запасной фонарь, Яна снова вошла в храм. Последняя частица Аметистового Сердца нашлась у того самого колодца, через который Яну и затянуло в другой мир. Страшных алкаров в этот раз Яне не примерещилось, она спокойно, подсвечивая запасным фонариком из своего бокара, выковыряла осколок из кладки колодца, выбралась наружу, поместила частицу в сумку на спину дракону и велела Таргону улетать.
– Я всегда буду помнить обо всех вас. Всегда буду любить. Возвращайся домой, свободно борозди небесные просторы со своим племенем. Не покоряйтесь никому. И прошу, помните обо мне тоже, – наказала на прощание и поцеловала в чешуйчатый огромный серо-голубой нос.
«Мы все будем помнить королеву неба…» – пообещал дракон. И исчез в тёмной дымке портала.
Расстроенная Яна засобиралась в свой дом, где её заждался любимый сын. Установив в бокаре автопилот, переоделась в сменную одежду – дарьярскую она сожжёт позже, чтобы никаких упоминаний о произошедшем не сохранилось. А посмотрев текущую дату, с улыбкой убедилась, что за время её приключений на Цакаре на Земле прошло только полдня.
В квартиру добралась за полночь. С порога навалилась с обвинениями и беспокойством Марина, припирались шёпотом, поскольку Димка задремал не так давно. Яна солгала подруге, что задержалась с проектом по работе, а телефон сел, но она ужасно раскаивается, что так вышло.
– Чёртовы твои деловые партнёры! Мы тут с Димкой чуть с ума не посходили от переживаний! Да я…
– Мама? – донеслось из детской сонное. И уже увереннее: – Мама! Ты пхишла!
Топот ножек, и маленькое чудо впилось ручками Яне в колени. Димочка всё кричал и плакал навзрыд, что мама пришла, коверкал букву «р», и сама Яна давилась подступившими слезами. Подняла сына и крепко-крепко прижала к груди.
– Я так соскучилась, родной!
Стоящая в стороне Марина растерялась от чересчур эмоциональной встречи и поторопилась удалиться, пообещав заглянуть завтра на чашечку чая. Утром Яна, естественно, на работу не вышла, сообщив, что приболела, и выпросила недельный отгул. Воспитательницу в детском саду также предупредила, что Дима несколько дней посещать не будет. Весь день наверстывала упущенное время с сыном: смотрели мультики, играли, готовили оладьи и пирог к ужину, ведь Марина обещалась на чай. А после посиделок, когда сына сморил сон, ревела в подушку, выплескивая всё горе и обиду. И следующую ночь, а на третью решила заканчивать с сыростью. Она с сыном будет жить дальше, забудет всё как страшный сон.
Сегодня Яна проснулась вполне бодрой, но, заглянув в холодильник, обнаружила скудный арсенал продуктов. Быстро сготовив на завтрак кашу с кусочками фруктов, поставила на стол и накрыла крышкой, чтобы не успел остыть. Разбудила трёхлетнего соню, накормила и включила мультики в настенном телевизоре. Кера улеглась среди плюшевых игрушек рядом с сидящим на диване Димкой. Наказав сыну смотреть мультики и не бедокурить, Яна направилась в магазин за продуктами. Сильно не переживала за сына: умная рысь присмотрит.
Яна потратила на покупки не более полутора часов. Припарковав у балкона бокар – дополнительная прихожая в современном мире находилась и на крытых балконах, – Яна прошла в холл, удивившись тишине; подумала, что сыну надоели мультфильмы и он играется с рысью.
– Я дома! – побрела на кухню, крикнув на ходу.
– А мы тут с дядей игхаем в масинки! – спустя пару секунд донеслось в ответ из детской.
Яна замерла на пороге, сердце пропустило удар, а потом загомонило с утроенной силой. «Мы… с дядей…»
Никакого дяди не могло быть здесь. Марина с мужем и близнецами улетели ещё вчера на курорт, а посторонний просто не мог пробраться в квартиру! Побросав сумку с пакетами на пол, Яна кинулась в комнату. Но у двери детской замерла снова; неверяще смотрела сквозь мутное стекло, за которым двигалось два силуэта. Маленький, её сына, и большой, высокий, широкий. Такой смутно знакомый… До ушей долетали обрывки невнятных фраз, умиротворённое мурлыканье Керы и задорный смех. Детский и мужской. Этот голос, пробирающий мелкой дрожью до самых костей. Бархатный, когда владелец в настроении, такой желанный и чужой. Голос предателя и мерзавца.
«Этого не может быть…»
Ноги подломились, Яне пришлось вцепиться дрожащими пальцами в дверную ручку. Медленно повернула и толкнула дверь детской, та с тихим скрипом приоткрылась, явив материнскому взору жуткую картину: на ворохе светлых одеял гордо восседал её Димка, возя по постели машинкой, Кера преспокойно дремала на прикроватном коврике, а рядом с сыном сидел ОН.
– Ну здравствуй, невеста моя сбежавшая…
Нет. Это не мог быть ОН! Глаза подводят Яну! Но напротив сидел Седон. Князь тэргов. И взгляд чёрно-фиолетовых глаз такой настороженный, осуждающий. Будто это она виновата в чём-то!
– К-как ты… – губы повиновались плохо, Яне стало не хватать воздуха, она почувствовала, что оседает на пол. – Как ты… пробрался сюда, мерзавец?!
Последнее, что Яна запомнила прежде, чем провалиться во тьму, было детское: «Неестя?» – и встревоженное: «Мамочка!»
– Рея. Рея, открой глаза, – настойчиво звали, но веки слишком тяжелы, чтобы разлепить их.
В мыслях Яны царил непонятный гомон. Кто-то кричит, кто-то смеётся и плачет. Яна чувствовала телом, что лежит на кровати, что кто-то нежно проводит по лбу, щекам и подбородку грубыми пальцами. Разве такое возможно?
– Рея, пожалуйста… – не сдаётся мужской голос. – Проснись… Вернись ко мне…
Куда вернуться? К кому? И зачем? Но вот сквозь вязкий омут прорывается тревожный голосок:
– Мама! Мамочка! Плоснись! – захныкали.
Это же голос её Димочки! Сынишки! Сделав неимоверное усилие, Яна всё-таки раскрыла глаза и тут же упёрлась взглядом в ненавистного мужчину.
– Ты! – закричала и соскочила с кровати. Навалилось головокружение, Яна покачнулась, но устояла, воинственно указала князю на выход: – Руки прочь и убирайся из моего дома!
– Рея, подожди… – пытался достучаться Седон, выставив ладони перед собой, но Яна не желала слушать. – Сына напугаешь.
И правда, Димка совсем притих на кровати, не понимая, почему мама и хороший дядя ругаются. Смотрел испуганно на взрослых по очереди, прижимая к себе обеими ручонками игрушечную машинку. Лишь чёрная рысь продолжала спокойно себе дремать, не ощущая от вторгнувшегося в квартиру гостя никакой опасности.
– Послушай. Всё не так, как ты думаешь. Позволь объяснить…
– Не хочу я тебя слушать! – тон Яна сбавила, беспокоясь за сына. – Димочка, всё хорошо. Дядя уже уходит.
– П-почему дядя уходит? Он же мой папа… – растерялся мальчик и всхлипнул, предупреждая о близкой истерике.
– Папа?.. – ошарашенно просипела Яна, верно ослышавшись. И когда, сволочь, успел представиться ребёнку?! Ярость вздыбилась внутри, Яна вновь накинулась на виновника своих бед: – Ты и моего сына хочешь заполучить?! Своего от Эйны тебе мало?! Ты вообще грозился
