напоминала темницу. В прежние времена помещение видимо служила бытовой комнатой, одной из бригад коммунистического труда.
Игорь оценивающе окинул взглядом свое жилье, обстановку, которая состояла из металлической кровати с панцирной сеткой, видавший виды матрац, подушки, допотопной тумбочки и старого письменного стола без дверки. Интерьер довершала лампочка, тускло горевшая в центре облупившегося потолка.
– Я помогу вам с обустройством вашего быта, – проговорил рослый дежурный в камуфляже. – Постельное белье вы найдете в тумбочке, обедать будете во вторую смену, это в 13–30, а завтрак и ужин вам будут приносить сюда.
– А кормят на вашем курорте хорошо? – осведомился майор, доставая сигарету.
– Никто не жалуется, думаю, и вам понравится. Да если вам что-либо понадобится, в коридоре находится постоянно дневальный.
– Хорошо, а прогулки мне положены?
– Мы все сидим здесь, не выходя на улицу с момента приезда, не смотря на то, что место здесь укромное, нельзя чтобы случайные прохожие обнаружили наше присутствие.
– Понимаю, значит как на подводной лодке.
– Пока так, – согласился дежурный, – но все идет к тому, что наше затворничество скоро закончится.
– Ну и на том спасибо, – пробормотал Игорь, покачав головой.
Застелив постель, он, не раздеваясь, повалился на скрипучую лежанку и, заложив руки за голову, попытался проанализировать все случившееся. Тревожило то, что до сих пор не было никаких известий от жены с дочкой, а самое главное мотивов, по которым они могли сойти с поезда. Появление Крапивина со своей бригадой, все значительно осложнило и абсолютно лишило самостоятельности в принятии решений. Хотя с другой стороны, это была реальная помощь, причем базирующаяся, судя по всему на широких полномочиях. Что же касается его отстранения от своих служебных обязанностей, то эта мера была Игорю понятная. Все действия под началом, его Захарова мягко говоря выходили за рамки дозволенного, но ведь и оперативная обстановка сложившаяся на тот момент, не позволяла вести всевозможные бюрократические согласования. Да и время на принятие решений практически не было, видимо все это и нужно будет обосновать при разборе полетов. Морозов похоже, тоже не был готов к тому, что москвичи прикатят инкогнито, да еще не с паркетным сопровождением, а со своей боевой бригадой, которая, судя по всему готова работать в любой самой сложной обстановке.
Интересно как давно они работают здесь, и как далеко продвинулись в наших делах. Хотя это станет ясно в самое ближайшее время из разговоров. Однако все говорит о том, что они у какого-то финиша, раз дежурный говорил о скором конце затворничества.
Но в таком случае, зачем им нужен я? Ведь они спокойно могли закончить свои дела, а лишь потом заехать в госпиталь и забрать меня из палаты. Что-то тут не так. А что?
Захаров достал сигарету и, откусив фильтр, закурил.
«Для чего же я понадобился Крапивину? Хотя он, что-то говорил о помощи, – продолжал размышлять Игорь. – Да, он говорил, что нужно будет помогать. И что же из этого следует? То, что у них не все гладко получается? Не хватает каких-то звеньев? Ладно, хватит гадать на кофейной гуще, придет время, и я все узнаю. Теперь самое главное грамотно составить ответы на их вопросы».
Незаметно в череде размышлений прошло несколько часов, когда в монотонный ритм шагающего дневального, гулко отдающегося в низких сводах, влился разнобойный стук посторонних шагов. Еще секунда и дверь открылась, а в комнату вошло два человека лет сорока пяти.
– Здравствуйте, я майор Семенов Андрей Георгиевич, – отрекомендовался один из них, крепко пожав руку Захарова. – А это один из наших экспертов, он работает в одном из НИИ, Ковалев Сергей Владимирович.
Оба были одного роста, даже чем-то похожи друг на друга, только Семенов был в армейском камуфляже с армейской выправкой, а второй в цивильном и тщательно отглаженном костюме с галстуком.
– Очень приятно, – пробормотал Игорь, пожав руку.
– Как устроились?
– Спасибо, жить можно, – отозвался гость, пожав плечами. – Чем могу быть полезен?
– Полковник Крапивин приказал ввести вас так сказать в курс некоторых деталей, проводимой операции, с тем, что бы вы могли более толково оказать нам некоторую помощь. Кстати, как вы себя чувствуете, вы готовы к работе?
– Хоть сейчас. Только мне не очень понятно, что я должен делать.
– Тоже, что и делали до сих пор, – успокоил его Семенов. – Только играть теперь будем по другим нотам.
– И какие же это ноты? – уточнил Захаров. Глядя на нового знакомого, невысокого роста, в новом камуфляже.
– А вот за этим мы и пришли за вами, что бы объяснить, что к чему. Прошу вас, следуйте за нами.
Переодетый в армейский камуфляж, Захаров проследовал за своими новыми знакомыми, по тускло освещенному коридору. Было видно, что спартанская обстановка москвичей, компенсировалась их технической оснащенностью. Вдоль одной из стен, стояло несколько офисных столов, с оргтехникой и офисными приборами. Несколько огромных окон, были заклеены тонированной пленкой, из-за чего с улицы, они казались пустыми.
Пройдя по тускло освещенному коридору, через несколько подсобных помещений, они вышли в просторный зал, в котором когда-то стояли станки и находилось другое промышленное оборудование.
– Проходите сюда, – проговорил Семенов, пропуская Захарова в небольшую дверь. – Думаю, что здесь мы сможем обстоятельно поговорить и нам никто не помешает.
В скромной обстановке этой небольшой комнаты с потрескавшимися стенами, с трудом вписывался огромный, круглый стол с десятком стульев, стоящих вокруг.
– Садитесь, где вам будет удобнее, – продолжал майор, на правах хозяина. – Разговор у нас будет долгий и обстоятельный. Так, что располагайтесь.
– Спасибо, – пробормотал Игорь, окинув взглядом комнату, – сесть я всегда успею.
– Ну, тогда присаживаетесь, – поправился Семенов, усмехнувшись. – Начнем мы с того, что мне поручено ввести, так сказать, майора Захарова в курс дела. А заодно и разобраться, насколько далеко продвинулись вы в своих изысканиях, или умозаключениях, во время вашей, так сказать свободной охоты.
– Может, я все изложу в письменно виде? – спросил Игорь.
– У вас еще будет такая возможность, пока же мы просто зафиксируем нашу беседу на пленку, если не возражаете. Еще вам нужно будет расписаться на этих бумагах, в трех экземплярах, – проговорил он поглаживая рукой короткую стрижку.
– И, что это за бумаги?
– Это, документы, в которых говорится, что вы начинаете работать с материалами, которые имеют гриф «Особой важности».
– Но у меня уже есть допуск…, – начал, было, Захаров.
– Да, да, я знаю, это чистой воды формальность, – проговорил майор, включая небольшой диктофон.
– На какую тему мы будем вести беседу? – спросил Игорь, подписывая бумаги. – Раз она закрыта самым высоким грифом, значит, разговор пойдет об очень серьезных вещах.
– Для начала, мы поговорим с вами о
