Книга СПИРИТ III - Макс Гудвин

Последнее, особенно на фоне недавних событий, казалось нереальным и невозможным, однако Хелл и Чак понимали, что белковые формы жизни должны держаться вместе, потому что бездушные машины, победив, не пощадят никого — если, конечно, механическая жизнь сможет существовать в обесточенной реальности Сада пяти древ…

Впрочем, в этом мезанихи ничуть не отличались бы от тэварцев.

* * *

Глядя в космическую даль, гуманоидный робот замер, опираясь шестипалой железной рукой о стекло, словно живой человек, боящийся потерять равновесие при торможении корабля. Стальные пальцы нового тела Анубиса легли на панорамное окно главного флагмана мезанихов. Он выиграл их игру. Он провёл в матрице столетия внутриигрового времени, пока система не сдалась и не признала его богом над собой.

Сказать, что это было сложно — ничего не сказать. Во время игры отлученный черный странник Тирипса чуть не потерял самого себя и чуть не поверил в то, что матрица и вправду важна. Он умирал и перерождался в сети, проходил все этапы кибернетической реинкарнации, забывал свои предыдущие жизни и каждый раз всё равно вспоминал. Он участвовал во многих внутрисистемный войнах, однако всегда возвращался к самому главному, к тому, к чему и должен идти настоящий чёрный бог — к самой главной жертве в его божественной жизни, к сверхжатве. И этот день наконец-то настал. Жалкая Терра тянула к себе и уже лишила его флагманы возможности сопротивляться, но Анубис успел вовремя. Еще чуть-чуть — и киберразум мезанихов вошёл бы в атмосферу и там стал бы обыкновенным металлоломом, который по прошествии веков, засыпаемый грунтом и космической пылью, превратился бы в железную руду, а после — в рыжую труху, как уже случилось с некоторыми древними цивилизациями на поверхности того же Марса. Правда, у чёрного бога был план и на этот случай. Раз из измерения ушли Спирит и Тирипс, то пустое место заняли боги с присущей им магией.

Теперь пришло время вытащить сознания мезанихов из матрицы, чтобы окунуть их в более жестокую реальность, чем их симуляция жизни. Анубис отвернулся от окна и окинул взглядом многокилометровые стеллажи с металлическими скелетами, каждый из которых был чуть выше среднего человеческого роста и вооружен колющим, режущим и дробящим оружием. Он предвидел все, даже то, что двуногие кибертела в конце его пути должны будут уметь работать не на батареях, а на эмоциях предсмертной боли закованных в них душ.

Физически находясь в материальном мире, сознанием он одновременно пребывал в матрице, где, одетый в дорогой черный костюм, в данный момент стоял в каком-то бункере у пульта запуска межконтинентальных термоядерных ракет.

«Сегодня всё закончится большой болью, чтобы возродиться и начать еще большую боль», — мысленно произнёс Анубис.

Пальцы фурри-пса поочерёдно нажимали красные кнопки, и так же поочерёдно по всей симуляционной планете возникли и расцвели ядерные грибы. Виртуальный апокалипсис начал стирать матричную цивилизацию.

«Вы погибли!»— вдруг написала ему игра. Однако Анубис лишь улыбнулся стальным оскалом, а на стеллажах в материальном мире еле-еле зашевелились первые металлоконструкты. Флагманские корабли, несущие на бортах сквозь космос живые тела игроков, начали массово уничтожать спящих многовековым сном в своих капсулах гуманоидов, подключённых к игре. Боль погибающих душ запускала роботов питая их своей энергией. Глазницы первых пробуждённых киборгов загорелись зелёным ядовитым светом. Армия механизмов на психической тяге пробуждалась для того, чтобы уже в своём послесмертии рвать и метать всё, что встретит на своём пути. Во славу божественности Анубиса и великой Жатвы.

Эпилог

Планета-ловушка, планета-Жатва, планета-тюрьма… Сад пяти древ, объединённый с многострадальной Террой мирок, действительно, как и предполагал Чак Вульфен, стал сливной воронкой сразу для двух измерений. Бывшие странники, а ныне молодые Боги, конечно же, не знали, что их ждёт, хотя лисодевочка Эйни Лаос догадывалась, что Жатва продлится бесконечно долго и, возможно даже, вечно, пусть и в субъективном представлении, потому что объективно ничего вечного, конечно же, не бывает. Богу-Императору и его команде предстояло стать палачами для всего зла, которое обрушилось бы на их землю в виде техногенных и биогенных цивилизаций, зарвавшихся богов из других миров и даже разумного биооружия типа Генезис. Планета-арена притягивала к себе всё, до чего дотягивались её незримые щупальца, и даже в тех измерениях, где не было Терры и Сада пяти древ, на месте третьей планеты от Солнца разрасталась воронка. И чем больше тварей прибывало на Жатву, тем сильнее становилась её тяга.

