танцы и семь сестер знают, что еще.
Каждая могла выбрать то в чем она была особенно хороша, а графиня Дэву, и отданные в ее распоряжение служители, должны были во всем им помогать. Им обещали выдать все необходимые инструменты и все, что могло бы понадобиться, а также сшить для выступлений платья.
Девушек взбудоражило известие о том, что на испытании будут присутствовать знатные вельможи.
— Ну что же, теперь каждая получит шанс отхватить себе утешительный приз, если с главным ничего не получится, — сказала Исора.
Они снова собрались в павильоне. Разбившись на группы, или оставаясь в одиночестве подобно Петре или Мире, все размышляли о том, какой же талант они могли бы продемонстрировать.
— Ох, я умею готовить, драить полы, стирать и шить платья, — вздохнула Пинна, сложив на коленях свои маленькие ладошки. — А еще я немного умею петь.
— Ну-ка спой, — попросила ее Исора.
Зардевшись от смущения и опустив взор, отчего ее длинные загнутые ресницы уронили густую тень на персиковые щеки, Пинна запела.
Голос ее был чистым и нежным, похожим на переливы колокольчика.
— Вот это да, — выдохнула Лили, когда та закончила. — Как ты прекрасно поешь! Будь я драконом-императором, то сразу дала бы тебе кольцо. Жаль, что я так не умею, но ничего. Моя бабушка всегда говорила, что путь к сердцу мужчины лежит через его живот.
— Я бы сказала, что через то, что находится чуть ниже.
— Исора! — мягко укорила подругу Лили. — Я приготовлю для его величества традиционные южные сладости. Я уже спрашивала у графини Дэву и она сказала, что можно будет воспользоваться кухней. А сама то ты, что будешь делать?
— Танцевать, конечно, — Исора плавно повела точеным плечом. — Магда, Агата, Лидия, какие таланты у вас?
— Я прочту стихотворение, — тихо ответила Лидия. — Матушка всегда говорила, что поэзия — пение души. Графиня Дэву сказала, что меня проведут в императорскую библиотеку и я смогу выбрать любую поэму.
Агата удивленно вскинула бровь. Она не ожидала от Лидии такой прыти, а также не ожидала и того, что та выберет именно поэзию.
— Чудесно, — одобрила Исора. — Малышка, ты такая хорошенькая, что от тебя и стишок сработает. Просто выйдешь на помост, похлопаешь ресничками и колечко твое. А вы двое, чего такие грустные?
— Кажется у меня нет никаких талантов, — понурив голову сообщила Магда.
— У меня тоже, — поддержала ее Агата. — Я немного играю на клавесине, но едва ли этого будет достаточно, чтобы впечатлять дракона-императора, а пою так, что в лесу скручиваются в клубки змеи.
— Ты же ездишь верхом на фернали, — вспомнила Исора. — Разве твоя пташка не сумеет показать пару трюков? Я видела, как в амфитеатре фернали танцуют и прыгают через огонь.
— Нет. Мой отец против того, чтобы навязывать птицам то, что претит их природе. Чтобы научить их трюкам, надо действовать слишком жестоко. Так, что Фифи ничему такому не обучена.
— Жаль, но ничего. Давайте я покажу вам с Магдой пару движений и помогу поставить простенький танец? — предложила Исора.
Им ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Весь оставшийся день, и утро следующего они посвятили танцам, отвлекаясь только на то, чтобы поговорить со служительницами-швеями и позволить им снять мерки для нарядов.
Павильон алых цветов превратился пристанище артистов. Девушки пели, танцевали, разучивали стихи. Кому-то повезло обладать эффектным колдовским даром, который он мог применить для представления.
Обладавшая даром огня Фелиция, та самая, которая на первом испытании сцепилась с Еленой, репетировала жонглирование огненными шарами и едва не спалила павильон, так, что графине Дэву пришлось отправить ее тренироваться отдельно, в специальное место пригодное для огненного колдовства.
Клавдия — подруга Елены, могла создавать иллюзии. Она придумала целый спектакль, восхваляющий дракона-императора и собиралась продемонстрировать его использовав свой дар.
Агата сгорала от зависти, глядя на них. У нее самой ничего не получалось. Магда гораздо быстрее, чем она схватывала все, что объясняла Исора, а движения ее были легкими и плавными, что уж говорить о самой Исоре, которая танцевала так, словно летала. По сравнению с ними Агата была неловкой каракатицей.
Добило ее то, что на отправленное за день до того письмо мачехи она получила ответ.
Послания в Визерийской империи доставляли невероятно быстрые почтовые птицы. Они назывались фератами. Это были крупные птицы с размахом крыла чуть шире, чем у ястреба. Подобно своим старшим братьям — рухам и ферналям они обладали разноцветной окраской, острыми клювами и хохолками. Они могли в считанные часы пролетать сотни верст, а потому корреспонденция обычно приходила крайне быстро.
Забрав у разносившей послания служительницы свернутый рулоном свиток, запечатанный воском с оттиском личной печати мачехи, Агата дрогнувшей рукой убрала его в висевшую на поясе сумочку. Что-то подсказывало ей, что ничего хорошего в письме баронессы ее не ждет. Не найдя в себе сил, чтобы прочесть его сейчас она решила дать себе время хотя бы до трапезы.
Они репетировали танцы, пока неподалеку от них Пинна распевалась, а Лидия полулежа на подушках, бубнила себе под нос стихи, зачитывая их из оббитой кожей книги. Лили с ними не было, она с самого утра работала на кухне, подготавливая заготовки для сладостей.
Их старания прервала графиня Дэву. Ее лицо казалось расслабленным, брови не хмурились, а губы не сжимались в тонкую линию, но, что-то сквозившее в глубине глаз выдавало тревогу.
— Госпожа Пинна, княжная Лидия, я могу вас поздравить, — сказала она. — Вы сумели произвести столь неизгладимое впечатление на его величество во время испытания железного кольца, что он возжелал с вами отобедать. Пойдемте, надо вас одеть и причесать, как следует.
Пинна выглядела смущенной и даже напуганной, а Лидия лишь флегматично кивнула, поднимаясь с подушек.
— Кажется, у дракона-императора наметились фаворитки, — пробормотала Исора, когда девушки ушли вместе с графиней.
Агата ничего не ответила. Ее сжирала зависть.
Возможно, несмотря на количество изученной литературы, дракон-император так и не понял, что свидания должны проходить один на один, возможно, он просто слишком ценил свое время и желал тратить его, как можно более плодотворно, хотя такая экономность и выглядела странно для существа, живущего шестую сотню лет, однако же он возжелал отобедать сразу с двумя девушками.
Их привели к нему в трапезную, когда он уже сидел за столом, сервированном золотыми блюдами с самыми изысканными и пикантными блюдами. Госпожа Пинна выглядела объятой трепетом, словно лань, почувствовавшая приближение хищника, княжна Лидия же казалась сонной и флегматичной, однако же ее ладони мелко дрожали.
Их усадили по обе стороны от дракона-императора. По такому случаю служители даже не стали повязывать ему на шею
