– Ой, да пусть гоняются! – Заноза согнулся пополам от смеха. – Флота у Лугайда нет почти, Брес на войну с Серыми горами собрался, у него дела поважнее, чем карман Райни. А остальным королевствам начхать, откуда у нас денежки. Зайдем в любой порт на Островах Зари, гульнем, жратвой и водой закупимся – и опять в море, ищи нас, как ветра в поле!
– Откуда у нас деньги, они поймут, просто посмотрев на мое лицо, – Куланн коснулся уродливой буквы «Р», багровевшей на его щеке.
В ответ Заноза только хитро улыбнулся:
– Эта проблема решается проще, чем ты думаешь.
Куланн нахмурился. В дверь каюты постучали. Заноза шустро побежал открывать, словно ждал этого стука. Вошел тощий как палка, скрюченный тип с разбойничьей физиономией и умными темными глазами.
– Галка, проходи, – пригласил Заноза.
Тип не заставил себя ждать и вальяжно прошел к столу. Вытащил из-за пазухи плоский деревянный ящичек и водрузил между морских карт. Осмотрелся.
– Че за… – прохрипел он. – Почему темно, как в заднице у коровы? А еще капитанская хаза.
– Это вообще что? – мрачно спросил Куланн. Замашки гостя ему не понравились.
– Лицо тебе поправим, вот что, – хохотнул Заноза. Галка – лучший кольщик из всех, кого я знаю. Так нарисует, сроду никто не просечет, что там у тебя на роже до того было.
– Богатый опыт имею, – гнусно ухмыльнулся Галка. – Клейма замазывать. Набью так козырно, что потом хоть во дворец на службу в гвардию поступай.
– Думаешь? – спросил Куланн.
Спросил у Занозы, не у Галки. И смотрел тоже на Занозу.
– А то! – радостно отозвался тот. – У меня была краля, ей бывший зад порезал. Так Галка такую там фантазию наколол, что все спецом на нее поглядеть приходили.
Галка и Заноза хором захохотали.
– И что за рисунок будет? – спросил Куланн. Он не смеялся.
– Есть одна задумка, – уклончиво ответил Галка.
– Какая?
– Я не люблю про работу говорить, пока не начал, – проворчал кольщик. – Примета хреновата.
– Ты что, испугался, что ли? – удивился Заноза. Говорю же, все будет шелком по бархату. Галка свое дело знает.
Куланн молчал, поглаживая усы и в упор глядя на Галку. Тому вдруг стало сильно не по себе.
– Хорошо, – наконец произнес наемник. – Делай как знаешь. Полное доверие. Но учти… – он чуть подался вперед, сверля взглядом присмиревшего кольщика. – Меня называют Куланн Две Половины – знаешь почему?
Галка боязливо взглянул на Занозу, но тот только пожал плечами.
– Потому что я одним ударом разрубаю человека от макушки до промежности, – сообщил Куланн. – Если мне не понравится то, что я увижу в зеркале, я поупражняю руку на тебе. Давно, знаешь ли, не разминался.
В каюте повисло тяжелое молчание. На лбу у Галки выступил пот, он смаргивал, тупо глядя на Куланна.
– Что, испугался? – спросил наемник.
Криво улыбнувшись, Галка надменно процедил сквозь зубы:
– Я за свою работу отвечаю. Давай сюда свой жбан, будем тебе подарок от Бреса затирать.
Заноза расхохотался с явным облегчением в голосе. Куланн улыбнулся в усы.
– Выглядишь ты, как прямая кишка осла, – сказал он кольщику. – Но ты мне нравишься. Есть в тебе стержень. Давай убери с моего лица это дерьмо и укрась меня, как на свадьбу.
Под дружный смех Галка открыл свой ящичек и достал иглы и чернила в кожаной чернильнице.
* * *
Подготовка к свадьбе шла, словно во сне. Этне до конца не могла поверить в то, что ее жизнь так резко и необратимо изменилась. Еще меньше она верила, что станет королевой. При слове «король» она представляла какую– то далекую грозную фигуру и вообразить его как человека из плоти и крови не могла, как ни пыталась. Не говоря уже о том, чтобы вообразить, как она будет делить с ним постель.
Служанки шили платье, а Этне вышивала свадебный убор, мелким жемчугом по прозрачной тонкой ткани. Убор должен быть покрывать ее голову до тех пор, пока жених не проведет ее под омелой и не снимет легкую ткань, чтобы поцеловать.
Думая об этом предстоящем поцелуе, первом в ее жизни, Этне бледнела и краснела. Ей было очень страшно. Как это незнакомый мужчина вдруг коснется ее рта своими губами? А вдруг от него пахнет луком и селедкой? Тогда ее стошнит, и она опозорит себя и весь свой род на веки вечные.
Этне почти перестала есть. Тяжелые кольца соскальзывали с тонких пальцев, роскошное свадебное платье пришлось ушить. Келлах очень суетился – из столицы приходили письма о скором прибытии сватов. Король не желал затягивать со свадьбой. Когда, наконец, наступил день прибытия жениха, Этне не спала всю ночь. У нее даже скрутило живот, и бедняжка думала, что не сможет подняться, чтобы поприветствовать жениха. Хотя до свадьбы видеться им и не полагалось, Этне все же надеялась, что сможет его увидать хоть одним глазком.
Рано утром в ее комнаты сбежались едва ли не все служанки замка. Мадб, могучая и краснощекая жена Келлаха, явилась первой, неся перед собой огромный живот. Рожать ей предстояло со дня на день, но Мадб была полна желания попировать на свадьбе.
Этне раздели, сунули в горячую ванну, потом вытерли, намазали притираниями, волосы умаслили и распустили. Для встречи с женихом ее обряжали два часа, а потом укутали с головы до ног старинным, хранившимся в семье со времен прабабушки девичьим покрывалом, тяжелым, душным, расшитым мелкими золотыми цветами. Только в таком виде Этне могла выйти в парадный зал, чтобы поклониться своему будущему мужу.
У невесты так кружилась от страха и волнения голова, что она почти ничего не соображала. Только бы не упасть в обморок под всеми этими многослойными тканями! От духоты она взмокла и радовалась, что ее ведут под руки, потому что сквозь покрывало она почти ничего не видела.
В парадном зале гостей встречал взволнованный Келлах, вырядившийся в свой лучший сюркот из тонкого сукна, шитого серебром и золотом. Явились все соседи, способные похвастаться хоть каким-то происхождением и богатством. Гости втайне надеялись глянуться королю Бресу и получить приглашение ко двору, в столицу.
Сквозь покрывало Этне видела, как распахнулись двери и в зал вступили закованные в кольчуги воины. Высокие, сильные, гордые, красивые. Их длинные светлые волосы свободно спадали на плечи, плащи из дорогой прочной ткани едва не подметали пол. Впереди шел высокий светловолосый мужчина с холодным взглядом серых глаз и пышными ухоженными усами.
«Король», – подумала Этне, и колени у нее ослабли.
Не подхвати ее Мадб и знатная дама, их двоюродная сестра, Этне бы мешком свалилась на пол. А так – повисла, словно кукла, у них на руках, прислушиваясь к голосам.
Вот ее брат поклоном приветствует прибывших, вот поднимается и идет навстречу королю. Они пожимают друг другу руки, обмениваются любезностями. «Лорд Брандон, рад, что вы достигли моего замка благополучно».
