— Пахнет «сладкой смертью», — тихо произнес Давид название подгорного цветка, отступая в коридор. На лице брата отражалось самое настоящее безумие, при схватке выжить будет проблематично.
— Позови лекаря, пусть захватит противоядие, и вызови жреца для обряда, — глухо отозвался Каллист, прислушиваясь к мучительной тишине. Собственное сердце, казалось, замерло вместе с сердцем Сафиры.
— Какое противоядие?! — сорвался его брат. Привязанность к смешливой девчонке давила. — Она мертва. Она…
— Она заклинатель, проклятые тебя подери!
— Ты не понимаешь. Не хочешь понять, — покачал Давид головой. — Даже если лекарь выведет «сладкую смерть» из организма и ее дух вернется в тело… У нее все органы разрушены. Жрец не будет проводить обряд над трупом, да еще и без согласия.
И тогда он взорвался. Разгорающиеся красным огоньки в глазах налились кровью, пересекли радужку и заполнили глаза полностью. Черты лица заострились, клыки увеличились в размерах, напряженное тело застыло в боевой стойке и только последние крохи здравомыслия остановили его от того, чтобы растерзать младшего брата, посмевшего ему перечить.
— Это ты не понимаешь, — из горла вырвался рык вперемешку с шипением. — Я жениться на ней хочу. Я детей от нее хочу! И мне абсолютно плевать, кто там будет против. Лекаря, жреца — быстро. — И уже тише, прекрасно понимая, что Давид ловит не то что каждое его слово, а каждый вдох: — Найди мне эту гадину.
***
Плотная завеса тумана застилала глаза, не давала возможность просмотреть дальнейший путь даже на шаг. Словно слепая я шла, осторожно переступая, боясь сорваться вниз. Вдруг я сделаю новый шаг, и поверхность под ногами исчезнет?
Куда иду? Зачем? Вопросы в голове множились и оставались без ответов. Если я умерла, то почему вся жизнь не пролетела перед глазами, как пишут в книгах? Почему мои умершие родственники призрачными душами не стоят у меня за спиной? И если это граница смерти, то, как мне вернуться? Помнится, шахх говорил, что заклинатели даже умереть нормально не могут. Хотя какой из меня заклинатель, так пустышка. Сколько я уже иду? Час или два, а может больше? Тишина вязкая и пугающая, как и завеса вокруг.
Туман дрогнул, словно отступил под натиском ветра. И до меня донеслись отголоски до боли любимого голоса: «Я жениться на ней хочу. Я детей от нее хочу! И мне абсолютно плевать, кто там будет против. Лекаря, жреца — быстро».
Надо же, детей он хочет… А меня спросить? Да что вообще за жизнь такая! Жених уже второй, а свадьбы ни одной не было. Обидно!
— Говорил я ей! Убеждал сделать ставку, а она!
Прозвучавшие стенания напугали так, что я вздрогнула, потеряла равновесие и шлепнулась на попу. Больно, кстати. Может еще жива? Или жива наполовину?
— Такой куш могли сорвать, а теперь что? Денег нет, невесты нет, жених с ума над телом сходит. Куда она могла запропаститься? Я же браслет снял, — натурально возмущался Змей
— Амревис! — обрадовалась, как родному. — Где ты?
— Это ты где, — пробурчал он. — Я-то рядышком, а вот ты, бестолковая, куда-то далеко забралась. На голос иди, — буркнул под конец. И объяснил причину: — Я когда умер, несколько недель по туману блуждал, чисто случайно поближе к живым проскочить получилось. Так что я туда больше ни ногой.
Я его понимала, не самое приятное место. Странное, бесконечное какое-то. Ступала осторожно, ориентируюсь то на приближающийся, то отдаляющийся голос. И если бы шла просто по прямой! Казалось, что пространство вокруг меня изломано и каждый раз ступая не туда, я словно отдалялась на несколько десятков метров от Амревиса.
— Хозяюшка, ты замуж хочешь? — поторопил меня Змей. — Тебе какой-то старичок в рот бяку залил, скоро кровь пускать будут.
