя на него, видела смерть. А это причиняло ей немыслимую боль.
— Уйти, по крайне мере, я вам не позволю, — не дождавшись, когда она посмотрит на него, граф схватил ее за руки.
Она хотела вырваться, но было поздно. Они уже стояли в ее комнате в замке. Граф смотрел на нее, желая встретить ответный взгляд. Тот самый, которым все это время смотрела на него. Нежный и любящий. Но Анна глаз так и не подняла.
— Я не знаю, что сказать, — граф потупился, — не думал, что это доставит вам такую тягость.
— Тягость? — переспросила Анна и, не выдержав, подняла глаза, в которых блеснул гневный огонек. — Я думала, что вы исцелитесь, станете, как раньше. И мы…
— Мы что? — оборвал ее граф. — Будем вместе⁈
Анна отстранилась от него. Руки задрожали, как от озноба.
— Но…
— Если снимете проклятья, я стану свободным, — напомнил Эмирсон, — моя душа освободится, и я наконец покину этот ненавистный мир!
— А как же я?
— Вы достойны большего, — Эмирсон опустил голову, — и без меня вам будет куда лучше.
— Но я люблю вас и хочу быть с вами, — призналась Анна, вытерев горькие слезы.
— Любите? Вы посмотрите только на меня! — вскричал граф. — Я уродлив, похож на чудовище. Меня пугаются люди!
— Вы мне и таким нравитесь, — призналась Анна.
— Вы хотите прожить со мной жизнь⁈ — Эмирсон сделал шаг назад.
— Безумно хочу. Потому что без вас не смогу!
— Посмотрите же на меня! Я не достоин этого… не достоин вашей любви.
Анна промолчала. Она отвела глаза, в которых отразился ураган, свирепствующий в душе.
— Больше всего я хочу быть с вами, — граф нарушил затянувшееся молчание, — но и быть с вами так, в таком теле, я не могу!
Он ушел, и Анна осталась одна. Она долго плакала от безысходности. А через некоторое время заснула очень долгим и крепким сном. Сном, в котором последний раз видела воспоминания прошлой жизни…
Глава 37
Был ясный, безоблачный день. Элиза шла из оранжереи. Судя по испачканному подолу платья, она снова работала в саду. Она держала в руках маленький горшочек с землей и шагала задумчиво и отрешенно. Она подняла голову и встретилась взглядом с Эмиреем. Он стоял в кругу советников и знати и о чем-то совещался. Элиза отвела глаза в сторону. К тому моменту, когда она уже дошла до крыльца, Эмирей закончил переговоры, и придворные разошлись по своим делам.
— Постойте, — окликнул ее король.
Элиза остановилась и удивлённо повернулась.
— Мм, — Эмирей замялся, но, найдя в себе смелость, продолжил, — помню, вы говорили служанкам, что хотели бы приобрести семена какого-то барбуна…
— Банбуна, — поправила Элиза, легонько рассмеявшись над его неправильным произношением.
— Да, вот! Но они не нашли семена этого растения, поскольку они не растут на нашей территории. — Эмирей смущенно достал из кармана жилета маленький коричневый мешочек и протянул ее принцессе. — Но я его достал.
Элиза в изумлении уставилась на мешочек.
— Как? — воскликнула Элиза, развязав узел мешка и обнаружив там нужные семена. — Где вы нашли их?
— У меня друг есть в Ханене, и я его попросил об одолжении. — объяснил Эмирей, наблюдая за радостным выражением на лице принцессы. — Он и отправил эти семена.
— Они лечебные, — сказала Элиза, — помогают для залечивания ран…
Элиза рассказывала о чудодейственных способностей этого растения останавливать кровотечение. Но Анна заметила, что король ее вовсе не слушает. Он будто был очарован той, что стояла напротив. Он смотрен на нее не в силах отвести заворожённого взгляда.
— Вы меня слышите? — Элиза помахала рукой перед глазами короля.
— Да-да, — невпопад ответил Эмирей, — согласен.
— Тогда пойдемте, — Элиза оставила горшочек на лестничной ступени, а сама куда-то пошла.
Эмирей неуверенно поплелся за ней. Она шла в сторону оранжереи. Тут неожиданно у Анны появилось странное чувство тревоги. Сердце быстро застучало в преддверии чего-то страшного и неизбежного.
Вдруг раздался крик, свист стрелы… Эмирея как ветром сдуло Он
