Разгудин продолжил:
— Поэтому я тебя и спрашиваю, Вячеслав — тот Иной у Перовских точно был стариком-оракулом?
— Другой след от парня был, точно тебе говорю. Я такого ещё не встречал.
— Учитывая, что ты уже два раза оплошал, у меня появляются сомнения.
Стукнул кулак по столу, звякнули кружки. На соседних столах, где разговоры проходили более оживлённо, никто даже не среагировал.
— Если бы мне не мешали каждый раз… — с ненавистью произнёс Вячеслав.
— Я не буду слушать оправданий, тем более, это дела не меняет. Только вот Славины волнуются, и хорошо, что пока только они. Не хотелось бы, чтобы заволновались великолунцы.
— Видел я ночью, как Славины волнуются. Сравняли поместье Перовских с землёй, опять не дали мне закончить дело… И это называется, чисто сработали? — со злостью прошептал Вячеслав.
— Сравняли-то из ключевских орудий, — весело ответил Разгудин, — Да, государь недоволен, прямо под его носом произошла кровавая распря между родами.
— Кровавая?
— Что, беспокоишься за свой род, Ключевец?
От Вячеслава послышалась только усмешка, которая намекала на то, что он беспокоится только о своём деле.
Да, Вася, вот такой вот отморозок у нас с тобой во врагах…
Я стиснул ручку кружки и промочил горло, вслушиваясь. Заговорщики перебросились ещё парой фраз о ночном происшествии.
Получалось, что Вепревы и Славины всё же договорились ночью. Стражи Душ, которые преследовали свою цель в ночном побоище, тоже подтвердят удобную для всех версию.
Крайними вышли только Перовские и Ключевцы. Первые, кажется, практически уничтожены, а бедные Ключевцы навряд ли скажут хоть слово против.
Да, они могли бы свидетельствовать против Славиных, которые их подставили, но что их слово против показаний Вепревых и Стражей Душ?
Государь болен, и уже через пару лет в стране может поменяться власть. Насколько я понял, наказание царского суда не так страшно, как месть, которая может последовать потом от Славиных.
Слабым приходится только прогибаться как можно ниже.
— Значит так, Вячеслав, — твёрдо сказал Разгудин, — В этом краю у тебя всё, отсюда уходишь. Надо найти щенка.
— Учитывая, что это Иной, следует обсудить плату.
Гулко звякнули монеты. Кажется, перед Вячеславом положили набитый мешочек.
— Даже торговаться не будешь? — диверсант явно удивился, — В любом случае, он меня видел.
— А ты его, — зло огрызнулся Сергей, — У нас нет времени менять агентов. Обстановка на фронте неспокойная, Славины и так уже долго сдерживают армию. Скоро вернётся Белая Луна и великолунцы пойдут в наступление со своими магами воздуха. Когда будет уходить Красная, это последний шанс нашей армии на прорыв. Государь наверняка поедет проследить, несмотря на Хворь…
— Ясно, Славиным не нужен приезд государя на фронт.
— Им не нужна победа Красногории. Вячеслав, найди парня… Даже если техники Пса у него вдруг нет, то мы сможем отвлечь царя. Бросим ему наследника, как косточку.
— Последыш мог вернуться в Маловратск?
— Нет. Если он разговаривал с Альбертом Перовским, то, скорее всего, будет искать чернолунника.
— Не понял? — удивился диверсант.
— Как я и говорил, тут всё сложно. Запретную магию на парня наложили, там священник замешан одноглазый.
— Как много информации…
— Это было двадцать лет назад, у меня лишь обрывки знаний от оракула, когда я смог пробиться ему в мозги. Здесь вся информация.
Прошуршал бумажный листок. Я дёрнулся, но остановил взволнованного Василия. Спокойно, дружище, эти двое могут нас положить…
— В общем, ты едешь на юг.
— Юг? На войну?
— Да. Чернолунники сейчас суетятся, потянулись туда. На фронте их много, проповедуют среди солдат. Чуют, что государь от них отворачивается, и хотят заручиться поддержкой армии.
— Ясно. Тот священник был проповедником?
— Да. Так что, скорее всего, он там.
— Я проверю. Своими методами, — спокойно сказал Вячеслав.
— Только будь осторожен. Чернолунники сейчас стали очень подозрительны. Источники донесли, что-то сдвинулось у них там с пророчеством…
— Неужели веришь в это, Сергей?
— Не важно, во что я верю.
— Ясно, — сказал Вячеслав, — Это всё?
— Да.
Скрипнула скамья, и звякнули одинокие монетки, упавшие на стол. Плата за пиво…
Я уткнулся в кружку, когда мимо прошёл Разгудин. Бывший оракул Вепревых особо не поднимал головы, натянув капюшон — ему самому не надо было, чтоб его узнали.
Позади меня всё ещё прихлёбывали — диверсант допивал пиво, ожидая, когда его связной уйдёт. Но вот и он встал, звякнул монетками, и тоже пошёл к двери.
Несколько секунд, пока он шёл к двери, я раздумывал. Проследить за ним? Нет, навряд ли я переплюну в слежке опытного шпиона. Но, твою псину, что за информацию ему передал Разгудин?
Я все же стал подниматься, как вдруг меня толкнули обратно на скамью.
— Деверь мой дорогой, — весело бухнулась мне на колени Эвелина, — Незримая точно благоволит нам.
— А? — вырвалось у меня.
— Я узнала, где может быть отец Филиппо, — чернолунница положила голову мне на плечо, обняв за шею.
Такая перемена в поведении слегка ошеломила меня, но тут я заметил хмельной блеск в её глазах. Чернолунница же вдруг ухватила мою кружку и в несколько мощных глотков осушила её.
— Так, госпожа, — я кое-как стащил её пятую точку с моих колен на скамью, — Мне нужно кое-что сделать…
— Ты прав. Нам, Детям Чёрной Луны, всегда нужно делать, — Эвелина упала грудью на стол, протянув руку ко второй кружке, — Только мы можем рассказать о Незри…
Она вдруг закрыла глаза и захрапела.
Так даже лучше. Усмехнувшись, я встал и быстрым шагом направился к двери, надеясь ещё догнать диверсанта.
Я не лелеял надежды одолеть его в рукопашной, но полагал, что «кокон» поможет. Ещё была надежда на пистолет с одним патроном.
Дойти до выхода не удалось, потому что мне преградил дорогу бородатый вышибала.
— Безлунь, надо бы долг отдать, — на меня повеяло псионикой, и краем глаза я подметил, что засветились кулаки у охранника.
Эх, сейчас бы попробовать проникнуть в разум мага-огневика. Проверить, так сказать, теорию Альберта Перовского насчёт моей «магии ответа».
Вот только привлекать внимание оракулов я не хотел…
— Какой ещё долг? — моя рука потянулась к поясу, — И так втридорога с нас взяли.
