снуют люди и мчаться машины. Заснеженные парки с роскошными многовековыми деревьями. Величественная Темза отсюда кажется небольшой речкой. И даже окраину городу можно разглядеть на многие мили вперёд. Эти ощущения не передать словами. Стоя в этой кабине в форме яйца, я не могла пошевелиться, заворожённая открывшимся видом. Тони стоял позади меня и нежно обнимал меня за талию. Он не проронил ни слова с тех пор, как мы зашли внутрь колеса обозрения. Но я была уверена, что он тоже поражён увиденным, как и я. Нам не нужно было произносить вслух то, что мы чувствовали. Мы понимали всё без слов.
Прижавшись теснее к своему мальчику, я не могла поверить в то, что это происходит со мной на самом деле.
Разворачиваюсь к нему лицом и впиваюсь в такие желанные губы. Меня не волнует то, что мы в этой кабине не одни. Сейчас я больше не хочу ничего другого.
— Я так люблю тебя, Тони, — произношу одними губами, пристально глядя ему в глаза. И на лице моего мужчины появляется счастливая улыбка.
— Не намного сильнее, чем я тебя, Голубка, — теперь он оставляет на моих губах нежный поцелуй. — Я надеюсь, что помог твоей мечте осуществиться? — с надеждой в голосе спрашивает Энтони. И конечно, он смог это сделать. Вот только как? Для меня по-прежнему остаётся загадкой. Я ведь никогда прежде не рассказывала ему о том времени, что провела в Лондоне. А те письма, которые я писала для него, так и не достигли своего адресата. Письма. Он ведь не мог… Нет, Паркер даже не знает о них, поэтому отметаю эту дурацкую мысль. Не хочу портить этот чудесный день глупыми догадками.
Дальше мы просто гуляем по заснеженному городу. Сегодня канун Рождества и мимо нас проносятся сотни людей, спешащих по своим делам. Но нам некуда спешить. Мы наслаждаемся праздничной атмосферой. Посещаем новогоднюю ярмарку в центре города. Здесь же нам удаётся выбрать несколько сувениров на память о поездке, а в наших телефонах появляются десятки новых фото на фоне рождественской иллюминации. Чувствую себя спокойно и безмятежно. Праздничный Лондон заряжает меня невероятной энергией. Я, будто снова стала той юной и беззаботной Паломой, которой была когда-то. Энтони смеётся над моим глупым заявлением, за что получает от меня снежком в грудь. Мы начинаем дурачиться, словно малые дети, прямо посреди площади возле огромной ёлки. Проходящие мимо люди смотрят на нас с недоумением во взгляде, но мы не замечаем никого вокруг. Нас не волнует, что будут думать окружающие. Единственное, что нас по-настоящему волнует — возможность всегда быть вместе. Наши жизни сплетены воедино до самого конца.
* * *
— Надеюсь, ты хорошо провела время, — тихо спрашивает Тони на ухо, нежно обнимая меня сзади. Мы уже вернулись в отель после увлекательной прогулки и сейчас нежимся в большом джакузи, который установлен в номере.
— Это был незабываемый день, Тони, — с улыбкой отвечаю парню. — Спасибо тебе за это.
— Для тебя я готов сделать всё что угодно, — он нежно целует мою шею, а затем произносит: — Ты — самое дорогое, что есть в моей жизни, Голубка. Я безумно тебя люблю.
Медленно разворачиваюсь в его руках и смотрю в любимые шоколадные глаза. Вижу в них безмерную любовь и счастье. Мне не нужно говорить слов о любви, я и так знаю. Я вижу и чувствую сердцем всё, что связывает нас двоих. Сколько бы дней, месяцев или лет ни прошло, наш огонь никогда не погаснет. С годами наша любовь становится только сильнее. Крепче.
Обхватываю его лицо своими ладошками и нежно целую в губы.
— Я знаю, Тони, — дарю ещё один поцелую. — Потому что я чувствую то же самое. Ты хранитель моего сердца, всегда был и будешь. И это никогда не изменится.
— Боюсь, что скоро может всё измениться, — печально говорит мой любимый. Я понимаю, с чем связаны его опасения, но они никак не относятся к нашим отношениям.
— Неважно, что случится дальше, — уверенно говорю, глядя ему в глаза. — Мы никогда не потеряем друг друга.
— Ты всегда такая оптимистка, — ухмыляется Паркер, притягивая меня к себе ещё ближе.
— Потому что я уже нашла то, что искала. И нам больше не придётся ничем рисковать.
— Знаю. И за это я люблю тебя ещё больше.
Не знаю, что ещё сказать, поэтому просто дарю ему поцелуй. Только для моего мальчика одного поцелуя мало. Нам всегда было мало друг друга. Не знаю, как другим может приедаться близость с любимым человеком. Я с каждым разом чувствую всё только сильнее. И знаю, что Тони тоже сходит с ума каждый раз, когда наши тела сливаются воедино.
Обвиваю свои руки вокруг шеи парня и углубляю поцелуй. Чувствую, как мой мальчик возбуждается сильнее. Я и сама уже на грани. Не могу больше терпеть эту сладкую муку. Но сегодня не время, чтоб спешить. Сегодня я хочу неторопливо наслаждаться каждым прикосновением. Знаю, что после того как мы вернёмся домой, бешеный ритм жизни поглотить нас с головой.
Мы продолжаем неторопливо дарить друг другу нежные поцелуи, но это заводит так же сильно, как и страстные необузданные ласки. По взгляду Паркера вижу, что он еле сдерживается, чтобы не наброситься на меня, словно дикий зверь. Он продолжает целовать мою шею в то время, как его руки ложатся на мои бёдра и притягивают ближе к своему возбуждению.
— Не так быстро, мистер Паркер, — срывающимся голосом произношу я, мешая ему сделать то, что он задумал. Хотя я сама уже на грани и не понимаю, как до сих пор сдерживаюсь.
— Ты играть со мной надумала, Голубка? — спрашивает он и затем добавляет с хитрой улыбкой на своих губах: — Знаешь же, что я всегда выигрываю.
— Я просто не хочу, чтобы это скоро закончилось, — хнычу я, так как в это время одна его рука ложится на самую чувствительную точку в моём теле.
— Разве мы когда-то заканчивали слишком быстро? — вновь самодовольно произносит он.
— Ты просто невыносимый, Тони, — из моего горла вырывается протяжный стон, когда он начинает медленно двигаться между моих ног.
— Уже сдаёшься, сладкая? — его пальцы продолжают вырисовывать круги между моих бёдер, доводя меня до грани.
— И не надейся, — сдерживая очередной стон, дразню своего мальчика.
— Не буду настаивать, — лукаво произносит хитрец и начинает подниматься из горячей воды.
— Что это ты делаешь? — не понимаю я.
— Раз ты не хочешь продолжения, я пойду утолю свою другой голод, — доводит до моего сведения Тони, и ухмыляется, когда видит моё разочарованное лицо. — Разве
