руку главе ордена.
— Отдайте талисман, иначе пострадаете.
Ван Шу побледнел, отступая от учителя и нервно озирался. Его глаза выглядели безумным, а на лбу проступили бусины блестящего пота.
Тени опускалось на землю, извиваясь как змеи. Они окутывали людей в плотный круг, заполняя пространство удушающей тьмой.
Раздался пронзительный крик. Глава ордена вздрогнул, заведя своих сыновей себе за спину, и извлек меч.
Из темного тумана вышла шаткая фигура в красном. За ее спиной и за место рук были черные, склизкие щупальца. Все ее тело покрывали кровавые разводы и темные пятна. Ее глаза были залиты кровью, а изо рта текла черная жидкость.
Со всех сторон раздавался хриплый шепот
Призрак закашлял кровью, сжав длинный, изогнутый меч.
— Призрак подвергся влиянию демонического зверя. — Предупредил Цин Лун, подняв острие клинка. — Все назад. Ван Шу, на вашем месте, я бы бросил талисман. Он привлекает внимание призрака.
— Д-да, конечно. — Закивал Ван Шу, вернул талисман учителю и встал в боевую стойку.
Цин Лун закрепил талисман на груди и активировал его. Тени задребезжали, земля задрожала под их натиском. Призрак оскалился, бросив голодный взгляд на юношу впереди, и откашлял новую порцию черной жидкости. Он хрипел и стонал, пока темнота издавала хриплый шепот:
«Это он… Проклятый бог… Убить… Убить».
Призрак с криком бросилась вперед, выставив впереди себя меч. Алый клинок и серебряный столкнулись, высекая искры. Призрак наносила тяжелые, сильные удары, одновременно атакуя длинными, острыми щупальцами из своего тела. Ученики ордена отбивались от темной массы. На их лбах тут же поступил пот, а руки дрожали. Демон был беспощаден и их силы закончились очень быстро. Гуан Джи Шао и Су Сянь защищали Цин Луна от нападения черных щупалец, пока сам юноша отражал острый клинок, ожидая возможности поймать призрака в ловушку своего тела.
Цин Лун использовал малую часть своей духовной силы и ударил по мечу, выбив его из рук невесты. С воплем, она отступала на шаг, но тут ее глаза наполнились кровью. Ее суставы выгибались под невообразимым углом, она тряслась и громко хрипела. Цин Лун коснулся талисмана на груди, чтобы слиться с призраком, когда кто-то толкнул его сзади, выбив весь дух. Юноша упал на землю, без возможности пошевелиться. Он в один момент потерял контроль над телом и беспомощно лежал, пытаясь восстановить дыхание.
Бросив взгляд в сторону, он увидел, как Су Сянь смотрит на него, держа в руках тот самый талисман, что был на его груди. Его взгляд был жесткий и холодный, но в самых глубинах, можно было заметить, как тлеет огонек страха.
— Нет!.. — Выдавил из себя Цин Лун, с большим усилием повернув голову в сторону ребенка. — Не делай… этого!
Су Сянь был глух к просьбам Цин Луна. Он отвернулся, посмотрев на призрака в двух шагах от себя и прикрепил на грудь талисман.
Призрак невесты с криком кинулся вперед, надвигаясь черным ураганом на беззащитного ребенка. Еще шаг и с оглушительный визг призрака исчез. Су Сянь рухнул на землю. Его лицо побледнело, а тело некоторое время сводило легкими судорогами.
Гуан Джи Шао поднял с травы талисман, запечатывающий демона, и быстро прижал к мечу с Пожирателем Мира. Под громкий хлопок вся тьма с шелестом растворилась. Только после этого Цин Лун обрел возможность двигаться. Он подбежал к Су Сяню и приподнял его, положив голову ребенка на свое плечо. Его трясло от страха, он хлопал по щекам мальчика и тихо шептал.
— Сяньсянь, очнись. Прошу. — На глаза Цин Луна навернулись слезы. Он понимал, что ребенок не очнется, вобрав в себя гневного призрака под влиянием демона, но не мог вернуть себе самообладание. — Глупый ребенок. Я побью тебя, когда ты очнешься.
Цин Лун всхлипнул, обняв мальчика, и поднял его на руки. Глава ордена с сожалением смотрел в бледное лицо учителя. Он не знал, что сказать и мялся на месте.
— Господин Ван, мне нужна комната, где бы я мог уединиться. — Совсем тихо протянул Цин Лун, спрятав ото всех покрасневшие глаза.
— Я отведу вас. — Старший ученик вышел вперед и попросил Цин Луна следовать за ним.
Остальные ученики молчали. Они переводили взгляд с учителя на запечатанный меч и не знали, что делать. Все боялись прикоснуться к этому опасному оружию. Даже глава ордена.
Глава 19. Глубины разума
Цин Лун опустил Су Сяня на мягкий футон. Он осторожно погладил шелковистые волосы ребенка, стирая краем рукава слезы. Никто не посмел побеспокоить юношу в таком состоянии. Слезы душили его, а в горле стоял ком.
— Опять… — Тихо прошептал, забрав из рук Су Сяня лету, и обязал вокруг своего запястья. — Опять из-за меня кто-то пострадал. Мне не стоило брать такого любящего ученика, я не достоин этого. — Учитель стер рукавом свежие слезы и погладил мальчика по ледяной щеке. — Сяньсянь, я очень плохой учитель. Я убивал и людей, и богов, и монстров. Так почему ты встал на мою защиту?..
— Учитель? — В комнату вошел Гуан Джи Шао и встал на колени перед юношей. — Я виноват, что побеспокоил вас, учитель. Но могу ли я спросить, не нужна ли вам помощь.
Чжи Шао с ненавистью взглянул на маленькое тело Су Сяня и порадовался в своем сердце. Он чувствовал, что этот мальчишка сильнее призрака в его теле, но не мог оставить надежду, что Су Сянь умрет и не сможет навредить учителю. Он пришел лишь для того, что бы убедится в этом и утешить Цин Луна.
Юноша не обернулся. Он устало прикрыл глаза, сжимая маленькую руку подростка.
— Я последую за призраком, и помогу ему. — Неожиданно произнес он, подобно грому в ясное небо.
Гуан Джи Шао с ужасом посмотрел на учителя. Он боялся признаться, что Су Сянь на самом деле демон и его не убить так просто, но с другой стороны в нем тлела надежда, что Цин Лун сможет увидеть лживую суть мальчика. Он кивнул, чуть склонив голову.
— Учитель, это опасно? — Тихо спросил ученик. — С шиди Су ничего не случится?
От слова «шиди» Чжи Шао чуть не вырвало кровью. Он призирал Су Сяня и ждал, что Цин Лун своим вмешательство лишь все усугубит.
— Я не знаю. — Честно ответил Цин Лун. То, как волнуется его старший ученик, грело ему сердце. Он приподнял уголки губ в подобии жалкой улыбки и обернулся. — Ты хороший ученик. Пока я буду занят, проследи, чтобы меч доставили в главный дворец и хорошо защищали. Так же скажи Ван Чэну, что бы он защищал
