друга, эту красивую и гордую Франсуазу. Говорили, что ни француженки, ни итальянки и близко не стояли с этой великолепной шатенкой. Он пригласил ее вместе с супругом. Питая к королю недоверие, тот приехал один, но вскоре был загнан в тупик лишенными всякой чести и достоинства придворными интриганами. Приехала Франсуаза. Едва король увидел ее, его охватила такая пылкая страсть, какой он больше в жизни не испытывал. Подобная той, которую он смог пробудить в этой женщине, думавшей, что любит своего мужа. Впрочем, сопротивление его чарам длилось долго: три года. Целых три года она боролась против него, против себя самой. Понадобился провал Франциска на выборах императора, чтобы Франсуаза сама стала утешать короля. И на семь последующих лет она завладела его сердцем. То была не только плотская, но и духовная любовь, потому как оба обожали поэзию, и никогда еще при дворе не рождалось такого количества стихов. Наконец, то была «каменная» любовь: для своей прекрасной подруги в знак ее красоты король осушил болото и воздвиг Шамбор – прямо посреди леса. Также она стала настоящим украшением для «Поля золотой парчи», что свидетельствует о том, насколько она была ему дорога.
Тем временем ее муж воевал, но так как война длилась не вечно, король, чтобы тот не мешал его любовным делам, назначил Жана де Лаваля губернатором Бретани, что обязывало того оставаться на месте. Но муж не мог сдерживать свой гнев, поскольку не переставал любить свою жену, и ревность терзала его. Но что он мог поделать против короля? Только ждать? И он ждал…
Однажды мадам де Шатобриан пришлось вернуться домой. Черные дни настали после поражения под Павией: Франциск I оказался в плену в Мадриде, и бразды правления перешли в руки его матери, Луизы Савойской, которая ненавидела фаворитку. Той ничего не оставалось, кроме как вернуться к себе и, в свою очередь, ждать. Когда король оказался на свободе и весь двор поехал в Байонну для его встречи, Франсуазы там не было. Луиза Савойская не только ее не предупредила, но и представила своему сыну молодую девушку, свежую, белокурую, красивую и очаровательную: Анну де Писселё, покорившую короля с первого взгляда и вскоре ставшую герцогиней д’Этамп. Когда мадам де Шатобриан наконец узнала о своем несчастье и приехала, то было уже слишком поздно.
Конечно, в течение некоторого времени король уделял одинаковое внимание обеим, но вскоре чаша весов начала склоняться в сторону более молодой соперницы. Франсуаза ужасно горевала по этому поводу и писала стихи:
Но кто же знал, что в этом меде сладком Найдется столько яда, горечи и желчи?
Она была побеждена, и она знала об этом. Даже Шамбор был заброшен ради перестройки ослепительного Фонтенбло. Она отправилась в Бретань, где ее встретили муж и большое строительство: на месте руин старой феодальной крепости, в которой жили бывшие хозяева (те, кто бился под Мансурой, те, кто бился под Сен-Обен-дю-Кормье, те, кто защищал свою дочь, вдову Платагенета, те, кто сделал лилии своим гербом), на месте этого великого замка, потихоньку ставшего руинами, Жан де Лаваль построил в период с 1532 по 1537 год дворец в стиле архитектуры эпохи Возрождения, которым можно любоваться и поныне, прогуливаясь по его садам. Для Франсуазы, чья боль победила злобу, в прежние времена то был бы замок мечты. Жан, в свою очередь, надеялся, что время позволит ей все забыть.
Всего-то и нужно было – оставить их в покое. Но Франсуазу ждало еще одно тяжкое испытание: неумолимая – и ненавистная! – герцогиня д’Этамп услышала об украшениях, ранее подаренных королем мадам де Шатобриан, и особенно ее разозлили признания в любви, выгравированные на них, ибо они задевали ее достоинство. И тогда она велела королю (желая быть похожими на мужчин, женщины не знают, от какого страшного оружия отказываются!) потребовать украшения обратно. Франциск поддался, несмотря на свое благородство. И в Шатобриан был отправлен посланник.
Преисполнившаяся холодной ярости, позволившей ей избежать отчаяния, родственница графов де Фуа выслушала посланника и попросила двадцать четыре часа на то, чтобы исполнить волю короля. А всадник за это время мог бы отдохнуть.
На следующее утро, все с той же холодностью, она передала посланнику увесистый мешок: там были слитки золота и снятые драгоценности.
«Отвезите это королю, – сказала она. – И скажите ему, что раз ему захотелось получить свои подарки обратно, то я подчиняюсь монаршей воле и отсылаю ему драгоценности. Что касается признаний, то я их прекрасно помню, и они останутся в моей памяти, пока я жива. Они мне очень дороги, и я не позволю, чтобы еще хоть кто-то, кроме меня самой, ими пользовался, копался в них и получал от этого удовольствие!»
Франциск I получил хороший урок и отправил золото и драгоценные камни обратно, признавшись своему другу Бонниве:
«Я и подумать не мог, что женщина может быть настолько храбра и благородна».
Однажды он захотел повидать свою былую любовь, устав, возможно, от ядовитого кокетства своей фаворитки. Со свитой в три тысячи человек он отправился в Бретань, где в новом замке его приняла наша чета.
За несколько дней, очень дорого стоивших Жану де Лавалю, их нежные чувства вновь обрели силу, пусть и запоздалую. Но мадам д’Этамп была в ярости, боясь, как бы красавица Франсуаза не поехала обратно вместе с ними.
Но король не забрал с собой мадам де Шатобриан. Поблагодарив за прием, он подарил ей земли и замок Сюсинио, а затем отбыл. Это была их последняя встреча.
Действительно ли эта встреча после разлуки пробудила ревность ее мужа или это только легенда? Говорят, что затем он запер Франсуазу в комнате, завешенной черным покрывалом, и однажды ночью подослал к ней брадобрея, который перерезал вены неверной. Так или иначе, Франсуаза де Фуа, графиня де Шатобриан, умерла ночью 16 октября 1537 года, и, согласно легенде, с тех пор каждый год в эту ночь появлялся скорбный бледный призрак самой прекрасной дамы королевства и грустно бродил по залам замка, где она ожидала королевского призыва, который так никогда и не прозвучал.
Бездетный Жан де Лаваль завещал Шатобриан коннетаблю де Монморанси, а затем в качестве приданого замок перешел во владения семейства Конде. Там останавливались Генрих II и Карл IX. Война не пощадила его, но департамент Атлантическая Луара залечил его раны, проявив при этом трогательную заботу, достойную элегий.
Часы работы внутреннего двора
С 1 мая по 30 сентября с 8.00 до 20.00
С 1 октября по 30 апреля с
