любую из вас. Но в таком случае вам должно быть стыдно, что она назвала преемницей девочку из чужого мира!
Я едва сдержала рвущуюся на губы саркастичную улыбку.
Минуту назад она считала меня чужачкой, грязью из-под сапог, и вот я уже девочка, достойная семьи Маром. Очаровательная незамутненность.
— Чушь! — рыча, бросила Латиша, вновь топая острым каблучком. — По праву крови я следующая наследую место старейшины. И какая-то выскочка мне в этом не помешает!
— Во-первых, я жива и умирать или освобождать место не собираюсь, дорогая сестра, — угрожающе проговорила Адана. — Во-вторых, эта госпожа — жена твоего сына, достойного кимтарца, в котором ты не разглядела алмаз. Разве можно считать твои слова серьезными, если ты допустила такую оплошность?
— Пошла ты, Адана, — корча лицо, сестра госпожи выразительно поджала губы. — Рано или поздно ты все равно помрешь, и я из твоей «дочурки» отбивную сделаю.
— Ты угрожаешь моему дому?
Я даже вздрогнула.
Никогда. Никогда я не слышала, чтобы госпожа Маром говорила таким тоном. Честно признаться, я отдала бы что угодно, лишь бы не услышать его больше никогда.
Холодные мурашки спустились по спине к ногам, прячась от властности и твердости ее голоса, и умиротворяющая волна окатила затылок.
Марк. Успокаивает.
Латиша резко выпрямилась, но выражение лица сменила на менее вызывающее, продолжая кривить губы от отвращения.
— Не заставляй меня принимать меры.
— Прекрати меня позорить, — прошипела блондинка.
— Ты справляешься с этим куда лучше. Сядь! Немедленно! Госпожа Нон, как я понимаю, вы поддерживаете мое решение?
— Как самая старшая среди вас по возврату, я принимаю желание Аданы назвать девушку своей дочерью.
Видимо, моя нерадушная свекровь пользовалась каким-никаким уважением, потому как разговоры в зале поутихли: недоверчивые женщины ждали, что будет дальше.
— А так же, как полноправная госпожа дома Нон, — женщина, чей возраст я определить не могла, сцепила пальцы в замок и медленно прошагала вдоль возвышения, заглядывая в лица соплеменниц, — я приняла решение отдать землю, принадлежащую моим сыновьям, своей невестке…
И тут я заметила Розали.
Она стояла почти у самого входа, только что зайдя внутрь, невежливо опоздав, и пропустила начало этого концерта.
Все ее внимание было направлено на свою (и мою) свекровь, и ядовито-красные губы брюнетки плавно растекались в улыбке. Она едва не кусала их от нетерпения, ожидая, когда же госпожа Нон уже назовет ее имя и отдаст ей приличный кусок земли.
Но свекровушка с треском и грохотом разбила ее ожидания.
— Госпоже Иянне Маром! — закончила госпожа Нон. — Рада породниться с тобой, Адана. Надеюсь, моя невестка станет тебе отличной дочерью.
— Уже, дорогая, уже стала, — благодарно кивнув, женщина поспешила добавить. — Надеюсь, и ты разглядишь в ней бриллиант.
Мягкий намек на ошибку Латиши заставил свекровь бросить на меня заинтересованный взгляд. Едва заметно кивнув, она вернулась на свое место. Ей тут же подали бокал, к которому она торопливо припала, чтобы смягчить пересохшее от громких слов горло.
— А теперь веселитесь! Веселитесь, мои дорогие гостьи! Празднуйте пополнение в нашей семье!
***
— Ты такая маленькая, — полным восторга голосом произнесла девушка, имени которой я не запомнила. — Просто чудо какая крохотная!
— А скольких бы мужей ты хотела? — женщина в красном наряде проявляла самую рьяную заинтересованность. — Мой сын скоро заканчивает обучение.
— Позвольте, позвольте! — девушка с кучей рассыпанных по плечам косичек, распихала полчище любопытных дам вокруг меня. — Если предлагают сыновей, то я спешу предложить своего!
— Нет, я!..
— Я тоже!..
— Только самые достойные стали моими мужьями, — холодно ответила я, пресекая балаган. — И я вполне довольна их количеством.
— Не соглашусь, — не сдавалась дамочка в красном. — Я слышала, что в вашем мире девочки рождаются так же часто, как мальчики. Это правда?
— Правда. В моей семье четыре дочери.
Удивленный восторженный вздох заполнил воздух небольшой комнаты, в которую меня увела Адана для более близкого знакомства с соплеменницами.
Женщины смотрели на меня со смесью удивления и крайней степени любопытства, от которого были способны приняться грызть ногти, не стесняясь этой детской привычки.
— Если лоно твоей матери было так благословлено богами, то и ты можешь родить много девочек!
— А мой сын…
— Послушай, мой сынок просто шелковый… — загалдели кумушки, пытаясь продемонстрировать мне лучшие черты своих чад.
Они спорили, красовались, хвастались, перекрикивая друг друга, но только у вошедшей госпожи Караты, услышавшей интересный разговор, хватило высоты голоса, чтобы не позволить себя перекричать.
— Адана, неужели ты позволишь своей дочери родить первого ребенка от кого-то из ее мужей? Это же просто верх глупости!
— Что ты имеешь в виду? — прошептала я, чувствуя, как моя нареченная мать напряглась, предчувствуя подвох.
— А то и имею. Раз уж в твоем роду действительно так много девочек, то по логике вещей хотя бы одного малыша ты должна родить от самого лучшего кимтарца.
— У меня такой уже есть. Как помнишь, я выиграла его в честном споре у Розали, — отбила я, но брюнетка плавно опустилась на мягкую подушечку, не скрывая своей улыбки.
— Раэль пока еще раб, и пусть даже его волосы отрастут, твой младшенький выиграл его в бою, а значит, он уже не лучший.
— Не могу не согласиться! — подала голос дама в красном, которую вроде бы звали Наиз. — Мы просто обязаны сходить на торги и выбрать лучшего кандидата для первенца.
— Да-да, это было бы справедливо, каждый из наших сыновей должен побороться за этот шанс, — загудели остальные, кивая друг другу.
Так, словно меня здесь нет.
Прямо сейчас решался вопрос приобретения очередного мужа, а меня даже не спросили!
— Достаточно, — стараясь имитировать интонацию Аданы, я с мольбой взглянула на женщину, но, судя по потемневшим глазам, решение ситуации было не в ее власти. — Только мне решать, от кого и когда я буду рожать.
— Не соглашусь, — Карата лениво выдвинула ногу вперед, и опустившийся рядом с ней на колени муж принялся усердно ее разминать. — Ты слишком ценна, мане нанеки дома Маром. Если твои чресла действительно так плодовиты, как у женщин вашего мира, то это в интересах всего Кимтара. Так ведь, девушки?
И вновь согласное кивание и тихие перешептывания.
— Знаешь, я согласна с твоим желанием привести к нам чужачку, Адана, — улыбка Караты стала насмешливой, а уголок губ изогнулся, портя красивое лицо. — Решение предоставить Иянне лучшего кимтарца принято единогласно, я правильно понимаю?
Адана крепко сжала мою ладонь, пряча их под раскиданными всюду подушечками, приказывая молчать. На ее лице вновь жила улыбка, не натянутая, но все-таки неестественная, помогая женщине держать лицо.
— Думаю, это отличная мысль, — выдавила женщина, сжав мои пальцы еще сильнее. До тихого хруста.
И я, словно репетировала
