пушку, а то мой друг очень резкий, может не сдержаться.
— Он не успеет прикрыть тебя щитом — оскалился Спирин.
— Но у меня же не один только друг — пожал плечами Бурый.
Взгляд Олега переметнулся на Диму, но тот покачал головой:
— Я сын.
А потом Спирин увидел на своей руке зеленую точку.
— А, снайпер. Понимаю. Но ты не учел того, что тут стоят двойные армированные бронестекла, которые не каждая винтовка сможет пробить.
— Убери пушку, а то можешь пострадать — предупредил мужчина парня.
— Нет — самодовольно ответил тот — И что ты сделаешь?
— Ничего — сказал мужчина.
— Тогда прощай, передавай привет моему отцу, мразь — сказал парень и его рука превратилась в культю, разбрызгивая кровь по столу.
— А я предупреждал, что не у всех такое терпение, как у меня.
Парень орал, держась за культю.
— Пережми ее хоть — посоветовал Бурый — У меня дочь, по ее словам, уже одну культю отрастила, так что, если сойдемся в цене может помочь. Всем здравствуйте! — улыбнулся мужчина, отворачиваясь от юнца к другим главам родов.
— Зачем пришел? — спросил Михаил Игоревич.
— Мимо проходил. Слышал вы решили устроить капитальный ремонт в своем поместье? — мужчина видел, как сжались челюсти Шувалова от гнева.
— Ты это сделал — утвердительно произнес мужчина.
— Нет. Я за ним ходил — Медведев указал на Джагера.
— Я могу это подтвердить — подал голос Синицын. Все присутствующие посмотрели на него — Не думаете ли вы, что я этот элемент стихийного бедствия без наблюдения оставлю?
Взгляды присутствующих снова вернулись к созерцанию Бурого.
— Кто тогда уничтожил мой дом?! — спросил Михаил Игоревич.
— Дети — улыбнулся Медведев. Все аристократы, кроме Спирина, который зажимал свою культю и выл, недоуменно нахмурились — А что вы хотели? Приехали домой к родителям. Скоро новый год. Дочь нам на скрипке играла, а тут приходится срываться черт знает куда, сутки за рулем в тревоге, а потом выясняется, что наш дом взорван. Я пошел за товарищем, а мальчишки такие мальчишки. Решили все, по справедливости, сделать — пожал плечами мужчина, а потом вскинулся, как будто что-то вспомнил — Георгий Михайлович, вы же всех своих в этот чудесный субботний день в театр отправили?
Мужчина побледнел. Он видел записи из далека, как особняк взрывается. Трясущейся рукой он достал телефон, с третьей попытки его разблокировал и позвонил, не в силах удерживать телефон в трясущихся руках, он включил громкую связь:
— Дорогой? — раздался приятный женский голос.
— Люда, вы все сейчас в театре?! Дома никого нет?! — с тревогой почти прокричал мужчина.
— У Настасьи эти дни и она отказалась идти, осталась дома. Что-то случилось?
Но мужчина уже не слушал, он отбил звонок и стал набирать дочь. По помещению раздались гудки и с каждым следующим мужчина становился бледнее и тревожнее. Но вот на звонок ответили:
— Настя! Настя, ты в порядке?! — закричал мужчина в трубку.
— ПАААААА-ПААААА!!! — раздался девичий истеричный крик перемешанный с шмыганьем носом, слезами и воем отчаяния.
— ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! НАСТЕНЬКА… — начал кричать в трубку мужчина, но звонок прекратился — МЕДВЕДЕВ! ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ С МОЕЙ ДОЧЕРЬЮ?! — вскочил бледный как снег мужчина.
Бурый только головой кивнул на экран проектора. В тот же момент на нем появился экран телефона Чекана. Еще мгновение и ему приходит сообщение от дочери. Фотография. Мужчина ее открыл и обомлел. Все в зале видели ее, а Дима даже ладонь ко лбу приложил, прикрывая глаза.
На фотографии была Настасья, сидящая в снегу и укутанная в одеяло. Девушка была вся в слезах и соплях, ее рот открыт в немом крике отчаяния. Перед ней стоял улыбающийся Коля, который делал селфи на ее телефон. Позади девушки стоял Лом расставив по два пальца каждой руки в стороны и так же улыбался. А на заднем фоне пылал родовой особняк рода Чекановых.
— Это что такое? — ошарашено спросил Михаил Игоревич.
— Вы сами поставили такие правила — вмиг улыбающийся Медведев превратился в серьезного и злого — В войне на уничтожение умирают не только войны рода, но и их члены. В том числе и дети.
— Они убьют ее? — спросил поседевший Чекан. У него и так прослеживалась седина в волосах, а сейчас у него прослеживаются русые волоски в седине.
— Не знаю. Вы же должны понимать, это мальчишки, которые лишились своего дома.
— Все что угодно, только прикажи им сохранить ей жизнь! — воскликнул Георгий Михайлович, падая на колени перед Бурым.
— Тогда выслушайте мое предложение — сказал мужчина, забирая у Дима папку с бумагами.
— Ты же мимо проходил — заметил Михаил Игоревич.
— Я могу и мимо пройти. У тебя еще много особняков осталось?
Шувалов побагровел, но ничего не ответил.
— Тогда выслушайте меня. Предлагаю подписать договор, что наши дети ни при каких условиях не окажутся втянуты в наши разборки. Я считаю, что дети не должны отвечать за грехи своих родителей. Таким образом вы обезопасите своих детей, а я своих.
— Я согласен! — тут же вскочил Георгий Михайлович и подписал выложенный листок, даже не читая его. Очень уж сильно он волновался за дочь.
Кузнецов, который порвал рубашку Спирина и замотав ему культю, молча подошел и подписал. Он не хотел участвовать в этой войне, но долг обязывает его.
— Я возьму ответственность за Спириных в виду его недееспособности. Он выходит из этой войны и не будет никаким образом в ней участвовать или помогать кому-либо — сказал Синицын.
— На, пиши — вытянул пустой лист и ручку из папки Бурый и передал ему. Синицын молча взял и стал писать расписку.
— Не доверяешь слову аристократа? — спросил Шувалов улыбнувшись.
— Ты даже знаешь почему — ухмыльнулся Бурый, а улыбку ушла с лица Шувалова.
Мужчина встал и тоже подписал договор. Взяв договор и расписку, он передал их Диме и тот вышел.
— Вов, скажи, где твой старший был весь год? — спросил Николай Петрович.
— Там, где не светит наше солнце, наверное — произнес Медведев.
— Мой сын жив? — спросил с затаенной надеждой Синицын.
— Жив, и даже здравствует. Вот только ведет себя как моральный урод.
Мужчина тяжело вздохнул. Да, не уследил он за воспитанием приемника.
В этот момент вернулся Дима с копиями и все аристократы подписали, что копия верна.
— Ну что, мужчины. Главное, за чем я пришел сделано…
— Что с Настей?! — перебил его Георгий Михайлович.
Медведев посмотрел на сына, и тот сказал:
— На КПП сидит в тепле и уюте. Ребята ей какао с зефирками сунули по совету Ани.
— Нормально все будет. Но ты объясни девочке,
