детей. Северо хотел мести и его главной целью на многие года стало: избавиться от детей так же, как он избавился от их родителей. Девочку отдали паре, которая работала в тени. Они не были итальянцами, поэтому все сложилось куда более удачно, чем предполагали изначально. Подстроив смерть семимесячной девочки от пневмонии, они на самом деле отдали ее на удочерение.
Я задержала дыхание, мое сознание помутилось, и я, находясь в какой-то прострации, прошептала:
— Как звали этих приемных родителей?
Фабио окинул меня напряженным взглядом и протянул фотографию, которую недавно достал. Мой желудок сжался от увиденного и когда Фабио произнес свои шокирующие слова, земля ушла из-под ног.
— Джон и Джессика Адамс. — сказал он. — Твои приемные родители, Габриэлла.
— И у меня есть брат… — ошарашенно прошептала я, разглядывая фотографию с совсем еще молодыми родителями, которые везли коляску по торговому центру, широко улыбаясь и разговаривая с девочкой в ней.
— Да. — подтвердил Фабио. — Лука Манчини — твой родной старший брат.
Когда несколько месяцев назад я прощалась со Стеллой в аэропорту Сиэтла, мне даже в голову не приходило, что я свяжусь с мафией, которая в последствии и окажется теми, кого я искала.
Мои родные родители были в мафии.
Эта мысль никак не хотела укладываться в моей голове. Я начала безудержно смеяться, но Фабио, кажись, не был удивлен моей реакцией.
— Абсурд! — заявила я, вытирая слезы из уголков глаз.
Фабио вздохнул, забирая фотографию из моих рук.
— Тебе может так казаться.
— Может так казаться? — я подняла на него сверкающий гневом взгляд. — Это шутка какая-то? Ты все это время знал, кто мои родители и ничего не сказал?
Нормальный бы человек не поверил в то, что он только что сказал, но я была уверена в правдивости его слов. Откуда он еще мог знать имена моих приемных родителей? Что удочерили меня именно в семь месяцев и биологические родители погибли во время путешествия в Италию? Все это мне рассказывала и мама, но каждый раз она останавливалась, не посвящая ни в какие подробности, не давая никакой конкретики. Выходит, и они тоже все знали…
— Ты не должна была никогда этого узнать. Но как только ты появилась в Палермо, о тебе узнал Северо. Всем стало известно, что девочка не умерла ни от какой пневмонии в младенчестве. Когда я впервые увидел тебя — не поверил своим глазам. Ты не представляешь до какой степени похожа на свою мать. — Фабио опустил пальцы на переносицу, потирая. — Мне не представилось возможности увидеть ее в жизни, но о паре Савио и Джулии слагали истории и конечно же было множество фотографий с их свадьбы, различных приемов и торжеств. Многие считают это романтичным. — лицо Фабио скривилось в гримасе. — Обычная девушка и опасный мафиози. — усмехнулся он так, будто сама суть казалась ему абсурдной. — Лука уже не был маленьким, когда погибли родители и он был единственным наследником, поэтому обязан был остаться в семье. Знаешь сколько раз Северо пытался его убить? Но, к счастью, с ним всегда была охрана, а потом он и стал сам способен за себя постоять. С девушками все совсем иначе: их нужно оберегать и защищать. Оставлять тебя было слишком рискованно, и, честно говоря, никто не хотел каждый день сталкиваться с живым напоминанием о человеке, чьей дочерью ты являешься. — он снова окинул меня взглядом, пронзающим электрическими разрядами. — Как я уже сказал — ты копия своей матери. Словно близнец.
— Но почему ты заставил меня работать на тебя? — у меня все еще не укладывалось в голове. Что побудило его на такой поступок?
— Стоило тебе засветится в городе, как Северо тут же пронюхал о тебе. Не только он, конечно. Ты удивишься, если узнаешь, что каждый второй в Палермо имеет прямое или косвенное отношение к мафии. Сразу же появились слухи о семье Манчини. Это не могло не привлечь внимание моего отца. Все-таки дону нужно держать под контролем своих людей, чтобы не допускать разлада, хотя, конечно, это невозможно. — засмеялся он, но было что-то в этом звуке, что заставляло бежать мурашки по коже. Он смеялся, но в глазах его не было радости, будто он что-то вспоминал, когда рассказывал мне эту историю. Что-то настолько ужасное, что сломило самого Фабио Риччи.
Я молчала в ожидании, но не потому, что мне было нечего сказать. О, нет. У меня было столько слов, что хватило бы на всю жизнь, но все они не были вежливыми и особо приятными. В основном ругательства, потому что, как вообще такое могло произойти?
— Тебя засекли по камерам, но в тот же день ты пошла в больницу и встретила там Сантино. Он доложил мне и когда ты оказалась у нас и назвала свое имя — ни у кого уже не осталось сомнений в том, что ты та самая дочь Джулии и Савио. Учитывая то, что никто особо и не поверил в то, что ты умерла от пневмонии много лет назад. О тебе узнал Северо и стал искать возможность подобраться поближе. Он бы сделал это, но мы не могли позволить ему убить тебя, поэтому было принято решение взять тебя под защиту Риччи. И, к сожалению, сделать это так, чтобы ты ни о чем не узнала, можно было только с помощью шантажа.
— То есть, все знали обо мне? — прошептала я не веря. — Даже Сивилья? — я просто не могла поверить, что она притворялась. Мы же познакомились раньше, и когда она вломилась в мой номер вся в крови, перепуганная, она не выглядела так, будто сравнивала мое сходство с матерью. Я внутренне засмеялась. Мне даже не представилось возможности увидеть своих биологических родителей.
— Нет. Она девушка, а их нечасто посвящают во все подробности нашей жизни. Особенно, таких ранимых как моя сестра.
— Лилиана не выглядела ранимой девушкой. — заметила я, пока мое сердце переполняли эмоции. Все это время я думала, что Фабио был тем, кто поверг мою жизнь в кошмар, а оказывается это сделала я сама. Неосознанно, но разве меня не должна была насторожить реакция мамы, когда я сказала ей, что лечу в Италию? Я списала это все на ревность, потому что могла понять ее чувства. Кто захочет, чтобы человек, которого они растили, заботились и любили, наплевал на все только потому, что хочет найти настоящую семью?
— Лилиана знала о тебе с самого начала. — усмехнулся Фабио. — Она должна была родиться парнем и не подумай, что я какой-то сексист. Просто будь у нее другой пол
