уже далеко не такой беспомощный, как в тот день, когда Ян за руку уводил его из Города. Не глупый щенок, а роскошный рыжий лис. В нем появилось какое-то дикое, почти животное очарование. И Надя не смогла устоять. Поначалу молодой шаман нашел в ней просто хорошего собеседника. Парню было нелегко привыкнуть к новой жизни. Он вынужден был разорвать контакты с привычным кругом общения и жить с новым представлением о мире и себе. Надя и сама недавно через это прошла и отлично его понимала. Яна шутила, что встретились два одиночества, и была чертовски права. К тому же они были ровесниками. Пусть не с одинаковыми вкусами, но с общим культурным кодом. И пусть они пока что даже не целовались, Надя была уверена, что если все и дальше так пойдет, этот светлый миг не за горами. С одной стороны, ей очень хотелось, чтобы парень сам сделал первый шаг. С другой – она боялась, что в этом случае Нил может посчитать ее согласие проявлением жалости. Все-таки, не смотря на все шаманские штучки, Нил был слепым. И ему были недоступны многие простые человеческие радости, вроде просмотра фильмов или вождения машины. И Надя совсем не понимала, что ей делать.
– Слушай, – Надя подливает Нилу чаю, – А у тебя бубен есть? Или современные шаманы таким не пользуются?
– Пользуются, – улыбается Нил. – Просто я еще не доучился. Пришлось раньше вернуться в Город, разбираться с накопившимися делами. Вот посижу здесь еще годика три-четыре, наведу порядок, приучу к себе местных духов, а потом пойду защищать шаманский диплом. Если повезет, за пару месяцев управлюсь. А зачем тебе бубен?
– Да просто интересно. А еще интересно, почему вы никогда не называете Город по имени?
– Потому что у него много имен. Сейчас он называется так, а до этого здесь была другая страна и название было другое. А еще раньше был просто замок, который звался похоже, но по-другому. И построили его на руинах захваченной вражеской крепости с совершенно тупым, я бы даже сказал, нецензурным названием. Но еще до появления крепости здесь стояла тихая рыбацкая деревенька, вообще безымянная. Ты в Городе всего пять лет и знаешь только нынешнее имя. А вот Оле, к примеру, или Смерть, тут давно и помнят их все. И я помню, потому что шаманы передают знания от учителя к ученику, а самый первый местный шаман жил еще в той самой рыбацкой деревне и просил у духов моря хорошей погоды и богатого улова. Как тут не запутаться? Проще и понятнее говорить просто Город. Все ж прекрасно знают, о каком городе идет речь. Да и ему самому так больше нравится. Его, знаешь ли, не спрашивают, когда переименовывают.
– Вот оно что. Не знала, что у Города такая сложная история. Надо бы подучить матчасть, а то что я за Хранитель такой необразованный.
– Ну, в этом я тебе могу помочь получше любой энциклопедии. Так что обращайся, пока я в доступе. Кстати об этом. – Нил водит пальцем по краю чашки. Он всегда так делает, когда смущается. – Сходим сегодня прогуляться? Хочу тебе кое-что показать.
Шаман изменился не только внешне. Пропала его подростковая борзость, агрессия и болтливость. Вместо них появилось что-то вроде мудрости.
– А я это точно увижу? – улыбается Надя.
– Если не увидишь, я опишу. Не тебе же одной этим развлекаться.
– Уговорил! – смеется Надя. – Только Яну дождемся и можно идти.
***
Импозантный мужчина арийской наружности выпустил облако пара с ароматом цветущих яблонь и свежескошенной травы и убрал вейп в карман черепично-красного пальто.
– Точно не хочешь им показаться, раз уж наведался ко мне в гости? – спросил он собеседника, когда тот закончил наигрывать мотивчик на губной гармошке. – Неужели до сих пор не отпустило?
– Отпустило, – ответил Ян, поправляя зеленую шляпу с широкими полями. – Но у них там такая идиллия нарисовалась, что я боюсь ее испортить своим появлением. Особенно твоей дочурке. Кстати, ты бы встретился с ней, познакомился. Уверен, она обрадуется.
Они сидели на набережной, любуясь алым весенним закатом и похожим на расплавленную карамель Морем.
– Обязательно познакомлюсь, – кивнул Город. – Сделаю ей подарок на ближайший день рождения. Думаю, она уже готова. И этот рыжий мальчишка тоже готов. Я за ним весь этот год наблюдаю, с тех пор, как он сюда вернулся. Сила воли у парня просто нечеловеческая, скажу я тебе. Для недоучки без наставника он на удивление легко освоился. И даже не ясно, кто из них кому нужнее: Надя ему, или он Наде. Уверен, эти двое всех еще удивят. Даже интересно, что из них в результате получится.
– Вот видишь, как у всех все хорошо, – криво улыбнулся Ян. – Надя с Нилом, Яна с этим примороженным отбитышем. Полный хэппи энд.
– А говоришь отпустило, – рассмеялся Город.
– Просто я считаю, что Яна заплатила слишком высокую цену, вытаскивая этого кретина с того света. Оно того не стоило.
– Это не тебе решать, а ей самой. А может ты просто не можешь простить себя за то, что не остановил его тогда? – Ян промолчал в ответ и Город продолжил: – Но как же здорово, что Яна вернула Тода к жизни. Даже не знал, что вы так умеете.
– Я тоже не знал. И не уверен, что у меня так получится. Восстановить разрушенные ткани, восполнить потерю крови, запустить сердце и при этом избежать повреждений мозга. Ну или в этой белобрысой башке просто нечему повреждаться. Кажется, я просто не способен испытывать к кому-то настолько сильные чувства. А эта парочка, конечно, та еще гремучая смесь. В один прекрасный день они либо взаимоуничтожаться друг об друга, либо достигнут абсолютной гармонии. Третьего не дано.
– Лично я голосую за второй вариант. А Оле ведь так и не знает, что тогда на самом деле произошло? Ну, что брат действительно умер, а не просто потерял сознание и Яна его откачала.
– Не знает. И не только Оле. Ему и этого опыта хватило, чтобы резко пересмотреть свое поведение и перестать ходить за братом хвостом. Жестоко, но вся эта заварушка пошла ему на пользу. Как и всем остальным.
– Кстати, об остальных, – Город снова достал вейп и ароматный пар наполнил воздух. – Ты видел всадников? Отсюда они убрались, но ведь не исчезли же.
– Видел, – кивнул Ян. – Из Войны получилась на редкость бойкая бабулька. Сил на что-то масштабное у нее, конечно, нет, но по мелочи буянит то тут, то там. Впрочем, когда было иначе? Чума потихоньку пробует силенки, Голод за
