Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
вниз. Радости никто не испытывал, наоборот, скорее злость, потому что долгое время казалось, что проиграем, не дойдем до вершины. Теперь нам не терпелось спуститься.
Мингма и Халунг решили остановиться в третьем лагере и поспать несколько часов, я же, желая быстрее оказаться на базе, продолжил спуск и скоро оказался в плотном тумане. Это была ошибка. Я заблудился, не найдя перильные веревки, по которым можно было бы безопасно спуститься до подножия. В какой-то момент я понял, что стою на краю обрыва, обрывавшегося вниз на несколько сотен метров. Я проклинал невезение и собственную глупость. «Какого черта ты решил так сделать?» – задавался я вопросом. В сыром высотном костюме было холодно, сосредоточиться на спуске не удавалось, и страшно хотелось спать. Вскоре капитуляция показалась не таким уж плохим вариантом, чтобы это все поскорее закончилось.
Если я умру прямо здесь, все эти мучения тут же прекратятся.
Итак, это случилось снова. Я был разбит, но отказывался признать поражение. Нельзя вступать в бой, если заранее чувствуешь, что твоя карта бита. Единственная возможность достичь успеха – позитивный настрой.
Требовался волшебный пинок.
Немного поразмыслив, я смог найти источник энергии, представив, что будет через год. Как я буду вспоминать о том, что сдался, что не смог выстоять. Я подумал о людях, которые поверили в меня, о новых друзьях, которых обрел, работая над проектом, о Сучи и родных. Они нуждались во мне и надеялись, что я вернусь. Наконец, я представил финишную черту – восхождение на Шишабангму и возвращение в Катманду, когда мир узнает о моей победе. И отчаяние пошло на убыль.
Просто заверши начатое. Нельзя, чтобы все закончилось здесь.
Солнце поднялось чуть выше, и вскоре я смог сориентироваться и понял, что отклонился от маршрута. Наверх мы шли ночью и в облаках и большую часть пути до четвертого лагеря поднимались по перильной веревке.
Проблемы начались, когда мы вышли на гребень и пришлось полагаться на GPS и «голосовых помощников», с помощью которых мы дошли до вершины.
Рассчитывать на то, что я, будучи сильно уставшим, смогу спуститься «на глаз», особенно в густом тумане, – серьезная ошибка. Поэтому сейчас нужно было определить линию хребта, потом постараться понять, где идет веревка, а потом уже можно идти вниз на автопилоте. Я внимательно осматривал склон в поисках намека на подсказку и вскоре примерно сотней метров выше увидел еле заметную цепочку следов, уже сильно занесенных снегом, – этим путем мы шли на вершину. Значит, веревка там.
Я собрал все силы и полез наверх. А затем начал спуск по веревке, по-прежнему проигрывая в воображении радость успехов и горечь неудач.
20
Народный проект
По завершении пакистанской фазы проекта мы выехали в Непал, настало время разбираться с отложенными проблемами, которых становилось все больше. Но я был намерен решать их последовательно, одну за другой. Наибольшие сложности касались Шиша-Пангмы. Оформление документов подвисло – тибетские и китайские власти продолжали тянуть резину, и угроза завершению проекта была налицо. Найти решение требовалось быстро, и, несмотря на то, что не хотелось признавать поражение, пришлось обдумать план «Б».
Стоило рассмотреть возможность восхождения на какой-нибудь из уже пройденных восьмитысячников, если с Шишабангмой ничего не выйдет. Например, подняться вновь на Аннапурну, Эверест или К2. Если же и на них не дадут разрешение, можно взойти на Дхаулагири. Это был первый восьмитысячник в рамках Project Possible, им можно было бы и завершить его. В качестве бонуса я все же подумывал об Эвересте. Пятнадцать восьмитысячников за семь месяцев, из которых два – повторные, это, конечно не то, что планировалось изначально, однако более чем достаточно, чтобы заставить замолчать скептиков.
К этому моменту я установил еще несколько мировых рекордов: взошел на все пакистанские восьмитысячники за двадцать три дня и поднялся на пять высочайших гор мира (Эверест, К2, Канченджангу, Лхоцзе и Макалу) за семьдесят дней, хотя изначально предполагал, что на это уйдет на десять дней больше. И все же лучше завершить программу 14х8000 полностью и закончить Project Possible, как планировалось.
И закралась мысль, не проникнуть ли в Тибет нелегально и не подняться ли на Шишабангму без разрешения китайцев? Изучив карту, я пришел к выводу, что это возможно, однако имелись серьезные риски.
Во-первых, информация о том, чем я занимаюсь, была общедоступна – я сообщал о ходе проекта в соцсетях, и те же власти были прекрасно осведомлены о моих передвижениях. Так что попытка нелегального пересечения границы скорее всего закончится тем, что меня сцапают пограничники, чего, разумеется, не хотелось, равно как не хотелось спровоцировать дипломатический скандал. Пойманный экс-спецназовец британской армии – лакомый кусок для китайской военщины, они наверняка не преминут допросить меня как следует. Кроме того, под удар попадут товарищи по команде, а я не имел права рисковать их свободой и жизнью. Если идти на Шишабангму нелегально, это нужно делать в одиночку.
В конце концов я решил отложить идею нелегального восхождения. Лучше всего постараться убедить китайцев политическим путем. Пытаться задействовать дипломатические каналы в Британии не стоило – отношения Пекина и Лондона нельзя назвать хорошими, а вот если обратиться за помощью к властям Непала, что-то может получиться – Непал граничит с Китаем, и отношения с соседом вполне себе дружеские.
Кроме того, мой проект не представлял нацию или только меня самого, я хотел подняться на восьмитысячник не для прославления Непала или Великобритании, не во славу британского спецназа или гуркхов (хотя, конечно, это все шло в довесок). Мои цели выходили далеко за рамки воинского подразделения, касты, страны или культуры. Я старался продемонстрировать то, чего в состоянии добиться любой человек.
И я начал звонить друзьям и дергать за все возможные ниточки, задействовать все связи, которые, так или иначе, могли вывести меня на властей предержащих в Непале. Довольно быстро удалось встретиться с рядом правительственных чиновников, в том числе с министром внутренних дел, министром туризма, представителями Совета по туризму, Ассоциации альпинистов Непала, Министерства обороны и наконец с экс-премьером. У Мадхава Кумара Непала оставались хорошие связи с пекинскими властями. Это был шанс.
Когда в назначенное время меня провели в кабинет бывшего главы правительства, я не испытывал неловкости или смущения. Военная карьера научила, как вести себя при встрече с властями предержащими, научила соблюдать протокол, я знал различные тонкости, в том числе и то, что такие люди очень ценят свое время. Мистер Кумар – очень занятой человек, но он нашел время, чтобы побеседовать со мной. Я
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
