такой вопрос. И он ответил, что не хватало смелости дать этим бумагам ход против такого важного чекиста. Представляете, бывший ротмистр боялся Ягоду шантажировать. Понимал, что Ягода может его просто ликвидировать. Тем не менее, он хранил эти бумаги, не уничтожал их. Надеялся, что, быть может, потом когда-нибудь все-таки на шантаж решится.
Менжинский сказал:
— Вижу, товарищ Москвин, что вам удалось разоблачить ложь Генриха Ягоды о его партийном стаже и подтвердить документами, что в тот период он имел отношение не столько к революционной деятельности, сколько к криминальной. Это успех. Более того, прослеживается и связь с недавней перестрелкой на дороге. Во всяком случае, клички двоих убитых совпадают с кличками неких сообщников Ягоды по делам 1909 года. Не так ли? Но, те ли это люди, или же перед нами простое совпадение?
— Нет, не совпадение. Мы установили личности убитых преступников. Под кличкой Черный скрывался бандит Моше Флейшман, уроженец Одессы, известный в молодости медвежатник, специалист по вскрытию сейфов, сочувствующий анархистам и переехавший в Москву по подложным документам в 1908 году. Что же касается Скульптора, то он уроженец Нижнего Новгорода Петр Климов, обосновавшийся в Москве на год раньше. Это был самый настоящий убийца, совершивший с десяток убийств чиновников разного ранга. За ним охотилась московская полиция перед Империалистической войной, но поймать так и не смогла. Его взяли только в начале 1917 года и заперли в одиночную камеру до суда, но случилась революция, и революционные солдаты его выпустили, посчитав, что он свой, раз чиновников царских убивал. А кличкой своей он обязан тому, что после каждого убийства располагал свою жертву в какой-нибудь нелепой позе. Потом его следы затерялись. Но, отпечатки пальцев сохранились в дактилоскопической картотеке, как и отпечатки пальцев Флейшмана. И теперь у нас есть все основания полагать, что Черный и Скульптор — это те же самые лица, с которыми общался Ягода еще в 1909 году, пытаясь привлечь их к планируемому ограблению банка, — сообщил Трилиссер.
— А не может ли быть так, что эта банда Скульптора использовала удостоверения чекистов по той причине, что до сих пор как-то связана с Генрихом Ягодой? — предположил Менжинский.
Трилиссерр кивнул:
— Более того, Вячеслав Рудольфович, напрашивается и предположение, что эта банда могла действовать по поручению Ягоды и в его интересах. Сейчас мои сотрудники заняты проверкой этой версии.
И добавил:
— Мы задержали младшего брата водителя бандитской машины, некоего Валентина Амбросова, который тоже входил в преступную группу и дал показания. Потому кое-что о деятельности этой банды нам уже известно. Похоже, что в последнее время, кроме всего прочего, эти бандиты занималась незаконными экспроприациями под видом чекистов. Причем, вламывались они в дома тех нэпманов, которые в это время находились под следствием и содержались в изоляторе. Откуда-то у них имелась такая информация, что прямо намекает нам на наличие у них покровителя среди чекистов. Иными словами, банда в последнее время специализировалась на том, что производила незаконные конфискации имущества. Схема была очень простой. Если какой-то нэпман арестовывался чекистами, бандитам поступал об этом сигнал от их сообщника в ОГПУ. И домой к арестованному приезжала вот эта «мобильная группа». Показывая фальшивые удостоверения и постановления, ложные чекисты вывозили все ценное. А те родственники подследственного, которые оставались дома, даже не предполагали, что это не настоящие сотрудники ОГПУ, а бандиты. Потому никакого сопротивления им не оказывалось. Во-первых, они показывали документы, которые простой гражданин не имел возможности отличить от настоящих. А во-вторых, они располагали информацией, что хозяин имущества уже арестован и обвиняется по серьезным статьям. Потому никто из родни не препятствовал этим незаконным «конфискациям», полагая, что имущество арестованного изымается по решению властей.
— А что же сами арестованные? Неужели они не жаловались? — спросил Менжинский.
— Некому было жаловаться. Мы проверили. Фигуранты, у которых бандиты экспроприировали имущество, умирали в изоляторе на Лубянке, якобы от сердечной недостаточности. А их родня бесследно пропадала. Да и выбирались люди, преимущественно, одинокие или с малым количеством родственников. Возможно, их травили ядом, добавляя в еду, а может быть и каким-то иным способом, например, отравляющим газом, закачиваемым ночью в одиночную камеру или с помощью смертельных инъекций под видом лечения. Установить точно нельзя, поскольку тела сразу кремировали. Но преступный сговор бандитов с сотрудниками ОГПУ очень четко вырисовывается. Мы пока точно не знаем, кто именно стоит за ними, поскольку никакие другие доказательства на этот счет еще не собраны. Кроме показаний брата шофера, поддельных чекистских документов и странных совпадений у нас пока ничего конкретного нет. Для того, чтобы понять, кто именно из сотрудников ОГПУ помогал бандитам, необходимо проводить серьезное внутреннее расследование. Но, за всем этим, разумеется, вполне может стоять и сам Ягода, — поведал Трилиссер.
— А вы не выяснили, куда могли ехать эти бандиты? И почему они использовали для поездки краденную машину? — задал вопрос Менжинский.
Трилиссер объяснил:
— По поводу машины не все оказалось однозначно. Дело в том, что тот самый нэпман, у которого, якобы, эту машину марки «Рено» угнали, задолжал бандиту Прянику «за охрану» и откупился от него этим автомобилем. А сам потом заявил, что машину угнал неизвестно кто, надеясь получить за нее страховку. Что же касается пункта назначения, то мы нашли его благодаря показаниям все того же брата шофера. На даче, принадлежащей одному из тех самых нэпманов, умерших на Лубянке и подвергшихся «конфискации», куда они ехали, ими был оборудован в большом сарае настоящий склад. Туда свозилось многое из незаконно экспроприированного имущества, которое бандиты потом постепенно реализовывали. Один из наших сотрудников ночью тайно проник туда для проведения разведки и все предварительно осмотрел. Но пути реализации наворованного нами еще не установлены. Чтобы их установить, эту дачу-склад мы взяли под контроль, организовав круглосуточное наблюдение за объектом на случай появления других членов преступной группы. Дача обитаема, помимо сарая с награбленным, там же в доме находится настоящий притон, где бандиты держали своих подружек. И эти молодые девицы, похоже, проживают в комнатах дачи постоянно. Их там четверо. Возможно, в тот вечер бандиты ехали к ним поразвлечься, либо хотели забрать что-то из краденного со своего склада. Самих девушек пока не арестовываем, наблюдаем за их связями. Но, пока они не выходят с дачного участка. Еды и всего необходимого для жизни в этот дачный дом завезено столько, что и до весны они могут там безвылазно сидеть. Есть там еще и сторож, живущий в сторожке у ворот. Личность его установлена.
