Тебе даже до моего уровня еще лет пять работать! Ты же знаешь, что в академии плевать на то, как ты умеешь рисовать массивы или какой магический талант, они отбирают только по умению сражаться!
– Да, Ма Ийнгджи мне все объяснил.
– Ма Ийнгджи? – Шрам остановился и посмотрел на меня. – Сын Ма Ийнгпей (ийнгпей – достойный восхищения), того самого Ма, основателя академии?
– Да, Джин Фу пригласил его, чтобы он рассказал об академии.
– Тьфу, богатенькие детки, – Шрам сплюнул и пошел дальше.
– Кстати, я до сих пор не знаю твоего имени, – заметил я. – Если не хочешь говорить…
– Дао Дафен, – буркнул Шрам. – Мне нечего стыдиться. Я его не прославил и не опозорил.
Спустя несколько улиц учитель замедлил шаг и негромко сказал:
– За нами следят. Я вряд ли кому-то нужен здесь, так что думаю, это за тобой. Знаешь, кто это может быть?
Я оглянулся, но никого не заметил.
– Догадываюсь, – неужели похитители Байсо теперь решили взяться за меня? – Поэтому я и хотел, чтобы ты сопровождал меня.
Через час мы вышли на просторную площадь, на противоположном конце которой стояла высокая белая стена с широкими черными воротами. Академия боевых искусств. С разных сторон на площадь стекались люди и тоненькими ручейками проходили сквозь открытые ворота внутрь академии.
– Шен, не зевай. Тебе нужно пройти внутрь и записаться. Сопровождающих туда не пускают, но за безопасность не беспокойся, тут за порядком следят сами ученики академии, пусть даже и внешние.
– Внешние? – мне пока не было смысла торопиться, и я хотел узнать немного больше об этом месте и его порядках. Шрам хмыкнул, но принялся объяснять:
– Сама академия построена как классический сыхэюань, только больше размерами. За воротами находится первый дворик размером с эту площадь. Там проходят экзамены, там располагаются дома, где проживают и обучаются внешние ученики и те, кто только начал заниматься. Если ученик показывает большие успехи или его таланты приглянулись какому-то преподавателю, то его переводят во внутренний двор, где расположены особые тренировочные площадки. Там также есть главный дом Чженфан, где живет семья Ма и те, кого они обучают лично, есть боковые дома и все прочее.
Как понимаешь, внутренних учеников намного меньше, чем внешних. Кстати, именно ученики внутреннего круга будут судить поединки. Преподаватели и сами Ма выходят судить лишь финальные бои. А вот, кстати, тебе представитель внешнего круга.
Возле нас прошел массивный мужчина в черном ханьфу с тяжелой на вид секирой. На груди был вышит символ академии – круг, состоящий из черной и белой половин.
– Если будут какие-то проблемы, ищи такие эмблемы. Сюда приходят всякие люди, из разных городов, из диких сект, так что с воспитанием у них проблемы.
А люди и впрямь были всякие. Чуть не задев меня плечом, мимо прошла девушка с длинными распущенными волосами в мужской одежде. Потом я заметил еще одну женщину, чьи волосы, напротив, были отрезаны под корень, она держала в руках два коротких копья и свирепо озиралась по сторонам.
Пока я пробирался к воротам, увидел обнаженного по пояс мужчину, полностью покрытого татуировками, но эти татуировки сильно напоминали печати, более того, я даже узнал несколько из них. На груди и животе у него были начерчены защитные массивы, не самые сложные, иначе бы места просто не хватило, хотя некоторые детали отличались. Скорее всего, это были пополняемые постоянные массивы. Для их активации достаточно было влить в них Ки, и готова защита.
Никогда до этого не думал, что массивы можно применять вот так. Но кто и чем рисовал их? Возможно, он как раз из одной из тех самых диких сект, где сохранились начертатели, умеющие наносить массивы на тело.
Потом я пристроился за рослым плечистым мужчиной, легко раздвигающим толпу. Он, напротив, был в доспехах из кожи и металла, и на них также были нанесены массивы. Я начал невольно сомневаться, а так ли уж эксклюзивно начертание? Впрочем, я слышал, что гильдия начертателей создает укрепленные массивами доспехи, так что он вполне мог их купить.
В воротах стояли ребята в форме академии, они кланялись каждому прибывшему и направляли в одну из очередей. По площади были раскиданы небольшие площадки, покрытые песком, в центре каждой из них сидел ученик и задавал вопросы тем, кто к нему подходил.
Когда я дошел до такого ученика, молодого парня с черной повязкой на голове, он вежливо улыбнулся:
– Добро пожаловать в Академию боевых искусств! Вы пришли поступать?
– Да.
– Ваше имя?
– Юсо Шен.
Парень начал быстро записывать что-то в свиток, лежащий перед ним.
– Возраст.
– Шестнадцать.
Он устало посмотрел на меня, потом перевел взгляд на небольшой амулет, лежащий перед ним:
– Настоящий возраст. В академии нет ограничений по возрасту, но нам нужны точные данные.
– Вроде бы пятнадцать, – сказал я неуверенно.
– Годится. Каким оружием будешь сражаться?
– Хуа цян.
– Правила экзамена: магию не использовать. Заклинания, внешние массивы, амулеты запрещены. Использовать Ки для укрепления тела можно. Убивать нельзя. За это ты навсегда лишаешься права поступления в академию. Если получишь рану, она будет исцелена в пределах пятидесяти Ки. Учти, что лечат у нас студенты-лекари, так что на серьезную помощь не рассчитывай. Чтобы поступить, тебе необходимо выиграть в пяти или шести поединках. Поединки будут проходить по одному в день. Твоя площадка под номером семь, – я невольно вздрогнул. До сих пор ненавижу это число. – Знаешь, как пишется семерка?
Я кивнул, но парень все же протянул кожаный квадрат с выжженной на нем семеркой:
– Завтра приходишь к полудню и ищешь площадку, где будет нарисован этот знак, там тебя встретит кто-то из академии. Назовешь ему имя, возраст и оружие. После этого тебе называют твоего соперника, и вы сражаетесь. Бой идет до признания поражения или серьезного ранения. Также он может быть остановлен при явном преимуществе одного из бойцов. Понятно? Вопросы есть? Нет? Тогда ждем тебя завтра.
Забрав квадрат с цифрой, я направился на выход, но в воротах мне преградил путь странный парень. Он встал посередине, вскинул руки к небу и прокричал:
– Академия, встречай великого меня! Скоро ты познаешь истинную мощь воина!
Я с трудом сдержал смех, так как он совсем не походил на настоящего бойца. Высокий, мосластый, с острым крупным носом, синие волосы торчали во все стороны, на щеки были нанесены желтые полосы, где краска облупилась и уже начала отваливаться мелкими кусочками. Коротковатые холщовые штаны, непомерно широкая рубаха и еле держащиеся на ногах сплетенные из травы сандалии. Он явно мастерил их сам, чтобы не сверкать голыми ступнями. В столице