— Что? — нервно воскликнула, сделала несколько быстрых шагов вперед. И о чудо, в правильном направлении. — Я против! Это подло посягать на мою кровь в мое отсутствие!
— Подло или нет, — голос шахха был абсолютно невозмутим, — но еще немного и твое тело будет в интересном положении.
Почему-то после этой фразы мысли возникли самые что ни на есть пошлые. Что этот клыкастый извращенец делает с моим трупом?!
— К-каком? — заикнулась я.
Мне кажется или туман стал не таким плотным?
— В интересном! — благоговейно выдохнул шахх. — Всегда мечтал посмотреть брачную церемонию вампиров. Эти же психи себя шипами насквозь прокалывают и…
Меня замутило, сильно. И кто теперь докажет мне, что я мертвая, а не напилась с Элизой и сейчас ловлю галлюцинации? Слишком яркие ощущения.
— Ты меня слушаешь, хозяюшка? Я тебе свадьбу рассказываю. Твою, между прочим. Не отвлекайся. Так вот… брачующимся пускают кровь…
Я вернусь! Клянусь, я вернусь в свое тело только для того, чтобы лично задушить тебя, Каллист!
Эпилог
Сильные руки осторожно коснулись шеи, опустились ниже, мягко помяли плечи. Приятно… хочется облокотиться на широкую грудь мужа и подставить губы для поцелуя. Впрочем, зачем себе отказывать.
Поцелуй вышел страстным, ненасытным. Словно кое-кто не сегодня утром выскользнул из моих объятий на совещание, а несколько недель назад.
— На чем мы остановились? — голос Каллиста был хриплым. — Ты должна мне три дня своей смерти в тройном размере, день отдыха в двойном и… — он задумался, — пожалуй за повторное и более близкое знакомство с моим отцом, тоже в двойном.
Вы не подумайте ничего плохого. Это его Светлость Каллист мне счет в качестве просроченных брачных ночей выставляет. Хорошо еще, что Амревис мне за три дня добраться до собственного тела помог, а не за десять или того больше. Время на границе, оказывается, течет иначе, то, замедляя, то, ускоряя свой ход. И если бы не шахх со своей болтливостью, то… нет, даже думать о таком не хочется. Я и так отыграться за отсутствие души невесты на свадебной церемонии не смогла, жалко мужа стало. На него же без слез тогда взглянуть нельзя было, я и не смотрела… без слез. Это потом мы успокоились, нацеловались и решили оторвать голову заклинателю душ совместными усилиями. А вот нечего моему мужу было говорить, что без какого-то там маячка, установленного специальным образом во время смерти, я путь к своему телу не найду.
— Разобрался с Элизой? — вопросила, уклонившись от очередного поцелуя.
Каллист хитро прищурился, подхватил на руки, и опустился со мной на кровать. И такая довольная улыбка на лице… Сказать ему, что и сегодня долги отдавать не буду или пусть помечтает? Приподняла бровь, намекая, что я жду ответ.
Давно уже жду. С момента смерти. Братья сильно просчитались, не беря в расчет людей. Да если бы и стали рассматривать их кандидатуры, то вряд ли подумали на Элизу. Девушка и до смерти матери была тихой, а после и вовсе затаилась. Они и подумать не могли, что Элиза занималась самостоятельно по оставшимся от матери конспектам, украдкой таскала из лаборатории записи Георга, ставила свои собственные эксперименты, паразитировала на чужих. Именно так получилось зелье для подчинения вампиров, где истинным хозяином рецепта был старшенький. Девушка лишь чуть улучшила его, добавив нейтрализатор запахов. Сначала она пыталась добавить еще какой-то ингредиент, но вампир вместо того, чтобы найти и убить Каллиста, напал и выпил всех жителей деревни Якима, так что во второй раз она экспериментировать не стала, побоялась оставить следы. И ей очень повезло, что Каллист все три дня не отходил от меня, а после смог немного остыть и удовлетворить просьбу Георга не убивать виновницу. Все же старшенький чувствовал за нее ответственность, а я настаивать не стала, справедливо решив, что Каллист все равно ее накажет.
