– Нет. Ты все правильно сделала. – Грейс остановилась у стойла Хоуп. – Все равно я ничем не могла помочь.
– Жеребенок.
– Думаю, да. Я заметила, что вчера у нее набухли соски. Обычно это признак приближения родов.
– Почему она лежит?
– Наверное, отошли воды. После этого кобыла обычно ложится на бок и вытягивает ноги. Готовится к родам.
– Правильно. Надо было вспомнить. Но я последний раз видела, как появляется жеребенок, три года назад, когда родился Дарлинг.
– Конечно, ты могла забыть. Тебе было всего пять лет.
– А мы можем ей как-то помочь?
– Я войду в стойло. Жеребенок родится минут через двадцать. Беги к охраннику и скажи, что мне нужно ведро теплой воды с мылом, хлопковые полотенца, полоски ткани, чтобы перевязать пуповину, и двухпроцентный раствор йода. Сделаешь?
Фрэнки кивнула и выскочила из конюшни.
– Ладно, Хоуп. – Грейс медленно открыла ворота стойла. – Я тебе не нравлюсь, и ты мне не доверяешь, но ты теперь не в том состоянии, чтобы поднимать шум. Я пришла тебе помочь.
Хоуп подняла голову и посмотрела на нее.
– Не волнуйся. Тебе это вредно. – Она присела рядом с кобылой. – Я ни во что не собираюсь вмешиваться без необходимости. Ты сама. Действуй так, как подсказывает тебе инстинкт.
Голова Хоуп опустилась, по телу пробежала дрожь – начались схватки.
Прошло десять минут, но жеребенок не появлялся.
– Давай, Хоуп, – прошептала Грейс. – У нас должны быть чудные, нормальные роды. Я не ветеринар. И не знаю, справлюсь ли с проблемами.
– Вот, мама. – Фрэнки тащила ведро с водой. – Получилось долго. Они не понимали, что мне нужно, пока не пришел конюх. Как она?
– Кажется, нормально. – Грейс с облегчением вздохнула. – Уже показалась голова и передние ноги. Слава богу. Иди сюда, Фрэнки. Она слишком занята, чтобы причинить тебе вред.
– Посмотри на голову жеребенка. – Удивленно прошептала Фрэнки. – Она все еще в пузыре. Разве он уже не должен порваться?
– Порвется через минуту, чтобы жеребенок мог дышать. – Но плодный пузырь оставался целым. Грейс подождала немного, потом наклонилась к кобыле. – Ладно, малыш, давай немного тебе поможем. – Она осторожно проткнула оболочку, и жеребенок сделал первый вдох. – Теперь давай быстрее. Освободи маму.
– Жеребенок не двигается. Он вышел только наполовину. – Фрэнки опустилась на колени рядом с кобылой. – Что случилось? Он застрял?
– Нет, отдыхает. Не помнишь? Обычно жеребенок отдыхает минут десять или двадцать и только потом выходит весь. Мы не должны перерезать пуповину. Пусть кобыла сделает это сама.
– Наверное, ей очень неудобно. – Фрэнки погладила Хоуп. – Все будет хорошо. Потерпи немножко.
Кобыла не ответила на прикосновение Фрэнки агрессией, с удивлением подумала Грейс. Может, у Хоуп просто нет сил.
Через десять минут жеребенок появился на свет, и Хоуп заметалась. Когда порвалась пуповина, Грейс повернулась к Фрэнки.
– Скорее. Принеси мне настойку йода, пока Хоуп не занялась жеребенком. – Грейс быстро опустила обрывок пуповины в йод и отскочила в сторону – кобыла принялась искать жеребенка. – Давай, Фрэнки, уходим отсюда. Нельзя им мешать. Сейчас у них формируется привязанность.
– Жеребеночек. Правда хорошенький? Что, уже все?
– Подождем, пока не выйдет плацента, но на это может уйти до трех часов. – Грейс закрыла ворота стойла. – Оставим жеребенка и Хоуп вдвоем.
– Он такой красивый. – Фрэнки прислонилась к воротам, не отрывая взгляда от кобылы и жеребенка. – Смотри, она его лижет.
Хоуп ласково тыкалась носом в жеребенка, не пытаясь встать.
– Знакомится. – Грейс улыбнулась, глядя на малыша. Наверное, на свете нет более неуклюжего, неловкого и абсолютно восхитительного существа, чем новорожденный жеребенок. Этот негодник уже перевернулся на живот и пытается встать! – Внимательно следи за ними, а я пока позвоню Марво. Если кобыла вздумает подняться на ноги, смотри, чтобы она не наступила на малыша.
– Я прослежу за ними.
Грейс покачала головой. Фрэнки прямо влюбилась в жеребенка, но разве можно ее в этом винить?
Она сняла трубку телефона и вызвала дом.
– Я ждал твоего звонка, – сказал Марво. – Надеюсь, кобыла в добром здравии?
– Да, и жеребенок тоже. Нужно, чтобы завтра утром от ветеринара привезли инвермектин. После родов кобылу следует избавить от паразитов.
– Я пошлю за лекарством.
Грейс повесила трубку и вернулась к кобыле. Хоуп стояла, а жеребенок неловко пытался сосать.
– Может, ему помочь? – спросила Фрэнки. – Только сначала?
– Нет, он научится. – Грейс обняла дочь за плечи. – Правда прелесть?
– Прелесть, – кивнула Фрэнки. – Но он такой маленький! Можно я буду за ним ухаживать, мама? Когда я не буду нужна тебе для чего-то другого?
– Мне кажется, это отличная мысль. Так мы докажем Марво, что и от тебя есть польза. Возможно, таким образом ты даже подружишься с Хоуп. Пока она относительно спокойна.
– Я придумала ему имя. Давай назовем его Маэстро?
– А не слишком пышное имя для такого малыша?
– Но я чувствую, что он будет каким-то особенным. Посмотри, как он держит голову. У него есть… талант.
Как могла Фрэнки разглядеть что-то в неуклюжем жеребенке?
– В таком случае Маэстро годится. – Грейс сжала плечо дочери и отвернулась. – Я скоро вернусь. Мне нужно в загон.
Фрэнки кивнула, не отрывая взгляда от жеребенка.
Несколько минут спустя Грейс уже стояла у ограды загона.
Ты стал отцом, Чарли. Это самый красивый жеребенок из всех, которых я видела, а Фрэнки в него просто влюбилась. Интересно, что ты почувствуешь, когда увидишь его… – Что сказал твой шейх? – спросил Донован, когда Килмер ответил на его звонок.
– Он не мой шейх, – ответил Килмер. – Чертовски независим и заставляет меня ждать уже шесть дней.
– И все не дает ответа?
– Даже бровью не поведет, чтобы намекнуть. – Он помолчал. – Как там дела?
– То же, что и вчера. Хотя, наверное, не совсем. После обеда одна из лошадей позволила Грейс себя погладить.
– Черт. Какая?
– Не знаю. С такого расстояния их не различить. Каждый день Грейс разделяет их на несколько часов, а вечером снова сводит вместе.
– Фрэнки видел?
– Всего пару раз за последние два дня. Она сидит в конюшне с жеребенком – за исключением того времени, когда они выпускают его в загон. Но выглядит отлично.
– А Грейс?
– Кажется, немного похудела. Впрочем, неудивительно – она работает с лошадьми с утра до вечера. – Донован помолчал. – Девять лет назад, когда она занималась Парой, меня тут не было. Потрясающе. Такое впечатление, что Грейс читает их мысли.
