была обогащённой и практически на поверхности. Благо день был чуть короче года на этой планете, из-за чего она медленно вращалась вокруг своей оси относительно самого Краоса.
Вторая планета, Краос-два, именно жилая. Она находилась в первой трети зоны обитания в этой системе. Леса, поля, океаны. Всё так же, как и на Земле. Чуть больше притяжение, которое компенсировали технологиями, чуть повышенное давление, из-за чего на планете работали станции разряжения атмосферы. А так ничем не отличалась от остальных планет.
Краос-три находился чуть дальше зоны обитания, имел свою атмосферу, но при этом являлся холодной планетой. Не хватало ему звёздного теплого света, чтобы согреть свою поверхность. В Солнечной системе именно таких планет не найти, из-за чего её рассматривать было куда более приятно.
Интересно, человек, невзирая на то, что уже давно покинул свою колыбель, всё равно продолжает сравнивать всё со своим домом. Поверхность «живых» планет — с Землёй, остальные планеты звёздных систем — с планетами Солнечной системы. И так далее. Для нас так проще, мы так привязываемся к чему-то древнему. Жаль, правда, что Земля сейчас еле держится, самостоятельно, без технологий, там уже невозможна жизнь. Со временем бы стала планета мёртвой пустошью, и всё. Но Хранитель действительно хранит планету, за что ему низкий поклон.
Остальные планеты были интересны своей раскраской. Краос-четыре имел бело-жёлто-коричневые оттенки, как Юпитер, вот только у этого гиганта был свой тройной пояс астероидов. И за ним по большей части путешествовали все астероидные рудоносные потоки. В Солнечной системе такие называют, вспомнил, Греками и Троянцами. Одни идут перед планетой, другие после планеты. И, как Юпитер, это самая массивная планета в этой звёздной системе.
Краос-пять и шесть являются уже холодными гигантами. Их используют по большей части для добычи различных газов, топлива и всего такого, что нужно нашей промышленности. У них уже нет поясов астероидов, что облегчает работу с ними. Точнее… нет видимых, а так, они есть, в виде огромного количества метеоров, которые вращаются вокруг планет по своим орбитам и, согласно исследованиям, медленно падают в объятья ледяного газа.
— Красиво, — первый нарушил тишину я, когда мы пролетели мимо четвёртой планеты. — Опасно, радиации до чёртиков… но красиво. Люблю смотреть на планеты своими глазами, а не на фото.
— Вот бы Солнечную систему посетить, — хмыкнула как-то грустно Мира. — Просто одним глазком глянуть, как жило человечество, в каких условиях, как там выглядят планеты… ну и так далее. Но туда путь заказан по причине того…
— Что мы варвары, — спокойно продолжил, перебив, Фрай. — Мы чуть не уничтожили свой дом. И продолжаем уничтожать другие миры. Да, созидаем, но события трёхлетней давности показали, на что мы готовы. Плюс… Пустотная война. Или как там она. Сколько систем мы потеряли?
— Триста двадцать две необитаемые и тридцать четыре обитаемые, — тут же сухо ответила Мира. — Вместо каждой звезды осталась маленькая чёрная дыра. И туда вход заказан каждому. Планеты ещё на месте, но медленно падают под силой притяжения этих чёрных дыр.
— В любом случае продолжаем патрулировать, — отвлёк я всех от размышлений. — Нам нужно пиратов искать, их базы, а не размышлять о судьбах человечества.
Сосредоточившись на миссии, мы продолжили бороздить просторы космоса. Мы пытались исследовать все места, где только могли находиться пираты, но ничего не видели. Первое, где мы бывали, — внешний пояс астероидов, там практически ни хрена нет, туда почти никто не залетает, так что очень высока вероятность, что там можно спокойно спрятаться. Второе — высокие слои атмосферы, где сканеры уже не брали из-за естественного фона газовых гигантов. Третье… да хрен их знает, где они ещё могли прятаться. Как показала практика, свои дроны они оставляют даже в Троянах.
В этот же вылет мы обследовали только малую часть внешнего кольца, помечая каждый камень, который облетели. Одним искать базу пиратов… дело гиблое, но что нам ещё оставалось делать? Ничего. Поэтому мы летали, осматривали, наблюдали, летели дальше. И ни хрена не находили. За парой исключений.
Один раз мы наткнулись на заброшенный зонд. Интересное наблюдение, этот зонд был из эпохи раннего космического распространения человечества. Если его подобрать, то можно было бы на этом неплохо заработать, но у нас не было никаких манипуляторов, чтобы это сделать. Так что мы просто пометили его на своей карте, всё равно астероиды даже за несколько недель не сместятся так сильно, чтобы его было невозможно найти, после чего полетели дальше. Всё равно придется говорить Брису, чтобы он его достал. Ему плюс к репутации от Совета, а нам плюс доверие со стороны начальника станции. Тоже хороший обмен. Ну и немного денег как нашедшим.
Второй интересный случай возник, когда мы наткнулись на десятки уничтоженных кораблей. По их состоянию можно было сказать, что уничтожены они были очень и очень давно. Но было примечательно не это, а десятки «слипшихся» друг с другом тел, даже будет вернее сказать, сотни, которые образовали из себя «астероид». Выглядело это очень жутко. И к этим телам медленно приближались остатки кораблей, которые должны были стать так же частью этого «живого» астероида.
Жуткое зрелище… но чего только не встретишь в космосе. При бесконечности пространства и времени свершение любого события, вероятность которого даже очень близка к нулю, возможно.
— Интересно, — нахмурился я. — А есть ли где-то на просторах вселенной больцмановский мозг?
— Ты дурак? — тут же повернулась в мою сторону Мира, и на ее лице был тот же вопрос, который был задан вслух. — Какой, на хрен, мозг? Ты вообще о чём думаешь?
— О великом, — усмехнулся Фрай. — Видимо, он тоже уже просто устал летать среди всего этого… хлама. Давайте возвращаться, мы уже восемь часов летаем тут и ничего так и не нашли. Кстати… я что-то во времени потерялся. Сколько мы уже тут крутимся? И какую часть пролетели?
— Всего два процента внутренней части внешнего кольца астероидов, — тут же ответила Мира, которая и отвечала за навигацию. — Два, чтоб его, процента… это нам пятьдесят дней понадобится только на то, чтобы просто пролететь внешнее кольцо. Это много. И не факт, что тут кто-то есть… — тяжело выдохнула она и на выдохе быстро проговорила: — Мы одни не справимся.
— Попробую связаться с нашими, которые летали, — хмуро говорил я. — Но… у нас нет кораблей в данный момент. Да и денег нет, чтобы эти корабли покупать. Так что… пока придётся всё делать самим. Да и с самого начала было понятно, что это предприятие не из лёгких. Так что… стискиваем булки, дамы и господа…
— У нас нет раздвоений и растроений… ну и так далее, личностей, чтобы ты к нам обращался во множественном числе, — возмущённо говорила Мира, которая, по всей видимости, тоже уже устала от полётов среди
