многих из которых видел первый и последний раз в жизни.
Наёмник вместе со спутниками ехал в отдельной повозке в хвосте обоза, и Игнат с радостью отметил, что войско Таммаренов движется куда быстрее, чем королевское, когда они выступали на Лейдеран. Маркус с опаской глядел на небо, опасаясь, что пойдёт дождь, и вся их огненная тактика пойдёт прахом. От архимага можно ожидать всего, но, к счастью, небо оставалось чистым и безоблачным, вселяя в сердце надежду. И всё же чем дальше они ехали, тем холоднее становился ветер, сводя на нет солнечное тепло.
Вечером, ближе к ночи, скомандовали привал, и армия встала лагерем на холме, с которого даже в полумраке было видно бесформенные очертания Пепельного зуба. Таринора вызвали в командирский шатёр, где его уже ожидали лорд Эйевос, пара лордов-вассалов и несколько других Таммаренов, чьи имена и лица были слишком похожи, чтобы наёмник помнил каждого по отдельности. Был там и Кельвин Старлинг. Они снова обсудили план предстоящей битвы, расставляя по карте цветные деревянные фигурки, обозначающие войска. Те отряды, которыми предстояло командовать Таринору, изображались фигурками белого цвета. Старлинговские были синими. А войска архимага обозначались горстью чёрных камешков, насыпанных поверх изображения крепости.
— Разведчики вернулись ни с чем: не было ни лагеря, ни костров. Нам не известно их число и деление на отряды, поэтому — камешки, — немного смутившись, пояснил сир Кельвин. — Бочки с маслом уже подготовили, горючие стрелы тоже в порядке, а боевому духу солдат ничего не угрожает.
— К слову, многие из них слышали, что вражескую армию ведёт колдун, — сказал один из Таммаренов. — Но деталей они не знают. Это и к лучшему, негоже воинам терять самообладание перед битвой, им нужно выспаться.
— Главное, чтобы они не потеряли его на поле боя, — заметил наёмник.
Обсудив основной план сражения, командиры разошлись по шатрам. Ночь выдалась прохладной, и Таринору пришлось закутаться в спальник и плащ с головой, чтобы не просыпаться от холода. Наутро его разбудил взволнованный шёпот Маркуса.
— Таринор! — маг тряс его за плечо. — Проснись!
— Уже выступают? Нет? Разбудите, когда соберутся…
— Нет, посмотри, что творится снаружи! — голос его был более, чем взволнованным.
В сердцах кляня мага, наёмник поднялся на ноги, выглянул из шатра… И не поверил глазам. Спросонья он решил, что на лагерь опустился утренний туман, но потом заметил, что туман этот будто соткан из крошечных крупинок… Снежинки! Из невесть откуда взявшихся туч на лагерь падал самый настоящий снег, и это в разгар лета. В лучах рассветного солнца необычное явление выглядело завораживающе.
— Это точно дело рук Вингевельда, — испуганно говорил маг. — Он знает, что мы здесь.
— Тем хуже для него, — хрипло проговорил Таринор, закрывая вход в шатёр. — Мёртвым не нужен сон, ему всё равно, когда начнётся битва. Если бы архимаг хотел, то давно напал бы на лагерь, но он дал нам пережить эту ночь. Как благородно с его стороны.
— Боюсь, мы недооцениваем его силу. Я давно заметил, что весна была подозрительно холодна, а нынешнее лето так и вовсе похоже на осень. В Академии климат зависит от того, архимаг какой стихии находится у власти. А Вингевельд, похоже, теперь настолько могущественен, что, случайно или намеренно, воздействует на погоду во всей Энгате. И здесь, совсем рядом, это ощущается наиболее сильно.
— Это повлияет на вашу магию? Или на Игната? — серьёзно спросил наёмник.
— Не думаю, но…
— Значит, нам нечего опасаться, кроме того, что я не выспался. Будите остальных, всё равно уже рассвет.
Пока маг выполнял поручение, Таринор вытащил из-под лежанки ножны и извлёк из них меч. Провёл по лезвию пальцами. Острое, будто наточено вчера. Если бы он не знал Кальдора Моэна, то решил бы, что клинком совсем не пользовались. Но наёмник понимал, что состояние меча говорило лишь об отменном качестве стали. Он сделал несколько рубящих замахов и фехтовальных движений, обезоружил воображаемого противника и, наконец, снёс ему голову. Всё-таки прекрасный баланс у этого меча. Наконец-то ему найдётся достойное применение, и клятва Моэну будет исполнена. Вскоре раздался густой трубный глас. Пора.
Таринор со спутниками обрядились в доспехи и бело-голубые накидки, чтобы в пылу битвы их случайно не покалечил кто-то из своих. Однако Тогмур поначалу наотрез надевать «цветную тряпку».