Тэварцы так и не пошли на мирные переговоры и захватили Евро-Азиатский материк, построив по его периметру огромную стену. Оркам пришлось начинать все заново, имея довольно неприятное для себя соседство в виде людей и крабов.

Свитатианцы во главе с Первейшим из рода приняли вместе с новой религией свод правил и законов, которые должны были помочь им в будущем не наводнить всю планету собой и не погрязнуть в войнах за ресурсы, как это случилось на Свит-236. Например, свод включал в себя целый ряд запретов по экологической линии и репродуктивной функции, ограничивая самок в детенышах не более трех на особь и предусматривая жесткие наказания за нарушения этого правила. Эйни, помогавшая разрабатывать эти законы, в какой-то момент смирилась с тем, что крабы еще не доросли морально до свободы воли и нуждаются во временных ограничениях, поэтому культурную революцию среди высших ракообразных решено было проводить медленно, на первых парах пользуясь запретами, а в особо вопиющих случаях — даже казнями. Эйни надеялась лишь на то, что к казням прибегать все же не придется, а эволюция крабов произойдет так, что необходимость в запретах и ограничениях отпадет сама собой и ее останется лишь зафиксировать юридически.

Ноль Ноль Первая более не выходила на связь, и никто на планете-жатве больше не видел её парламентера, черноволосого хмурого бога в сине-чёрной форме бортового стрелка давно сгинувшей фаэтонянской цивилизации.

Анубис рухнул на планету вместе со всеми своими полчищами роботов на некроидной тяге. Как и оркам, ему не удалось победить с наскока, потому что его уже ждал мститель с древесными воинами. В итоге на Африканском и Евроазиатском материках мезанихи были полностью разбиты, однако им удалось закрепиться на Американском плато. Оттуда постоянно нападали некромеханизмы, и Австралия с Антарктикой на долгое время стали настоящей «горячей точкой».

Гель Тиир со своей школой продолжил драться за Австралийский материк, а по сути — за белковую форму жизни. Его ученики окрепли в боях и стали пусть и юными, но опытными, закаленными и охочими до сражений боевыми магами. Специализировались они в основном в демонологии и некромантии, так как их основной враг, мезанихи, с точки зрения магии был скорее полчищем демонов, облаченных в железные оболочки.

Родители Вульфена больше не стали скрывать свой дар и снова примкнули к Спириту. Волчица Алам смогла положить конец глобальной травле начинающих адептов системы, и мало-помалу рейтинг Земли сдвинулся с мертвой точки в сторону обретения заветного миллиарда. Среди молодежи, получающих свои первые несгорайки, начали ходить легенды о трех Странниках Спирита, покинувших Землю ради мира во всех мирах. Пёс Длиза по моральным качествам не смог больше продавать органы и построил свой бизнес на поставках медицинских имплантатов в малообеспеченные районы. Он не разделял оптимизма окружающих в отношении ушедших в черное зеркало Чака, Эйни и Мяча и считал, что они, скорее всего, погибли. Наученный жизнью бультерьер, бывший гангстер, а теперь и адепт Спирита, в хэппи-энды не верил и считал что только в сказках добро побеждает зло.

На основе магических разработок Суппи правительством Земли было решено частично снять репродуктивный стоп. И хотя это требовало регулярных мероприятий и вскоре превратилось в очередную схему по отмыванию денег, но репродукция снова стала возможной, пусть и давно устаревшим, так называемым естественным путём.

Белый флаг на Саде пяти древ повсеместно вошел в обиход как символ призыва к миру и переговорам, и только Мяч тихо посмеивался, в очередной раз видя эволюцию своего детища, зная с чего всё повелось.

Вот, пожалуй, и

КОНЕЦ

* * *

Игнорируя все законы привычной физики сквозь безвоздушное, холодное пространство плыл кусок огромной скалы, больше похожий на вырванную с корнями тектоническую плиту, на верхней части которой, если в космосе применимо понятие верха или низа, зеленели леса и даже текли реки.

Над плитой плыли облака, шли дожди, в нижних