трупов личинок и обрывков кожи! Подтянулся на руках и сделав вертикальную стойку, упёрся ногами в потолок и продолжил давить на горло щитом. Тем временем Сатас поднялся и, воткнув копья в плечевые суставы, вывел из строя все руки, а затем с остервенением начал колоть грудную клетку. Спустя минут пять, он наконец-то нашёл что-то жизненно важное и вздрогнувшая тварь осела, выпуская все свои зловонные жидкости в зал. К счастью, дыры в полу отлично выполняли роль слива и мы с Сатасом не захлебнулись в этом!
Совет себе на будущее — никакого ближнего боя с «этим»!
На зелёных лисолюдей было жалко смотреть, а потом Сатас поднялся и радостно раскинув руки для объятий воскликнул:
— Джефф! Мы победили! Обнимемся старина! — побежал к другу.
Лис душевный порыв не оценил, как итог началась игра в салки с одним коном, правда участники были равны в этой дисциплине и ребята уже во всю бегали по коридору.
— Они в своем стиле, — грустно ухмыльнулась Фран, — чтобы ни случилось, они все равно найдут повод подурачиться. Правда последнее время Сатас слишком много берет на себя ответственности за поддержание нашей общины, он просто не хочет повторения… — Фран очнулась и посмотрела на меня, — подруга, как только вернёмся домой — вторая кадка для омовений твоя! И возражений не приму, знаю что зомби и скелеты не моются, но ты же девушка, причем симпатичная, нужно за собой ухаживать!
Подруга… Так тепло на сердце стало от этих слов, и сам не заметил, как сложил руки в замокна груди и стал раскачивать мечтательно головой.
— Очень рада, что ты согласна! Извини, сейчас не обниму, — она улыбнулась со всей теплотой, а затем развернулась к мальчишкам, — ребят! Мы ещё не выполнили задание, нужно ликвидировать остатки Роя, мы ещё не весь дворец исследовали! Да и всех личинок нужно раздавить, мало ли что из них вырастет!
— Ты права, но признай, главную проблему мы устранили! — Сатас остановился, а вслед за ним и Джефф, ребята стояли от нас на небольшом отдалении.
— Нет, вы идиоты не убили меня! — внезапно за их спинами появился крайне странный летун: небольшого роста, буквально в половину меня, четыре крыла как у стрекозы, которыми он махал на удивление редко, от чего можно было увидеть их металлический блеск и режущую кромку по всем краям, рук тоже четыре, причём нижние оканчивались серповидными клинками, броня по всему телу изобиловала шипами, — чувствую, именно вы убили моих королев, и очень поплатитесь за то, что уничтожили годы моих изысканий, — затем вонзил в их спины клинки, посмотрел на нас и злобно улыбнулся, — а вашу судьбу я решу позже, если захочу! — из брони на предплечьях верхних рук он выстрелил маленькими дротиками нам в ноги. И гадко посмеявшись, унёс парней в зал с коконами.
Мы выдернули дротики, но нога Фран начала быстро опухать.
— Беги, спаси их если это возможно, а я себя вылечу, у меня полно лекарств! Беги!
Я со всех ног помчался их спасать, по пути осознав, что противник крайне силен и своими силами я не справлюсь, а посему время допинга! Правда с дозой я переборщил, как итог: недалеко от входа я просто встал, не в силах шевелиться от боли, но вот слова злодея я слышал вполне отчётливо.
— Стоило только отвлечься на армию Игроков, разбить их всех, ценой своей армии и только я хотел приступить к показательной казни с пытками и прочими конкурсами, как вы куски помета личинок, убили моих королев! И как вы только прорвались через мою оборону? Дурацкая, дурацкая Игра, чтоб её и её создателей!.. Я же вас уже разбил, указания дал подчинённым на различные ситуации на поле боя, но вы всё равно как-то справились! Не утруждайте себя ответом как, все равно потом съем мозг лиса и узнаю всё, что меня интересует. Ну а пока наслаждайтесь агонией от поедания королевской личинкой и от вытягивания всех нервов. О, что-то третий ваш боец не заходит на огонёк, для кого я стараюсь? — после этих слов стены зала заполнились криками невыносимой боли.
Я вышел из-за угла, картина мне открылась жуткая: на цепях на почтительной высоте висели нанизанные Сатас и Джефф: ребра Сатаса спокойно жевала черная личинка, хотя остальные, которых мы видели — светло-серые, а у Джеффа из шеи торчал пучок жгутов, которые тянул и перебирал пальцами мучитель, причиняя невообразимую боль!
— Оскелеченный? Разумный? Какой интересный экземпляр! Надо тебя хорошо изучить! Если сдашься, я подарю твоим друзьям лёгкую смерть!
Ответом ему была брошенная бутылка зелья Света прямо в наглую морду. Зря он рассек летящий на него предмет, очень зря. Свет был неумолим, и выжигал все на своем пути — руки, грудь, лицо, крылья, плечо Сатаса. Совесть очень кольнула, но судя по тому как он сник — он был уже мертв на момент броска.
От боли король выдернул нервы Джеффа завершая его мучения, а сам тем временем камнем полетел на землю.
Посадка вышла жёсткой — один из клинков впился под ребро и не желал выходить. Приложив усилия, он наконец добился успеха. Король посмотрел на меня взглядом полным ярости: броня на его теле рассыпалась в местах попадания зелья, а вот мягкие ткани уже восстановились. Будет крайне сложный бой!
Между тем противник схватился за искореженные крылья, вырвал их и метнул в мою сторону. О том, что это обманка я догадался сразу, и отскочив в сторону успел заблокировать выпад стрекозла справа, затем сзади и также слева.
— Очень странно, ты действуешь как Игрок, но в базе не числишься! Ничего не понимаю! Болванчики стали умнее?
Ещё одна череда выпадов, только в обратном порядке, это было настолько очевидно, что мне почти удалось поймать его за грудки, но смог только дотронуться.
— Ого, а ты хорош! А как тебе это, самурай? — запрыгнув на уступ на стене, он выстрелил из брюшка какой-то странной чёрной жижей. Хоть я и заблокировал выстрел, но меч повело и он шлепнулся об землю стороной, на которую налипла жижа. И меч намертво прилип! Вообще не шевелится!
— Даже не пытайся! На пять часов ничто не способно разорвать эту паутину! А теперь вот так!
От следующего выстрела я увернулся и судя по поднявшемуся дыму с едким химическим запахом очень правильно сделал.
Достал меч вампира и мы завертелись в странном танце — он прыгая по стенам и цепям постоянно меня выцеливал, я же постоянно уворачивался, чем все больше бесил его, о чём он неоднократно упомянул.
Он