— Думаешь, меня кто-то с мертвяком перепутает? — хмурился северянин, — Да и на девичье платье уж больно похоже.
Неожиданно положение спас Иггмур:
— Хороший цвет, — проговорил здоровяк, положив руку на плечо брату. — Как васильковое поле. Матушке бы понравилось
На это Тогмуру возразить было нечего. Он вздохнул и надел накидку, проворчав, что ни один из стойкого народа ещё не обряжался в цвета южных лордов.
Войско Таммаренов расположилось в полумиле от стен полуразрушенной крепости. Главная башня очертаниями действительно напоминала зуб. Не заострённый, вроде медвежьего, иначе её наверняка окрестили бы «Пепельный клык», а широкий человеческий зуб с плоской верхушкой. «Должно быть, — подумалось наёмнику, — Таммарены не стали настаивать на восстановлении крепости, потому как не верили, что их кто-то атакует отсюда: вокруг земли союзников, с которыми они поддерживали хорошие отношения многие века.»
Как и было задумано, часть армии, включая лучников, расположилась на холме, а часть укрылась по обе его стороны, чтобы потом окружить врага. Конницу сир Кельвин ещё до рассвета увёл в рощицу по другую сторону крепости: им было велено укрыться и ждать, пока рог протрубит трижды, после чего ударить мертвецам в тыл. Таринор ждал на холме вместе с Тогмуром, Иггмуром и Драмом, а Маркус и Игнат, оба верхом на одном коне, стояли чуть позади, чтобы улучить момент и быстро проникнуть в крепость.
Тиберию предлагали остаться с маркитантами, но он настоял на том, чтобы увидеть всё собственными глазами. Снег сменился мелким градом. Ледяные крупинки падали на озадаченные лица солдат и в ноздри фыркающим коням.
Тишина перед битвой всегда действовала Таринору на нервы. Чего же архимаг ждёт? Уж не рассчитывает ли он на то, что они будут осаждать крепость? Осада крепости, чьи защитники не нуждаются в пище и воде — самая глупая мысль, которая может прийти в голову полководца. Вряд ли Вингевельд считает их такими болванами. Нет, наверняка он выжидает, готовится. Каждая чёртова минута теперь будет играть против них.
Вдруг ворота Пепельного зуба медленно открылись и выпустили одного единственного всадника, который двинулся к холму, где стояло войско.
— Послание? — предположил один из сыновей лорда Эйевоса. — Возможно, они хотят сдаться. Или устроить переговоры.
— Судя по всаднику, — ответил Таринор, вглядываясь вдаль. — Это, скорее, угроза.
По мере того, как приближалась лошадь, наёмник сумел разглядеть ездока. Им оказалось безголовое тело с заляпанном кровью бело-голубом облачении и рисунком башни со звездой на нагруднике. Эрис Таммарен, не иначе. Но зачем архимаг сделал это?
Когда конь подъехал совсем близко, его остановили, развязали верёвки, которыми мёртвый юноша был прикреплён к седлу, и обнаружили на нём перевязанный тесьмой свиток. Бумагу отдали Таринору, и, пока Эриса снимали с испуганной брыкающейся лошади, наёмнику велели прочитать вслух.
«Если вы пришли за телом Эриса Таммарена, то вы получили желаемое. Уходите, и я сохраню жизнь вам, вашим людям и отправлю к вам Альдена Старлинга живым и невредимым. Его голова пока ещё на плечах.» Лорд Алвин выхватил письмо из рук наёмника, пробежал по нему глазами и, изменившись в лице, прорычал проклятие.
— Он вас провоцирует, — сказал Таринор. — Знает, что не уйдёте.
— И он чертовски прав, — процедил лорд Алвин дрожащими губами. — Клянусь, это не сойдёт ублюдку с рук.
— Я обещал, что сделаю всё возможное, чтобы сохранить вашему сыну жизнь, — проговорил лорд Эйевос. — Мы можем отступить, а после ударить…
— Если бы я верил, что это чудовище пощадит моего мальчика, то не стоял бы сейчас рядом с вами, — рявкнул лорд Алвин и глаза его сделались влажными. — Не остановим его сейчас — многие отцы лишатся сыновей. Мы возьмём Пепельный зуб и спасём Альдена. Или заберём то, что от него останется, — сказав это, лорд надел шлем, оседлал коня и двинулся к своему отряду.
— Тогда положим этому конец, — коротко сказал лорд Эйевос. — Командуйте наступление.
Таринор припомнил все сражения, в которых участвовал и всех командиров, с которыми бился бок о бок. Он оседлал коня, скомандовал марш
