таверну.
Черт возьми, ну почему у нас вечно все через задницу?
Если что, одних моих сбережений нам надолго не хватит. Нужно все-таки как-то искать дополнительные источники дохода. И одновременно с этим — помочь подняться на ноги Нергалу. Да еще и Лёху выручать надо…
Вот как все успеть? Хоть разорвись, блин!
Из задумчивости меня вывел Гай.
— Смотри, — сказал он, указав рукой на лист бумаги, приклеенный к столбу. — Кошки начали свое дело!
Я подошел поближе.
«Милостивый господь Нергал!» — было написано на бумажке мелким убористым почерком. «Я не знаю, как передала вам свою просьбу Мария, за которую ты заступился. Меня тоже зовут Мария, и я молю о помощи!..» И все в таком роде.
— Не слишком слезливо написано? — с сомнением в голосе спросил Гай.
— Нормально, — отозвался я. — Посмотрим, каким будет эффект.
И мы отправились в конюшню, где школа «Парящего Грифа» держала лошадей, потому что возвращаться в святилище предстояло своим ходом.
В лесу возле перекрестка нас уже ждали две кошки с тремя мертвецами на руках.
— Это казненные каторжники из соседнего города, — пояснила одна из девушек, указав рукой на трупы. — Как и просили — тела целые, не гнилые.
— Это, конечно, хорошо. Но зачем столько-то? — удивился я. — Нам с Лёхой и одного было бы достаточно.
— Много не мало, — отозвался Гай.
Кошки вышли на середину перекрестка, бросили на землю амулет — и над поверхностью открылось тусклое зеркало перехода грязно-серого цвета.
Загрузив туда мертвецов, мы попрощались с кошками и вошли в него сами.
— Лёха, встречай! — крикнул я некроманту, затаскивая первый труп в нашу совещательную комнату. — Мы тебе работу принесли!
Как оказалось, три мертвеца — это вовсе не плохо, а очень даже хорошо. После того, как они разморозились, Лёха поднял одного из них и заставил сунуть руку в устье доски.
Потом некромант погрузился в молчаливое созерцание, а я отправился к Нергалу посмотреть, как он там.
На повязках снова яркими пятнами алела кровь, но если в прошлый раз их можно было выжимать, то сейчас они выглядели обычными бинтами раненого человека.
Я почесал затылок.
Интересно, это наша заслуга, или нет?
Тщательно обработав раны, я вернулся в каморку к Лёхе и Гаю, то увидел неожиданную картину: поднятых мертвецов было уже двое, причем один из них крепко обнимал второго. Они оба покачивались из стороны в сторону, привязанные к королевской доске и друг к другу и жалобно постанывали.
— А-аа! — вздыхал один.
И второй тот час ему отвечал:
— Ы-ыы!
— Это что здесь у вас происходит? — с любопытством спросил я.
Гай пожал плечами.
— Он сказал, что первое сообщение «Нергал видит тебя!» пробилось не на все королевские доски. И решил… Как это… Увеличить мощность.
— А-аа, — понимающе протянул я. — Понятно.
Тут включился Лёха.
— Господа… — с придыханием проговорил он, сверкая синими глазами. — Господа, я достиг вершины погружения! Вернее, я достиг дна! Но у меня такое чувство, что там, под этим дном, есть что-то еще! И это так восхитительно! Мой призрак прямо сейчас купается в потоках чужих писем, сообщений и документов…
— Ты там про главное дело не забыл, купальщик ты наш? — нахмурился я.
— Да разослал я все твои сообщения, — обиженно отозвался Лёха. — Я ему про красоту информационного моря, а он…
Тут в комнате раздался новый загробный голос.
— У-ууу!
Вздрогнув от неожиданности, я обернулся.
Раскачиваясь походкой пьяного моряка, к двум своим собратьям двигался третий зомби.
Обхватив крайнего за пояс здоровенными ручищами, он присоединился к странной мертвяцкой подтанцовке с подпевкой.
— А-ааа!
— Ы-ыыы!
— У-ууу!
— Прямо абевегедейка какая-то, — пробормотал я, разыскивая по карманам папиросы.
Глаза Лёхи погасли, и он умолк, погрузившись в свои изыскания.
Мы с Гаем между тем перекурили минувший день, выпили, обсудили планы на завтра и перекусили.
При этом на фоне нашей беседы постоянно кто-то стонал и ухал. Наконец, мне это надоело.
— Лёха, вот свалим завтра по делам — тогда и заводи свою заводиловку, все равно заняться будет нечем. А сейчас давай-ка прекращай, бесит уже!
Но некромант мне не ответил.
Тогда я взял его черепушку в руки и легонько тряхнул.
— Эй, Лёха! Лёха, ты слышишь?
Ответа не последовало.
— Лёха, ау! — уже забеспокоился я и принялся энергично трясти череп. — Ты здесь?
Огоньки его синих глаз загорелись — сначала едва, а потом с обычной яркостью.
— Ну ты даешь, я уж испугался за тебя!..
— Господа… — еле слышным взволнованным голосом проговорил мой приятель. — Я такое нашел!.. Я нашел… Такое! Такое…
— Да какое?
— Такое, что проще показать, чем описать словами! Где вторая доска?
И тут в нашей каморке раздался громкий женский стон. На фоне покрикиваний и покряхтываний наших зомби он прозвучал особенно двусмысленно.
Хотя секунд через пять я понял, что эти ритмичные женские звуки вовсе не двусмысленные, а прямо-таки вполне определенные.
А когда я развернул вторую доску…
Гай охнул. Отвел глаза. Снова уставился на доску круглыми глазами. И снова отвернулся. Но лишь для того, чтобы с открытым ртом опять впиться глазами в изображение на доске.
А изображение там было четкое, крупное и живое! Кадры сменяли друг друга, и на них кроме обнаженных тел на заднем фоне виднелась картина с красным автомобилем. Пластиковое окно. И открытая бутылка шампанского.
У меня перехватило дыхание. В груди гулко и радостно забилось сердце.
— Я только так и не понял… Она что, со всеми троими мужчинами по очереди будет?.. — проговорил Лёха.
— Разврат-то какой, — проговорил Гай, во все глаза уставившись на доску, чтобы ничего не пропустить.
— И не говори, — выдохнул Лёха. — Непотребство такое, что и сказать нельзя! Святые угодники… Ты смотри, смотри, что она делает! Что, и второго тоже, одновременно?.. Ох ты ж прости господи… Да как же так-то?
Я расплылся в счастливой улыбке.
— Лёха, ты… Ты волшебник!!! Ты знаешь, что это такое???
— Ну… эм… Признаться, в одном борделе возле Нагорницы…
Я расхохотался.
— Да я не про это, я про вообще! Так знайте же, друзья мои, прямо сейчас вы смотрите самую настоящую порнуху! И знаете, что это означает? Наша таверна скоро будет грести золото лопатой! Только ты это, канал не переключай…
Глава 19
Что выросло — то выросло
Утром во время перевязки я с удивлением обнаружил, что бинты остались почти сухими, а раны Нергала очистились. Теперь можно было с уверенностью сказать, что пиар-кампания действительно работает.
Это была по-настоящему радостная новость. Правда, наш воинственный бог все еще оставался погруженным в сон, и его лицо выглядело таким же бледным и безжизненным, как и прежде. Но
